Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение
— Меня об этом никто не информировал… Охранник, застыв железной статуей, долго размышлял, прежде чем проделать все операции. Склонив голову набок, стал с нетерпением ждать эффекта. Я отступил на шаг.
— А по-моему, ты морочишь мне голову! — заключил он через полминуты. — Ты расскажешь правду! А после того, как я оторву твои яйца, ты еще и запоешь чудным фальцетом…
Выхватив из манипулятора гранату, я избежал попытки сгрести меня в охапку и побежал вверх по трапу. Чертова граната не сработала! Разъяренный охранник, вращая роторами скорострелок, прицелился мне в спину, когда вибрация в голове заставила меня скривиться. Мой преследователь, закачавшись на колоннообразных ногах, выдал через внешние динамики жуткий вопль, кувырком влетая внутрь и падая на толстый ковер. Пропахав по нему пять метров, он задергался, сшибая все, что попадалось ему на пути.
«Лучше поздно, чем никогда», — подумал я на бегу.
Но ментальное поле ослабло настолько, что его трудно стало называть убийственным. Неужели брак при изготовлении изделия?
— А вот это нехорошо…
Мощный удар сзади опрокинул меня на пол. Выронив гранату, я в перекате ушел в сторону. Заметив периферийным зрением солдат в позолоченных костюмах, сшиб одного из них подсечкой. Увернув голову от приклада второго, кулаком попал в пах третьему. Захрипев, тот на волос промазал мимо моего горла церемониальным ножом. Пока второй вновь замахивался, я успел вскочить с пола и дотянуться носком сапога до позолоченной маски в виде головы волка. Вбив хрупкий металл в его лицо, поднял с палубы нож в форме языка пламени и без раздумий вогнал его в глазницу волчьей головы. Второго добил невидимым для глаза ударом по шее, рассекая плоть. Фонтан крови вырвался из его горла, забрызгав стены отсека. На головах у этих субъектов были закреплены тонкие обручи ментальных щитов. Понятно теперь, почему на них не подействовало излучение.
Оставшийся в живых привратник выхватил из ножен два изогнутых клинка с дымчатыми лезвиями. Я сдернул с лица убитого золотую маску и швырнул в него, отвлекая внимание. Одно неуловимое движение лезвий — и маска развалилась на две части, а я попал ногой ему в живот, отшвырнув к стене. Пока он искал глазами выроненные ножи, я обхватил его за голову и с хрустом сломал шею. Даже умирая, он пытались дотянуться до моего горла.
Я, подобрав с пола лучемет, побежал по коридору, выискивая ближайший путь к кабине управления. Это был действительно Императорский корвет, ни у одного лорда не хватило бы средств, чтобы так оформить интерьер. Да и зачем? Лорды не любили тратить свои средства впустую, ради обычной показухи. Обычно они паразитировали на всем готовом и, конечно же, казенном. За них платило общество. Работающая граната была у меня за поясом, и, пробегая мимо кают, я слышал доносящиеся оттуда жуткие вопли. Добравшись до кабины управления, скинул на пол двух парализованных болью пилотов. Надев псионический шлем, применил электронные имплантаты, чтобы взять под контроль все основные узлы корабля.
Проделав необходимые манипуляции с аварийной блокировкой реактора, я разрушил мозг корабельного псевдоразума, на случай, если кто-то постарается исправить поломку. Корабль стал сигнализировать о повышении температуры внутри реактора. Реакция началась слишком бурно, заставив похолодеть при мысли о взрыве. Если старик не соврал, у меня в запасе было не больше двадцати-тридцати минут. Осталось улететь на достаточно большое расстояние от эпицентра — избегая ударной волны.
Мотая головой из стороны в сторону, по коридору брела туша дрона со знакомым номером на груди: «040». Вот уж действительно — неистребимый. Возможно, у него просто нет мозгов, которым могло повредить излучение.
«Что же мне теперь, кол в сердце тебе забить?» — подумал я, вдавливая спуск лучемета.
Мощная отдача едва не вырвала оружие из рук. Я с мрачным удовлетворением наблюдал за произведенным эффектом. Дрон, озарившись яркими молниями, зашатался, но устоял. Тогда я стал стрелять по ногам и шарнирным коленям. Обрабатывая его зарядами, я так увлекся процессом, что не сразу услышал щелчок. Обойма опустела.
Не давая истукану прийти в себя, я подскочил к нему и стал изо всех сил бить прикладом по шлему. Все равно он загораживал мне дорогу, мешая добраться до выхода. Если он меня задержит, я бесславно погибну вместе с ним. Колосс приходил в себя с пугающей быстротой. Вот, неуклюже отмахнувшись тяжелым манипулятором, он чуть не размазал меня по стенке. Вложив все силы в пару хороших ударов, я заставил «ноль-сорокового» с приглушенными проклятиями завалиться на спину. Перепрыгнув через него, очутился в соседнем коридоре. И с ужасом понял, что заблудился. Это была не та дорога, которой я пришел. Вспоминая заклятия, которые, как поговаривали, приносят удачу, я стал лихорадочно искать выход. Наткнулся на мертвого стража в полиморфном скафандре активной защиты, который не спас его от излучения. Рядом с ним валялась поистине грозная пушка. Армейская «Арма», стреляющая трехсотграммовыми мини-ракетами, оснащенными ульранитовыми головками. Их наконечники содержали в себе заряд субмолекулярных деатомизаторов, распыляющих любую броню. Стрелять из нее мне часто приходилось на Эпилоне. Ничего мощнее у нас не было, когда шла речь о танке или бронетранспортере врага. Она тяжелая. Неудобная. Но озверевшему «ноль-сороковому» хватит и пары метких зарядов.
Удостоверившись, что обойма полна, я, поднатужившись, поднял пушку с пола. Закинув «Арму» на плечо, поторопился вернуться туда, где, как я помнил, оставил проклятого стража. Но едва свернул за угол коридора, как тут же отскочил обратно. В стену впились сверхскоростные пули, разгоняемые электромагнитными ускорителями. Вращаясь с жутким воем, роторы дырявили стену отсека, высекая снопы искр. Как только оружие перестало строчить, я высунул за угол ствол «Армы» и наугад выстрелил в приближающегося противника. Отдача вырвала оружие из рук. Загрохотав по полу, оно, к счастью, улетело не очень далеко. Мне повезло. Выстрел угодил прямо в лобовую броню шлема дрона — вогнув ее и вновь опрокинув «ноль-сорокового» на спину. Подняв «Арму» и передергивая затвор после каждого выстрела, я последовательно добивал его, всаживая заряд за зарядом. Меня в детстве учили, что добивать лежачего нехорошо. Попробовал бы мне сейчас кто-нибудь об этом напомнить. Милосердию нет места, когда речь идет о выживании всего человечества. Те, кого я уничтожал, давно не были людьми и не заслуживали милосердия.
Один из зарядов, словно бритва, снес манипуляторное запястье дрона. Второй вдребезги разворотил одну из плечевых скорострелок. Третий расколошматил коленный щиток. Четвертый вмял грудную пластину. Остальные заряды с воем рикошетили в стены.
— Да сдохнешь ты наконец, или нет?! — прорычал я.
Мысленно считая время, которое безвозвратно уходило впустую, я с горечью понимал, что от взрыва мне не спастись. Фигура «ноль-сорокового», будто протестуя против вопиющей несправедливости, в последний раз дернулась — и застыла. Вся его броня была покрыта оплавленными кратерами от бронебойных зарядов «Армы». Крепкий попался орешек. Отбросив опустевшее оружие, я увидел за разбитым лицевым щитком лицо оператора. Это было бледное лицо мертвого вельма. Мертвого? Я чуть не рассмеялся. Юмор судьбы заключался в следующем — мне удалось второй раз в его нелегкой жизни упокоить его, на этот раз навсегда. Пуля пробила духовный генератор на месте сердца и мгновенно вернула труп в его первоначальное состояние. А еще говорят, что умереть дважды невозможно. Еще как можно!
У трапа я чуть не сбил с ног человека, подходившего к кораблю в сопровождении свиты. Накинутый на голову капюшон не скрывал сверкающие неукротимым огнем запавшие глаза. Позади человека остановились три фигуры в черных хламидах, за которыми застыли ровные шеренги бесстрастных вельмов.
— Ты?! — с изумлением вопросил человек из-под красного капюшона, украшенного стилизованными золотыми фениксами и крестами.
Я видел смертельно бледное лицо того, кто вершил судьбами всего известного космоса. Вечный Император! Собственной персоной! Он стоял, постепенно меняясь в лице. Я, словно громом пораженный, потерял драгоценные секунды на удивление, а когда пришел в себя, почувствовал сильнейшее ментальное давление. Я вынужден был застыть на месте, создав вокруг себя барьер, отнимающий все силы без остатка.
— Мне сообщили о его смерти. Тогда кто это такой, если не он? — обернулся к свите Император, указывая холеной дланью на меня.
Пробей он мою мысленную защиту, и тогда ему ничто не помешает меня убить за доли секунды. Приходилось держать мозговую оборону, надеясь на чудо.
— Ни на кого нельзя положиться. Убить немедленно, при мне…
Сделав небрежное движение рукой, он посторонился, пропуская три темные фигуры демонов Улья, которые заскользили ко мне в полуметре над покрытием космодрома.
