Алекс Орлов - Экзамен для героев

– А дифтонги, сэр, что они собой представляют?

– Характеристики дифтонгов близки к характеристикам канкуртов.

– Значит, наполовину и на четверть канкуртам противостоят наполовину и на четверть дифтонги?

Полковник Фарковский сел в кресле ровнее, посмотрел на Джима, потом на прихлебывающего чай Тони и сказал:

– А разве это так очевидно?

– Так очевидно, что дальше никуда, – подтвердил Джим.

– Что ж, полагаю, что вы в своих догадках близки к истине, а еще я очень рад, что мы получили таких на четверть канкуртов, о которых и мечтать не могли.

– Какая программа у вашего канкуртского руководства по отношению к нашим человеческим мирам?

– Мы с уважением относимся к вашей расе, поскольку наполовину и сами принадлежим к ней. Мы осуждаем действия дифтонгов, направленные на тайную колонизацию вашей расы, и всячески будем ей препятствовать.

– Это нас устраивает, – сказал Джим.

– Да, устраивает, – подтвердил Тони, возвращая на столик опустевший стакан. – Какая программа для нас? Как вы намерены нас использовать, я уже понял, но ведь для этого потребуется обучение?

– И не только.

– А что еще? – спросил Джим, и они с Тони обменялись обеспокоенными взглядами. Оба подозревали, что новые друзья могут попытаться их «улучшить». Примером подобного улучшения служили программы Управления «Р» по созданию киборгов. Джиму и Тони приходилось видеть испытания этих проектов в боевой обстановке. Помимо бесперспективности в противостоянии с подобными объектами дифтонгов, напарников отталкивала необходимость замены частей тела на технические узлы, ведь это означало конец человеческой жизни, пусть беспокойной и опасной, но – человеческой.

– Необходимо будет вшить вам под кожу несколько датчиков, ведь оружие, которым мы пользуемся, несравнимо с тем, что имеется в человеческой цивилизации.

– Вживление датчиков нас не пугает, правильно, Джим?

– Да, – согласился напарник. – Это мы как-нибудь перенесем.

– Ну что ж… – Полковник поднялся, и вместе с ним поднялись гости. – Думаю, не следует откладывать самое неприятное на потом. Пара укольчиков, и вы свободны…

– Спасибо за чай, сэр, – поблагодарил Тони. – Никогда не пробовал его с грейпфрутом, но, думаю, этот рецепт достоин собственного названия.

– Чай «по-канкуртски», – предложил Джим, и все трое засмеялись.

Оставив уютный кабинет, они вышли в узкий коридор и двинулись к медицинскому боксу, куда их повел сам полковник.

– Странно, что здесь такие же узкие коридоры, как и на наших кораблях. А вот на крейсере адмирала Блоу-Ита они широкие и светлые, – заметил Тони.

– То, что вы видели на крейсере, – не коридоры и переходы, а компенсаторные полости. В момент попадания артиллерийского снаряда или заряда излучателя в борт крейсера большая часть его мощности отводится по световодам к энергетическим ловушкам, оттуда частично сбрасывается в кристаллические энергоутилизаторы, а частично поступает на нужды корабля. Во время боя, в разгар обмена ударами температура в компенсаторных полостях может подниматься до сотен тысяч градусов.

– Весело! – поразился Тони. – А я думал, это для удобства!

– Мы пришли, – сказал полковник и толкнул дверь с начертанными на ней непонятными гостям знаками.

Дверь поднялась, и Джим с Тони первыми шагнули в ярко освещенное просторное помещение, разделенное дымчатыми перегородками на небольшие отсеки.

– Это наш исследовательский центр и медицинский бокс одновременно. Здесь вам и палец забинтуют, и аппендицит порежут, и датчик имплантируют.

– Аппендицит – вырежут, – поправил его Тони.

– О да, конечно. А вот и наш медицинский гений. – Полковник указал на приближающегося человека в оранжевом антирадиационном скафандре.

Медицинский гений подошел ближе и снял шлем, явив гостям раскрасневшееся лицо взмокшего от тяжелой работы человека.

– Нелегко вам приходится, доктор Сквар!

– Ой, и не говорите, полковник! Второй день всей группой не выбираемся из операционной! Трудно приходится, но необыкновенно интересная задача! Необыкновенно интересная!

– А это наши гости, доктор, я вам о них говорил.

– Очень приятно, господа. Извините, пожать руки не могу – перчатка не дезинфицирована. Ну что же, идемте, я провожу вас до поста, а там пятнадцать минут, и вернетесь к полковнику.

Напарники последовали за доктором в один из отгороженных отделов, где уже находились двое лаборантов в легких медицинских костюмах.

Напарников усадили к столу на холодные металлические табуреты, и в ожидании неприятных процедур они стали тревожно озираться. Как и много лет назад в начальных классах школы, оба чувствовали волнение перед очередными «прививками».

Чтобы поддержать своих гостей, полковник Фарковский подошел к прозрачной перегородке и легонько побарабанил по ней пальцами, давая понять, что он рядом. Джим и Тони ему улыбнулись. Тем временем к ним подошли лаборанты с большими, похожими на клещи приспособлениями, от которых тянулись провода.

– Не бойтесь, сначала мы сделаем вам обезболивающее, – пообещал один из них и показал какой-то совсем не страшный шприц.

Джим и Тони позволили сделать себе обезболивающие инъекции, а затем один за другим повалились с табуретов на руки лаборантов.

Вскоре подоспели еще несколько помощников; бесчувственных пациентов уложили на доставленные каталки и повезли к операционным столам.

Довольный собой доктор Сквар вышел к полковнику Фарковскому.

– Все разыграли как по нотам, они даже испугаться не успели.

– Да, аккуратно получилось, – согласился полковник.

– Вы определились с перечнем изменений, сэр?

– Да, сделайте прошивку скелета, силовые узлы под наномускулы и установите расчетную базу.

– И все?

– Все.

– А нивелировать рудиментарные органы?

– Вы имеете в виду их органы размножения?

– Ну конечно. Под них в рабочем скафандре нужно место, защита и лишний процент энергозатрат.

– Боюсь, это станет для них слишком большим шоком, доктор Сквар. Не забывайте, что они продукт совершенно иной культуры и то, что нам в них кажется рудиментарным, для них самих является символом мужества и… чего-то там еще. Не будем торопиться. Возможно, со временем они сами придут к такому решению.

– Что ж, вам виднее, сэр, – пожал плечами Сквар. – Ну, я пойду – все уже готово, ждут только меня.

– Идите, доктор.

51

Едва проснувшись от сильной жажды, Джим сразу вспомнил, что находится на канкуртской станции. Вспомнил и про прививки, из-за которых, видимо, ему так сильно хотелось пить.

Открыв глаза, он, к своему удивлению, обнаружил, окно в деревянной раме, за которым было синее небо и белые облака. Это походило на сон, если бы только не эта иссушающая жажда. К счастью, на столике, совсем рядом, стояла большая бутылка с водой и тонкий пластиковый стакан.