Сергей Калашников - Последний полёт «Баклана»
Особенно выразителен был указующий жест рукой, вроде как «посмотрите направо, посмотрите налево». И головы пассажиров дружно поворачиваются. Настолько это выглядело по-человечески, что и Вир, и Раомина более ни в чем не сомневались. Погрустнели.
– Что будем делать, мой адмирал?
– А что тут делать, моя принцесса? Если даже они еще и неспособны абстрактно мыслить, то, мне кажется, до этого уже недалеко. Переселять сюда многомиллиардное население нашей империи – это гарантированно погубить будущую, возможно, очень любопытную цивилизацию.
– И я так полагаю. Увы, нам пора возвращаться к нашему Трану и его ближайшим перспективам.
– Ну вот, а я как раз баньку истопил. – Этот голос принадлежит мужчине, стоящему под деревом. – Может быть, задержитесь на пару часов ради горячего пара и душистого веника?
Вир протер глаза. Не помогает. На месте человек. Прямо из ниоткуда взялся.
Спустились с дерева.
– Здравствуйте. – Раомина первая взяла себя в руки и начала контакт с приветствия.
– И вы здравствуйте. Я – Викторович, а ваши имена мне известны.
– Так, это, от баньки бы я не отказался, – Вир вопросительно смотрит на супругу. – Сама понимаешь, больше двух недель в скафандре и мытье только холодной водой – это непорядок.
– Непорядок. Только обычай мытья паром с использованием веника мне незнаком.
– Не страшно, – улыбнулся мужчина. – Моя жена вас всему обучит, и я уверен, что вам очень понравится.
– Когда все закончится, – хихикнул Вир. И тут же исправился: – Я пошутил. Не пожалеешь.
После кивка Раомины Викторович повел их в проход между кустами, за которым вместо голой степи, или прерии, или саванны оказался лесистый берег речки с поляной, на которой дрожал горячий воздух над трубой бревенчатой баньки, рядом располагался умеренных размеров домик с застекленной верандой, было заметно прохладней и ближе к вечеру. То есть они только что прошли через портал и оказались очень далеко от того места, где любовались процессией носорогов.
Именно портал и смутил их более всего. Просто, даже не заметив как, они оказались в другом месте, может быть, даже на другой планете. Дело в том, что легенды о людях, появляющихся ниоткуда и исчезающих в никуда в местах, изолированных от внешнего мира, были частью фольклора космонавтов и изыскателей, высаживавшихся на планетах, на которые не ступала нога человека. Кое-что в подтверждение слов очевидцев даже фиксировала регистрирующая аппаратура. Но база убедительных доказательств данного феномена оказалась слабовата, так что все рассуждения на эту тему строились на логике и относились в разряд гипотез. Тем более что случаи эти были крайне редкими и ни к каким судьбоносным последствиям не приводили. Ну, мелькнул в кадре человек, которого в это время там никак не могло быть. Или что-то ненужное пропало, или, наоборот, нужное появилось. Всегда можно было найти событию и вполне естественное объяснение.
Даже вот сейчас, заведи они разговор о том, что с ними произошло, с каким-нибудь официально признанным научным авторитетом – и ни в чем бы они его не убедили. Так что Ра только посмотрела на Вира изумленными глазами – как бы подала знак – морда ящиком, делаем вид, что мы и не такое видали, и ни капельки не удивились. Просто вот в гости зашли. Вежливые и приветливые.
То, что в гостях не принято грузить хозяев своими проблемами, зато учтивым считается поддерживать предложенную хозяином тему разговора, сразу вспомнилось. Человек, позвавший их в баньку, в понятиях известных достижений современной науки и техники, обладал поистине божественным могуществом, и этот момент следовало учитывать, несмотря на кажущуюся простоту общения. Но и саму эту простоту разрушать ни в коем случае не следовало. Вот эти-то соображения и проскочили в голове у Вира, пока они под грузом крылатиков, датчика наличия объектов и верной варилки шли через лужайку к домику.
– Ну что, привел экстремалов? – На крыльце появилась женщина тех же лет, что и Викторович, то есть неопределенных, где-то между сорока и шестьюдесятью. – Я Нина, пока баня горячая, пускай мужчины попарятся. Пойдем, Ра, салатик покрошим.
Ага. Тут говорят коротко. Одна фраза – вся диспозиция как на ладони.
В русской бане Вир бывал. Среди емлян много ценителей этого гигиенического ритуала, так что водились у них парные. Поэтому время он провел для себя с великой приятностью. И пропотел, и в бочонок с холодной водой окунулся, и веничком получил как следует, да и сам Викторовича отходил по всей науке. Потом, когда уже после них женщины отправились поклоняться богине чистоты, мужики, завернувшись в огромные махровые полотенца, любовались на закат и потягивали сбитень.
– Понимаешь, Вир, какая ерунда, – рассказывал хозяин. – Напиток этот на Руси был настолько популярным и распространенным, что им даже на городских улицах торговали вразнос. Прямо на глазах у клиента то ли смешивали, то ли готовый из чайника наливали. Рецепт знали все, поэтому никто его нигде не записал. И когда все переключились на питие чая, то про сбитень и позабыли. Все знают, что делается он из кипятка, меда и пряностей, но вот как в точности, про то никто не ведает. Потом, уже больше чем через столетие, кто-то спохватился, давай искать инструкцию по приготовлению – а нету. Ну, тогда и попытались его восстановить. Что уж делали и как пробовали – не знаю. А только опять этот напиток появился. В бутылках его продавали и божились, что сделали по настоящим старинным рецептам. А вот только не верится мне, что сохранились на сей счет подлинные записи. Думаю, что набодяжили так, чтобы вышло вкусно, ну и давай на этом прибыль получать.
Сам-то я тоже на разный манер его готовить пробовал, вроде ничего, вкусно получается. А только утверждать, что он у меня вышел по-настоящему, по-старинному, не стану.
Вира сейчас переполняет блаженство свободно дышащего всей поверхностью тела, и напиток ему пришёлся по вкусу. Слушает, делает небольшие глоточки и щурится от удовольствия. На веранде не жарко и не холодно, из-под крышки сковородки, что стоит на плите, тихонько прорывается пар, уведомляя окружающий мир о том, что мясо дотушивается и его вот-вот можно будет подавать на стол. А вот и женщины в огромных тюрбанах, завернуты в просторные халаты.
Ага, вот и первая деталь к образу могущественных хозяев. В этом доме ровно два купальных халата из полотенечной ткани. И тот, которым обычно пользовался хозяин – отдан гостье. Размер выдает. Таких, как императрица, в него можно завернуть троих. Это сколько же до нее докапываться придется! Викторович наливает девчатам сбитень, расставляет тарелки и раскладывает отварную картошку и тушеное мясо. Налили по стопочке, опрокинули, захрустели малосольными огурчиками, и за работу. Его Величество Аппетит во всей красе. Нина рассказывает Раомине о том, что скафандры до утра ни за что не отдаст, потому что принялась приводить их в порядок по полной программе, а после баньки и сытного ужина стоит нормально выспаться на свежих простынях в мягкой кровати.
– Кстати, что дали ваши наблюдения за приматами? – поинтересовалась она в промежутке между первой и второй.
– Не так много нам удалось за столь короткое время, – явно намекая на свою причастность к биологии, ответила Раомина. – Но есть некоторые основания заподозрить зарождение разума у кого-то из членов этих интересных сообществ. Без хорошего исследовательского оснащения дальнейшие наблюдения малоэффективны.
– То есть вы запасетесь более совершенным оборудованием и вернетесь продолжать исследования? – это Викторович, разливая водку по стопочкам.
– Вряд ли. Здесь, конечно, безумно интересно, но пора возвращаться к прозе жизни.
– Работа, – понимающе кивает мужчина. – Отпуск, значит, закончился. А кто вы по профессии?
– Императрицей служила в последнее время, а сейчас ищу местечко, куда бы переехать со всей своей империей. А вы чем занимаетесь?
– Да я на старости лет решил заняться изучением ошибок, характерных для большинства людей. В основном вспоминаю сам и читаю воспоминания других. Дневники, мемуары, кое-какие тематические отчеты. Собственно, мы тут, на Тыкве, поселились из-за тюленей, с которыми Нина проводит опыты. Хочется ей добиться от них ускорения умственного развития за счет усложнения условий обитания, да что-то никак дела с мертвой точки не сдвигаются. Не хотят они, трусы мокрохвостые, отгонять косаток, сбившись стаей. – Викторович сделал знак, по которому все опрокинули по второй, и наступила закусочная тишина. – Так, а чего империи-то вашей не сидится на старом месте?
– Звезда Тран в нашем скоплении собирается полыхнуть сверхновой. Прикинули, что биосферы с планет взрывом смахнет гарантированно, так что ищем новое местечко, куда определиться на жительство. А нас ведь миллиарды, так что переезжать придется долго. Тут, на Тыкве, мы бы, пожалуй, разместились, поэтому и заехали осмотреться. – Раомина просто и коротко описывает их намерения, ничего не пытаясь скрыть от хозяев. Наличие среди них биолога – это гарантированное уличение в лукавстве, если продолжать прикидываться исследователями фауны. Так что дальше темнить опасно.
