Черный ветер - Денис Геннадьевич Моргунов
– Работа.
– Сталкер, что ли? – с усмешкой спросил Тихий.
– Сталкер, – с вызовом ответил новичок.
Тихий присмотрелся. «Дерзкий, кровь молодая, кипучая, – понял он. – Такой далеко пойдет. Если только к правильным людям прибьется».
– Ладно, так уж и быть, – убирая оружие, ответил Тихий. – Давай провожу к Степановичу. Сам к нему иду. А вдвоем веселей.
Новичок пожал плечами. Сказал:
– Пошли.
И только вороны провожали их хриплыми криками, предвещающими то ли беду, то ли новые приключения.
Денис Моргунов
Там, где рождаются монстры
(рассказ)
Зона – место, которое обнажает истинную сущность каждого пришедшего на ее территорию. Она капризна и своенравна, а ее игры состоят только из боли и смерти. У нее скверный характер, и лучше не злить ее. Но в то же время она справедлива. Всех, кто поступает не по совести, она наказывает самыми изощренными способами. Одних заводит в логово мутантов, других стирает в аномалиях. Есть те, кого она оберегает, помогает. То артефакт подбросит дорогущий, то от засады отведет. На каждого у нее свои планы… В Зону я попал, когда мне было всего восемнадцать. В ряды вооруженных сил не взяли по причине того, что не имею родни – сирота. Меня всегда манила эта гиблая земля. Перестрелки, мутанты, аномалии, волшебные артефакты, сто́ящие баснословных денег… Романтика, одним словом. Перебраться внутрь Периметра не составило особого труда – не бывает неподкупных людей, а деньги творят чудеса. Добрался до Ясного, прибился к местным новичкам, обучился всему необходимому у сталкера по кличке Слон. Огромный был дядька, строгий, но справедливый. Затем познакомился с Плешивым, он давно топтал Зону и все хотел вырваться из поселка, кишащего новичками. Юморной и никогда не унывающий парень.
Спустя несколько месяцев я, Слон и Плешивый все же ушли из Ясного и вступили в клан «Независимых». Кто бы что ни говорил, но эти ребята оказались достаточно благодушными и веселыми. А все рассказы о том, что все «независимые» – наркоманы, наглая ложь. Я уверен, что эти слухи распустил Ворон и его прихвостни из «Возмездия».
На базе мы провели немногим больше месяца, когда нас вызвал Маклауд, глава клана. Он поручил нам весьма простое дело – отнести контейнеры с артефактами в одну из лабараторий ученых, что располагалась в Долине теней, и забрать у них какие-то приборы.
Наша троица покинула базу «Независимых» в прекрасном настроении. Правда, мы еще не знали, какую участь приготовила для нас Зона…
По пути мы болтали о всяком. Плешивый, как обычно, травил анекдоты, чем знатно веселил меня и громилу Слона. Благодаря весельчаку идти было намного проще, и даже тяжелые контейнеры в рюкзаках не омрачали дорогу.
– Слышь, Молотов, – обратился ко мне Плешивый. – А что за прозвище у тебя такое?
– Сам придумал, – горделиво усмехнулся я. – Вообще Вячеслав Молотов был достаточно весомой фигурой в Советском Союзе, но мне больше нравился коктейль, названный в его честь.
Наш дружный смех разлетался по ближайшим окрестностям Зоны. К вечеру мы наконец-то добрались до Долины теней. Место достаточно жуткое. Особенно для тех, кто впервые сюда наведался. Скрученные неведомой силой, деревья скрипели при каждом дуновении ветра. А из-за их густых крон солнечный свет едва проникал в долину. Периодически мелькали подозрительные тени. Природу их происхождения так никто и не смог объяснить.
Свернув к недостроенному зданию, мы подошли к неприметной лестнице, ведущей в подвал. Спустившись вниз, остановились у гермодвери с облупившейся желтой краской. Я нажал на кнопку вызова домофона.
– Представьтесь, – раздался механический голос из динамика.
– Мы от Маклауда. Принесли артефакты. Ваше начальство в курсе, – произнес Плешивый.
– Ожидайте.
Спустя несколько минут все тот же голос сообщил:
– Вас ожидают. Можете войти.
В толще гермодвери что-то зажужжало, щелкнуло, а затем створка пришла в движение, открывая вход в лабораторию.
Войдя внутрь, мы заметили перед собой еще одну дверь. Как только вход закрылся, механический голос произнес:
– Сейчас вы пройдете процедуру дезинфекции и деактивации радионуклидов. Не двигайтесь.
Что-то скрипнуло, и из стен появились небольшие трубки. Желтоватое освещение переключилось на красный цвет. Раздался писк, помещение стремительно заполнилось чем-то похожим на пар.
Мгновенно стало тяжело дышать. Мы закашлялись. Слон принялся долбить в дверь огромным кулаком с криком:
– Открывайте! Мы сейчас здесь загнемся!
Но дверь так и не открылась.
Первым упал на пол Плешивый. В моих глазах потемнело, ноги стали ватными. Вслед за товарищем я свалился на холодный металл, еще какое-то время слыша грохот ударов в дверь и яростные крики Слона.
Очнулся в клетке. Это были не камеры, а именно клетки. Грязные, измазанные кровавыми пятнами. Напротив в таких же клетках держали ужасных тварей: спрутов, обезглавленных, но все еще живых людей, пару кукловодов с черными мешками на головах. Их можно было узнать, даже не видя обезображенных рож. В одной из клеток находился Слон. Вцепившись в прутья, он неистово орал, требуя встречи с руководством. Немного в стороне, по соседству с казематами обезглавленного человека, обняв колени, сидел Плешивый.
Сколько времени нас держали, я не знаю, но достаточно, чтоб сойти с ума. Кормили один раз в день какими-то помоями. Первые несколько суток мы отказывались есть эту баланду, но потом пришлось, сработал инстинкт самосохранения. Вокруг сновали люди в белых халатах, время от времени моргал свет и доносились чьи-то истошные вопли, полные боли и страдания. Это был ад. Похлеще того, что творился там, на поверхности.
Первым забрали Слона. Он сопротивлялся из последних сил. В порыве гнева или отчаяния смог вырубить одного из ученых. Но электрошокер быстро усмирил его пыл. Снова замигал свет, раздался крик, от которого мое тело похолодело, а волосы встали дыбом. В клетку нашего друга приволокли двое наемников. Слон был без сознания. Он шумно упал на бетонный пол. На наши вопросы сталкер не реагировал, только часто и хрипло дышал. На следующий день история повторилась. Я заметил на его теле уродливый шов от мошонки до самого рта. Из глаз сталкера текла кровь. На третий день его не вернули назад, но привели еще одного кукловода, до боли похожего на Слона.
– Нет, не может быть, я просто схожу с ума.
Затем забрали Плешивого. Но на этот раз не было ни мерцания, ни криков. Вернули его всего измазанного смесью крови и какой-то мерзкой зеленой жижи. Глаза, наполненные ужасом и болью, вылезли из орбит и не мигали. Его усадили у стены. Так Плешивый и просидел до следующего дня. Потом его снова забрали и обратно уже не привели,
