Алексей Верт - Штрих-кот
Макс, правда, пошел еще дальше и, повинуясь внезапному порыву, собрал и свои, и мои вещи. Впрочем, после я понял, что он поступил весьма логично. Ситуация становилась напряженной, а значит – следовало держаться всем вместе.
Когда Максим с сумками пришел в бунгало сестер, прошел уже час из двух, отмеренных Владом. Варя лежала, завернувшись в одеяло, как совсем недавно в плед. Рядом с ней развалился я, а Ника сидела чуть поодаль, на краю кровати.
– Пришел герой, – прокомментировала она.
– Глазособиратель, – отозвалась Варя.
– Но ведь ты же его склеивала!
– А собирал Макс. И еще акулу вспарывал.
– Прямо ножом?
– Конечно-конечно…
– Мдам, – протянул Максим. – А я что-то уже начал привыкать, что с вами можно общаться нормально, без всех этих штучек.
– С нами можно! Общайся сколько влезет.
– И без каких штучек? Расскажи, а!
Переглянувшись, сестры захихикали. Устало, больше от нервного напряжения, чем оттого, что им в самом деле было смешно, но тем не менее этот смех заставил и самого Макса улыбнуться. Я думаю, что командир, как и я, уже давно догадывался, что все эти их разговоры, все это беспредельное веселье – это всего лишь маска, чтобы дурачить других. Вареникам нравится казаться беззаботными, так пусть кажутся – их право. В конце концов, Максу вон нравится командовать, а мне изобретать. Вот мы тем и занимаемся – командуем и изобретаем.
После, посерьезнев, мы вновь пересказали друг другу свои приключения. Я заверил, что никакой прослушки нет, а потому говорить можно откровенно и называть вещи своими именами.
Когда с пересказами было закончено, Ника поведала про подозреваемых, которых мы определили с ней.
– Но могут быть и другие, – добавила она. – Кто-нибудь из тех, кто вас сегодня встречал.
– Или не встречал, – вставила Варя. – Чтобы не показываться на глаза.
– Да кто угодно может быть, – Макс зевнул. – Но я бы вот все-таки сосредоточился на Владе и капитане. Кто-то из них, я почти уверен, подкинул мне этот жучок. Надеюсь только, что он сделал это после, а не до нашего путешествия.
– После-после, – заверил я. – Я проверял, а когда вы вернулись, прибор вконтачил – прослушка! Вот этот прибор…
Я подергал лапкой за небольшую бусинку, которая с недавних пор появилась у меня на шее вместе с проволочным тонким ошейником. Сейчас у нее был бледный розовый цвет, но еще совсем недавно бусина была красной.
– В любом случае, – сказал Макс, – мне скоро идти на доклад к Валерию Валерьевичу, а затем еще и к Владу. Так что я могу проверить тех двоих.
– А я схожу к Варфоломею, – сказала Ника. – Спрошу, что там с нашим кустом, который он так долго подстригал.
– Значит, я к капитану?
– Ты плавала на его лодке! Ты заворачивалась в его плед! Вы почти братья!
– Если он брат мне, то и тебе тоже, разве не понимаешь?
– Ой, нет, – Ника притворно округлила глаза. – Пусть уж лучше вон Максим моим братом будет. Или Яшка.
– Яшка будет не братом, а разбирать прибор, который достали из акулы. Или вы его потеряли?
Я ворчал, но перспектива стать братом Вареников меня радовала, несмотря на всю свою нелепость. Вряд ли у нас получилось бы стать даже кровными братьями, ну а с родными или двоюродными ситуация была еще хуже. Разве что назваными.
Макс вытащил из рюкзака тот самый приборчик с иголками, похожий на морского ежа, и катнул его мне. Я принялся возиться с ним, накрыв собой. Со стороны – ни дать, ни взять, котик играет, на самом же деле, придерживая шар одной парой лап, двумя другими я, выпустив коготки, настойчиво искал сочленения, которые можно было бы отомкнуть, и шурупчики, чтобы их открутить.
– Только ты осторожно, – посоветовала Варя слабым голосом. – А то тоже станешь, как та акула, только не большим и зубастым, а на нас начнешь кидаться.
Я в ответ только лишь фыркнул: ишь, издеваются!
* * *Разговор с Валерием Валерьевичем у Макса сложился странно. Архитектор отнесся к сообщению о том, что удалось договориться с нападавшими, буднично и спокойно, словно нисколько в этом не сомневался.
– Да-да, – сказал он рассеянно. – Я очень рад, что все получилось. Впрочем, это… ну да ладно.
– Что ладно? – переспросил Макс.
– Гладко у вас все получается: нападают на нас – вы тут как тут; надо договориться с кем-нибудь – и снова вы. Да и странные происшествия в лабораториях и с техникой прекратились почти сразу, как только вы у нас появились. Я, конечно, допускал, что такой большой проект не останется без внимания там, – архитектор показал рукой куда-то наверх. – Но должен признать, что вы не очень-то похожи на них.
– На кого это на них? Вы за кого меня принимаете?
– За руководителя комиссии аквариумистов, – Валерий Валерьевич заговорщицки подмигнул Максиму и хихикнул. – Самой необходимой комиссии в подводном городе, построенном по специальному проекту с использованием новейших технологий. Аквариумисты же знают в этом толк.
Он снова хихикнул и выжидательно посмотрел на Макса. Архитектор принимал его за кого-то другого, это было ясно даже командиру. Судя по всему, за представителя спецслужб, которого прислали для контроля над проектом. Конечно, это было весьма близко к истине, но до конца оставалось непонятным, что же все эти догадки сулят. Учитывая, что Валерий Валерьевич входил в круг подозреваемых, вполне возможно, что после этой догадки он мог избавиться от назойливых контролеров или услать куда-нибудь подальше – например, договариваться с морским народом. Неплохой способ избавиться, а заодно проверить, действительно ли мы те, за кого себя выдаем.
– Ну, идите-идите, – кивнул Валерий Валерьевич. – Не буду вам мешать. Знаю-знаю, дел очень много. Да и у нас – восстанавливать, готовиться к открытию… Идите. А с этим зараженным пятном я скажу, чтобы разобрались. Ума не приложу, откуда оно появилось, мы обследовали территорию вокруг на несколько километров перед строительством, и ничего такого не было, да и взяться ему неоткуда.
Он всплеснул руками, постучал пальцами по подбородку и, кажется, углубился в собственные мысли.
Максим пожал плечами, встал и двинулся к выходу. Он абсолютно не понимал, чего ждать дальше, а тут еще командиру предстоял разговор с Владом. Наверняка такой же странный и сложный, так что Макс обязательно должен был запутаться во всех этих перипетиях, чужой логики и необходимости держать в голове несколько версий событий сразу.
Нет, решительно нет! Работа с интригами – это не для нашего Макса. Я умею делать выводы, анализировать и изучать. Вареники прекрасно чувствуют настроения людей и могут догадываться об их тайных мыслях. А Максиму бы чего-нибудь попроще – чтоб нужно было действовать инстинктивно и рефлекторно, это у него получается гораздо лучше.
Тем не менее, на передовой был именно Максим. Влад, который, как оказалось, поджидал практически за дверью, уже направлялся к командиру, как всегда с хмурым и задумчивым лицом, словно вместо сметаны ему подсунули банку с белой краской.
– Ну что, – сказал Влад, – поговорили?
– Да-а, – протянул Максим, разумно – в кои-то веки! – решив ограничиться полунамеками. – Вполне себе. Все обсудили.
– И что делать думаешь?
– Не знаю, – Макс пожал плечами и улыбнулся. – Все-таки выспаться и отдохнуть не помешает. А там, может, и займемся чем-нибудь, если потребуется.
Влад внимательно посмотрел на Максима. Оценивающий взгляд обежал фигуру командира, и ученый вновь излучал холодность, приправленную нотками фальшивого дружелюбия. Фальшь, как позже выяснилось, чувствовалась особенно остро, потому что, несмотря на усталость, разговор с Валерием Валерьевичем взбодрил Макса, поэтому его инстинкты и рефлексы обострились до предела.
– Хорошо, – в ответ кивнул Влад. – Отдохните, да.
Он посторонился, давая Максиму пройти, а затем, когда командир уже прошагал метров десять, окликнул его:
– А где ножички такие, как у тебя, делают?
– Да так, – Макс замялся, словесные импровизации удавались ему еще хуже, чем попытки поймать гремлинов. – Есть один умелец. Если хочешь – дам адрес, когда уезжать буду.
– Будь так добр.
Максим кивнул, сделал еще пару шагов и, заслышав треск хрустнувшей справа ветки, дернулся в сторону, перекатился по земле и, вскочив на четвереньки, огляделся. Вокруг сначала было тихо, а затем с противоположной стороны послышался тихий хлопок.
Что-то ударило командира в шею, он резко дернул рукой, нашарил крохотную иголку, застрявшую в коже, и после, уже теряя сознание, понял, что первый хруст был всего лишь проверкой его реакции на неожиданный шум. Получалось, что как раз рефлексы – опасность, нужно немедленно уйти с зоны обстрела – его и подвели, хотя, казалось бы, именно это он и умел лучше всего!
