Стратегия одиночки. Книга 4 - Александр Зайцев
— По лицу вижу, что нашёл. — Подходит ко мне шериф, стоит моим ступням коснуться холодного пола подземелья. — Рассказывай.
Поднимаю ладонь вверх.
— Остатки Рунического Круга. Видите рисунок в том месте, где я расчистил?
— Да, — коротко ответил за всех шериф.
— Это Руна Рождения. — И обведя всех присутствующих взглядом, добавляю. — Живая Руна.
— Ох ты ж. — Восклицает Нортон, задрав голову вверх.
— Пользы от неё вам не много, но запомните её рисунок, и когда кто-то будет рождаться, нанесите над роженицей этой знак. Если среди вас нет Читающего, это не сильно поможет, но всё же поможет. Немного, но да.
— Ведун… — Прошептала Вивьен, и вся её группа склонилась в глубоком поклоне.
— Нет, я не Посвящённый, просто Читающий.
— Моей жене скоро рожать, и знахарка говорит, что роды будут тяжёлые. — Подходит ко мне Антан, кланяется в пояс и просит. — Не иначе сам Сундбад тебя привёл к нам в это время. — И крепко обнимает меня так, что у меня перехватывает дыхание.
В отличие от городов, в деревнях к древнему знанию относятся на порядки более уважительно, и это сразу заметно по тому, как изменился взгляд на меня всех проходчиков без исключения. Меня же эта находка радует и огорчает одновременно. С одной стороны, я получил одну из Рун Слова Жизнь. С другой же, я и так знал, где её достать в дальнейшем, и надеялся на что-то более практичное.
Проходчики ещё минут десять разглядывали Руну под потолком, но никто из них не смог её Понять. Тем не менее в их взглядах на остаток Рунического Круга читалось что-то похожее на благоговейное восхищение.
— Насмотрелись и хватит! — Вывел их из этого своеобразного транса окрик шерифа. — И так подзадержались здесь. Поднимаем сумки и корзины, и на выход!
Мне, несмотря на мою босоногость, тоже пришлось на себе тащить две корзины, наполненные амфорами с драгоценным маслом. Это масло проходчики выгребли начисто из всех лампад и светильников в данже, из-за чего нам пришлось идти в свете заранее запасённых факелов. Тем не менее дошли до выхода без приключений, и я только один раз приложился голым мизинцем о каменюку, будь она неладна. На улице ещё стояла глубокая ночь. Следуя за Нортоном, мы вышли на песчаный берег реки, где и скинули временно всё добытое в одну «кучу».
— Управились быстро. — Подвёл итог Гронтор. — До рассвета ещё часа четыре. Делить будем здесь. Вивьен, ты знаешь местные цены, не против, если после подсчёта я вам отдам деньгами, а весь товар мы оставим себе?
— Только хотела это предложить, хотя четыре амфоры с маслом мы бы забрали. Не на продажу, в наш Храм отнесём, в качестве подношения.
— Если не на продажу, то согласен.
Обычно, когда в поход идут несколько групп проходчиков, то на делёжку зовут шерифа, проследить, чтобы всё было по-честному. Но в нашем случае шериф уже был среди нас, так что к подсчёту и сортировке приступили с ходу. Так как я не знал местных цен, то не лез в это дело. По сути, мне и деньги за этот поход, что платил рыжий, были не особо нужны, у меня в поясе зашито почти на порядок больше. Тем не менее, я, разумеется, и не подумал отказаться от своей доли, разве что собрался принять её, как и группа гостей — полновесным золотом.
Как это и бывает, делёж шёл небыстро. Споры даже между своими не стихали ни на секунду. И только через два часа все, вроде, смогли прийти к согласию. А бывает и так, что несмотря на все Уложения Цеха Проходчиков, разделение добычи заканчивается вполне реальным смертоубийством. Не так часто подобное происходит, как об этом говорят в кабаках и на постоялых дворах вдоль торговых трактов, но и правда — случается. Причём даже слаженные и многое прошедшее вместе группы режут друг друга. Увы, люди всегда остаются людьми, даже на Айне.
— Антан, — хотя я и сидел рядом с широкоплечим, я заговорил так, чтобы слышали все. — По поводу родов твоей жены.
— Да, Читающий? — Он только что называл меня Рэйвеном, но стоило мне перевести разговор на эту тему, как настроение гиганта мгновенно изменилось, а его речь стала более почтительной.
— Ты же живёшь недалеко, в деревне, что в часе ходьбы выше по течению. Так?
— Верно.
— Я всё равно тут задержусь минимум на четыре часа, пока мои сапоги в порядок приведут.
— Шесть, — подал голос Нортон, — шесть часов не меньше.
— Хорошо, на шесть, — киваю я, — принеси мне белую повязку шириной в локоть и длинной в твой рост.
— Найду, принесу, — соглашается будущий отец.
— Насколько я понимаю, у твоей жены случай сложный. Алхимия и зелья и так беременным нельзя, а в тяжёлых случаях и подавно. Если, конечно, есть цель сохранить ребёнка здоровым.
— Есть! Есть такая цель! — С каким-то даже остервенением закивал гигант.
— Тогда слушай и запоминай.
— Да, Читающий!
Помимо него, все остальные проходчики забыли о своих делах и обратились в слух.
— Ты, как и все собравшиеся проходчики, люди явно небедные. Я бы сказал — зажиточные, причём не только по местным меркам. Верно?
— Всё так! — Расправив плечи, гигант обвёл всех взглядом и увидел согласные кивки.
— Значит на роды ты пригласишь жреца.
— Конечно!
— Мой совет: между жрецом Элаи и Ишии выбери служителя Девы, бывшей когда-то человеком.
— Понял.
— Дальше. Когда принесёшь мне полотно, я начерчу на нём Руну и вложу немного в неё своей силы. Когда придёт жрец, покажешь ему эту Руну. Даже без Понимания жрец должен знать значение этого конкретного Знака. Если не знает, гони в шею. Он или она, в данном случае не важно, дурак, не желающий учиться и плохо читавший Писание своей богини.
— Хорошо, я и так собирался обратиться к жрецам Ишии.
— Далее, тут запоминай ещё внимательнее. Когда придёт срок и прибудет жрец, после того как он подтвердит, что Руна безопасна, нагреваешь воду пока не закипит. Много накипяти сразу. Когда немного подостынет, с мылом тщательно вымой руки и заставь это сделать жреца и повитуху. Повитухе хоть сам силком мой руки, по локоть! Без этого условия всё остальное тлен.
— Понял, заставляю! А жрецу доплачу. — Глаза гиганта серьёзны, он ловит каждое моё слово.
— Затем, обязательно под присмотром жреца, сам, лично сам, это важно, прокалываешь свой палец до крови. Один палец, больше не надо. Не режешь, а именно прокалываешь. Потом обводишь мой рисунок своей, отцовской, кровью. Повторяю, всё это делай под взглядом жреца, чтобы потом не было пересудов среди соседей. Это не магия Крови, здесь завязана магия Сродства, это иное, жрец поймёт и не станет возражать. Повторю, умный жрец не станет. Ты не можешь Понять Руну, но знаешь её значение и искренне желаешь своей жене и будущему ребенку здоровья. Ведь желаешь?
— Желаю!
— И теперь главное. Никакую магию в Руну не направляй, не делай этого. Без Понимания ты только этим навредишь. Просто желай всем сердцем, чтобы рождение прошло легко. Ещё раз. Главное — чистые, отмытые в кипячёной воде руки у всех, кто присутствует на родах, и у жены твоей тоже, кстати.
— Прослежу!
— Я не могу обещать, что всё пройдёт гладко. Но! — Поднимаю палец вверх. — Руны питает сам Айн, и если мир не против рождения твоего ребенка, то, скорее всего, всё будет хорошо.
— Спасибо, Читающий, я всё запомнил.
Магию и алхимию нельзя применять на беременных, это часто плохо сказывается на плоде. Также нельзя ничем воздействовать, кроме жреческой магии, на ребёнка до года. Из-за этого на Айне детская смертность хотя и в разы меньшая, нежели во времена земного средневековья, тем не менее и здесь это, как ни печально, жизненная обыденность. Руны же питаются энергетикой мира, и у них нет побочного воздействия. К тому же, даже если Руна не сработает, то чистые руки повитухи уже многократно повысят шансы на хороший исход.
Попросил повторить Антана, что именно он запомнил, и остался доволен его ответом. А также тем, что наш разговор слышали все. Уверен, если роды жены гиганта пройдут гладко, то ритуал «чистых рук» очень быстро войдёт у местных в привычку. Эта вроде никак не влияющая на спасение мира мелочь заставила меня улыбнуться. Может потому, что я в этот момент почувствовал себя полезным. Здесь и сейчас полезным, а не где-то
