Убийца в тени сосны - Михаил Ежов
Голицын меня избегал. Я видел его на переменах в коридоре, но он старательно удалялся, стоило нам оказаться рядом. Что ж, его дело. Мне ему сказать всё равно было особо нечего: всё, что хотел, я выдал во время последнего соревнования. Он сделал вид, что не понимает, о чем речь. Его право. Но лучше бы ему не пытаться меня убить, ибо умирать я не собираюсь — даже если придётся выпустить всех своих демонов.
На большой перемене я поймал Мейнгардта. Он как раз был один, и я решил этим воспользоваться, чтобы прояснить, кто же ходит с нами в школу — настоящий племянник маркиза, или аль-гуль.
— Привет, — сказал я, подходя. — Как дела?
Мейнгардт повернулся и кивнул.
— Да нормально. Не обязательно каждый раз спрашивать. Я ведь даже не пострадал. Всё со мной хорошо. Выжил же.
— Всё равно, ты перенёс стресс. Не каждый день тебя пытаются отправить на тот свет. Я что сказать хотел: у меня тут идя появилась. Помнишь, как мы ходили в боулинг?
— Да, конечно, — ответил, глядя на меня, Мейнгардт. — Отлично время провели.
— Вот-вот. Поему бы тебе не расслабиться, отвлечься. Может, сходим снова?
— Хорошая идея. Думаю, мне это… Не то, чтобы нужно, но почему бы и нет?
— Только не навернись, как в прошлый раз! — усмехнулся я, хлопнув парня по плечу. — Ты тогда чуть бедро не сломал. Ковылял бы сейчас на костылях!
Никита растянул губы в улыбке.
— Да уж, было дело, — ответил он. — Скользкий пол во всём виноват. В этот раз такого не повторится.
— Да уж, постарайся. Ладно, ещё обсудим после турнира. Ты ставки не делал?
Мейнгардт отрицательно покачал головой.
— Поставил бы на тебя, да нечего. Мне родаки почти не дают карманных денег.
— Да это я так спросил. К слову пришлось. Всё, до встречи на стадионе. Поболеть-то придёшь?
— А как же! само собой!
Отойдя от Никиты, я свернул за угол и начал спускаться по лестнице. Следующий урок у меня был этажом ниже.
Мейнгардт сделал вид, будто помнит случай, которого не было. Его падение я придумал.
Выходит, я только что разговаривал не с Никитой, а с аль-гулем! Что теперь с этим знанием делать — вот вопрос. Ну, и осознание того факта, что парень, с которым я общался, мёртв — как ни странно, вызвало во мне злость по отношению к людоеду, занявшему его месту. Стоило немалого труда сдержаться, чтобы не выпотрошить выродка на месте. Даже странно, ведь подобная реакция для меня совсем не характерна. Да и Мейнгардта я знал не так близко. По большому счёту, он даже приятелем моим не был — не то, что другом. Кажется, я становлюсь слишком сентиментальным. Для киллера это плохо. Надо будет помедитировать и разобраться с этим.
Когда уроки закончились, вся школа ломанулась на стадион, где нам с Голицыным предстояло выяснить, кто займёт первое место. В раздевалке мы оказались не одни: явились наши знакомые, чтобы поддержать. Тем не менее, Руслан-таки подошёл ко мне. Протянул руку.
— Чем бы ни кончилось, хочу, чтобы ты знал, — сказал он, глядя мне в глаза. — Я тебя уважаю. Потому и выбрал.
— Спасибо, — ответил я, пожав его ладонь. — Ценю и всё такое. Но вспомни о моих словах.
— Не понимаю, о чём ты, — качнул головой Голицын.
Я пожал плечами.
— Просто не забудь, что я пытался.
— Нам пора, — сказал беловолосый. — Это сигнал.
И правда, раздалась сирена, призывающая участников на стадион.
— Ты никому ничего не должен, — сказал я.
— Знаю, — чуть помедлив, ответил мой соперник.
На этом разговор закончился, и мы отправились на арену.
Выйдя на середину, я почувствовал себя на какое-то мгновение гладиатором: сотни глаз были устремлены на меня.
На трибуну вышел Шуйский в парадном зелёном мундире. Взял микрофон.
— Уважаемые учащиеся! Сегодня решающий день! Понимаю, что вы ждёте не моих слов, а состязания, которое выявит лучшего бойца нашей школы! Поэтому не буду многословен. Удачи обоим участникам. Каждый из них достоин победы. Да достанется она сильнейшему!
Князь покинул трибуну под бурные рукоплескания.
К нам с Русланом подошёл судья — один из преподов, седой старик, учитель математики.
— Никаких правил, — проговорил он, переводя взгляд с меня на Голицына. Делайте, что хотите. Но будьте осторожны: ограничения не так высоки, как в предыдущих этапах. Так что не поубивайте друг друга. Помните, что вы представляете одну школу, и поединок, несмотря ни на что, по сути, дружеский. Возьмите мечи.
С этими словами он протянут нам два агрика. Мы с Голицыным взяли те, что были к нам ближе.
— Надеюсь, мне не придётся вас останавливать, — сказал учитель, переводя взгляд с меня на Руслана. — Помните, то перед вами не враг, а товарищ. Это только спорт. Но выложитесь по полной. Удачи, парни!
Он отошёл назад и вытащил из нагрудного кармана белый шёлковый платок.
— Начинайте, когда он упадёт на землю. Не раньше!
Пальцы его разжались, и шёлковый лоскут начал плавное падение. Как только он коснулся травы стадиона, Голицын скастовал дракона, и ящер направил в меня струю пламени!
Глава 45
Ожидаемая атака. Неужели у него нет других техник в рамках Дара? Бер принял на себя удар, мигнул, но выстоял. Я вбросил в него Живы и приказал ответить кислотой. Зелёный поток врезался в ящера, и тот потёк, словно попавшая в камин свечка. Но Голицын тоже подпитал своего юнита, и дракон начал восстанавливаться. Я ударил его когтями. Они оставили на ящере глубокие борозды, тот отпрянул и, раскрыв пасть, вдруг плюнул под ноги медведю горстью собственных зубов! Не успел я удивиться, как они начали превращаться в воинов, покрытых средневековыми доспехами. Каждый сжимал холодное оружие, которое тут же пошло в ход! Дюжина бойцов на бросилась на Бера, нанося стремительные и точные удары. Юнит растворился, и мне пришлось создавать нового. А каждый призыв требовал повышенного расхода энергии. Так что я синхронизировался с медведем, чтобы повысить эффективность атак. В состоянии берсерка тот же объём Живы наносил куда больший урон.
Использовав ускорение магического симбионта, я бросился на дракона — единственную преграду между мной и противником. Медведь ловко схватил его зубами за шею и прижал к земле. Я тут же создал второго юнита, отправив его на Голицына. Руслан скастовал нового дракона, который обдал Бера пламенем. Но я сразу вкачал в свою технику кучу Живы, так что он легко проскочил сквозь огненную струю и врезал ящеру по груди когтями.
Я увидел выскочившего из-за юнитов Голицына. Беловолосый бежал ко мне с явным намерением вступить в ближний бой. Его агрик описал дугу, метя мне в бок. Пришлось отпрыгнуть, чтобы избежать попадания. Проклятые зачарованные мечи пронзали защитные техники, как масло, так что лучше держать дистанцию.
Из-за этого маневра дракон, которого я держал медвежьими зубами, сумел извернуться и полоснуть по моему юниту когтями. Урон был небольшим, но ящер тут же взмахнул крыльями и приподнял меня над рингом. Лишившись опоры, я потерял вместе с ней и способность перемещаться по стадиону!
На лице Голицына мелькнула торжествующая улыбка. Он ударил меня агриком, целя в живот. Пришлось извернуться, подтягивая ноги и корпус, чтобы не оказаться проткнутым.
Мой второй юнит тем временем покончил с другим драконом, и я велел ему атаковать Руслана: мне требовалось время, чтобы вернуться на землю.
Медведь разбежался и врезался в Голицына, который не успел среагировать. Однако агрик вошёл в юнита, и тот начал быстро разрушаться. И всё же, пока он держал моего противника за плечи, прижимая к земле, я меня было время разобраться с драконом. Схватив его за лапу, я подтянулся одной рукой — не прошли даром постоянные тренировки! — и погрузил в него агрик наполовину. Ящер издал протяжный стон, мигнул и исчез!
Я приземлился на ноги в двух метрах от поднимавшегося Руслана. Удерживавший его юнит растворился, и теперь мы были друг против друга, один на один.
Голицын ринулся в бой. На меня посыпались быстрые, отработанные удары опытного фехтовальщика. Они заставляли меня пятиться. Было ясно, что вечно защищаться не удастся: рано или поздно агрик противника меня достанет.
Так, что там говорила Есения? Обмануть ожидания врага, улучить момент и атаковать
