Олег Таругин - Спящий город
Перед глазами Зельца исчезали оплетающие стены лианы и лишайники, оголялся покрытый многометровым слоем перегноя пол, все ярче и ярче разгорался излучаемый самими стенами свет, белесые листья приобретали былую зелень и свежесть — все происходило будто в отматываемом в обратную сторону немом кино. Вот мелькнули и исчезли "за кадром" человекоподобные двуногие существа — видимо, те самые боевые роботы, коими немало напугала их Хранительница, проплыли мимо загадочные Завоеватели — бесформенные, неопределенного цвета создания, описать которых подробнее капитан все одно бы не сумел, исчезли, являя взору несущие балки, стенные панели, растворились в воздухе еще не наведенные потолочные перекрытия… И наконец среди хитросплетений оголившегося исполинского каркаса мелькнул "звездно-снежный" купол космического пространства… Удивительная трансформация завершилась — помолодевшая почти до самого момента своего создания станция практически перестала существовать…
Нечто подобное — только с точностью до наоборот— наблюдал и Московенко: различие заключалось лишь в том, что "с его стороны" искусственная планета необратимо старела. Утолщались слои древесных отложений на палубе, корни взламывали потерявшие былую прочность перекрытия, источенные ржавчиной, проваливались потолки и опадали бесформенными лохмотьями обломков стены, словно ребра у разлагающегося трупа, просвечивали сквозь прорехи стен проржавевшие конструкции внутреннего "скелета" станции, грудами бурой трухи осыпались механизмы… И только под ногами у застывших в неподвижности, задыхающихся от недостатка кислорода людей оставался нетронутый пятачок той станции, какой они увидели ее менее суток назад. Да еще приветливо светился парящий в пустоте портал, терпеливо ожидающий двух своих припозднившихся пассажиров…
Чем они дышали все это (очень недолгое, впрочем) время — неизвестно, наверное, объяснить сей удивительный факт не сумел бы никто в целом мире. Возможно, чужих для собственной реальности станции людей все-таки окружало некое подобие остаточного временного щита, либо — что более вероятно — сказывалось влияние открытого телепортационного канала — ведь в противном случае парадокс в первую очередь уничтожил бы самих давших ему жизнь людей… Но, как бы там ни было, к тому моменту, когда светящееся пятно портала неожиданно сдвинулось с места, приближаясь к людям, они были еще живы. Заметивший это движение первым, Московенко попытался было предупредить Зельца, но окаменевшие от напряжения и гипоксии мышцы не позволили ему даже разомкнуть сведенные судорогой челюсти:
— Зе… — прохрипел он…
И в следующее мгновение рванувшийся вперед портал поглотил их, вырвал из смертельных объятий ставшего необратимым временного парадокса…
Сознание людей на миг заполнил жемчужный всполох разворачивающегося в обратном направлении телепортационного канала, и все исчезло…
Если бы кто-то наблюдал в этот момент за станцией, он бы увидел, как ажурный, обглоданный временем скелет искусственной планеты точно посередине, от полюса к полюсу, пересекла идеально ровная линия. И в следующее мгновение (хотя какие могут быть "мгновения" в самом эпицентре временного парадокса?) она, словно разрубленная исполинским мечом, распалась на две медленно удаляющиеся друг от друга полусферы. Они почти сразу же начали двигаться в обратном направлении, будто стремясь вновь воссоединиться в единое целое — вызванный к жизни ошибкой Муделя и случайно брошенной в его адрес ничего не значащей фразой Окуня парадокс достиг своего апогея. Обе продолжающие таять половины, одна из которых ныне принадлежала прошлому, а вторая — будущему, сблизились и, вместо того чтобы столкнуться и рассыпаться мириадами искореженных обломков, неожиданно прошли друг сквозь друга и… исчезли, вызвав лишь короткую судорогу тонких материй нашего с вами пространственно-временного континуума…
Боевая станция Завоевателей больше не существовала — ни здесь, ни в какой-либо иной реальности или ином времени — лишь равнодушные холодные звезды надменно глядели на величественно парящую в пространстве бело-голубую Землю…
17
— Вот и все… — сжав зубы, выдохнул генерал, с тоской глядя на почти полностью угасший портал. — Не вышло у вас, мужики…
Но он ошибся — поверхность окна неожиданно заволновалась и, полыхнув знакомым жемчужно-перламутровым светом, исторгла на брусчатку площади две окровавленные, в изорванной одежде, фигурки, намертво прикованные спина к спине последним усилием сведенных судорогой мышц. И, прежде чем люди успели осознать произошедшее, портал окончательно погас…
В то же мгновение воздух вокруг городских стен всколыхнулся, на какой-то бесконечно-краткий миг утратил прозрачность, превратившись в зыбкое подобие матового стекла, — и вернулся в свое обычное физическое состояние. С тем лишь отличием, что снаружи больше никого не было — ни готовящихся к новому штурму персов, ни трупов погибших, ни почерневшего, изрытого воронками и обильно напоенного кровью песка… Только вечная, девственно чистая Великая Пустыня…
Словно и не было тех трех, таким трудом и такой кровью отбитых атак, и погибшие товарищи вовсе и не погибли, а просто отошли куда-то и вот-вот должны вернуться… И изъеденные временем наконечники стрел, во множестве усеивающие площадь, лежали здесь всегда, а не летели еще совсем недавно, сверкающие и смертоносные, через стены…
Будто и не было этого ничего…
Но — было…
* * *— Да живы они, живы! — успокоил подбежавшего Юрия Сергеевича успевший к ним первым Окунь. — Без сознания только и какие-то придушенные слегка. Помогите кто-нибудь их… хм… расцепить…
Скала и двое немецких пехотинцев рванулись к лежащим в прежней позе офицерам и, с огромным трудом разогнув затекшие от нечеловеческого напряжения руки, уложили их на спины.
Окунь оказался прав — реанимировать никого не пришлось: не прошло и десяти секунд, как оба "слегка придушенных" героя восстановили способность самостоятельно дышать. Первым очнулся Зельц: оглядел мутным взглядом обступивших его людей, судорожно втянул воздух и прохрипел, мучительно пытаясь изобразить на лице подобие улыбки:
— Г-господин г-генерал, а у вас… нет еще того… "рецеп…та с-спец…наза"? И с-сигаре-ты?
Не заставил себя долго ждать и майор. Сверкнув белками глаз сквозь неплотно сжатые веки, он, таким же, что и Зельц, голосом прохрипел:
— Мне тоже оставьте. И того, и другого. А еще ванну и чашечку кофа… — и, полностью открыв наконец глаза, добавил, глядя уже только на Юрия Сергеевича: — П-получилось? Сколько мы? Там?
Генерал понял:
— Десять с копейками часов — молодцы. Ох, молодцы! — Не в силах больше сдерживаться, он опустился на колени и, наклонившись, обнял обоих офицеров. — Ну сволочи, ну и герои! Ну и герои, мать вашу! Ох, герои вы мои…
Те, кто был знаком с Юрием Сергеевичем не один год, знали — высшей похвалы у генерала Музыкального не существует в природе…
А через площадь, отчаянно стуча каблучками, уже неслась, словно на крыльях, смертельно уставшая, но счастливая Хранительница…
* * *— Ну, перестань, Обирочка, ну что ты… Рыцари ведь не плачут… — смущенно бормотал Московенко, не в силах остановить поток ее рвущихся наружу слез. — Зачем… Живой я, живой… Благодаря тебе, милая…
В очередной раз смущенно крякнувший Юрий Сергеевич отвернулся и негромко скомандовал:
— А ну, всем глаза закрыть. Кругом! На двадцать метров шаго-ом — арш! И капитана не забудьте, олухи, — не самому же ему идти. Давайте, давайте, выполняйте…
И подумал при этом ("старею!"), что отдавать такие вот команды ему нравится гораздо больше…
* * *— Стойте… — раздался в тишине смущенный голос обвисшего на плечах двух спецназовцев (сам он идти пока не мог) капитана Зельца. — Подождите…
Ему было очень стыдно задавать свой вопрос именно в этот момент, но и не задать его он тоже не мог.
— Простите, фройляйн Обира, извини, Алекс, но… — Он еще раз оглядел стоящих вокруг солдат, — Но словно пересчитывая их в уме, и выпалил: ГДЕ МУДЕЛЬ?!
* * *— Все ясно… — печально вздохнула Обира, закончив "опрос свидетелей" — Московенко и Зельца. — То-то у меня показатели плотности телепортационного потока так скакнули… Да, не повезло ему…
— Да что случилось-то? — не выдержал генерал. — Куда он мог деться из этого вашего канала?
— Все очень просто, — грустно улыбнулась Хранительница, — он вошел в портал в тот момент, когда я отключила щит. Если бы это произошло на долю секунды раньше или позже — все бы обошлось. А так… Всплеск энергии в момент отключения временного экрана вызвал спонтанную перенастройку портала — проще говоря, телепортационный канал на какое-то мгновение получил больше энергии и перенацелился на пространственно-временную точку с другими координатами, понимаете?
