Позывной «Мандалорец» - Александр Олегович Анин
— Или в середине осени просыпаются.
— Тогда двух дней на передохнуть нам хватит.
— Пойду мойку водой наполню и воду подогрею.
* * *
Следующий выход отчётливо показал, что гнездится нежить только в балках с глиняным грунтом и что просыпаться начинает к концу второго месяца осени. Перебить следующий прайд они смогли, но некоторые особи уже начали вылазить из коконов.
* * *
— Ну что, дорогая, пора доложиться князю о первых результатах?
— Предлагаю после завтра ехать. В начале к тому кузнецу, а потом в Краснокаменск.
— Тогда я ему полный мандалорский доспех закажу.
— Два, дорого, два доспеха, а потом из бронзы их превратишь в каратабан и ещё в что-то похожее.
— Надо попробовать.
Для начала лопату переделали в стальную, что подтвердило теорию, что металл можно превратить в другой металл.
— М-да. Вот только если бронзу переделать в каратабан, то это будет весьма вычурно, ты не находишь?
— Пожалуй да. Я могу спросить у дяди какие ещё редкие металлы для брони могут быть. Помню, что преподносили ему в дар какой-то, что ржа его не трогает. Будем в столице — узнаю.
* * *
Кузнец такому заказу был рад, но по срокам ничего не стал обещать. Сказал, что за зиму точно сладить успеет и предложил ещё сделать щиты для полного комплекта.
— Давай с щитами. Сколько это в деньгах будет?
— Шесть золотых за комплект. Устроит?
— Да. Денег на перёд нужно?
— Желательно. Всю зиму придётся посвятить не отвлекаясь.
— Тогда держи.
Лёня отсчитал названную сумму и попросил сильно толстые не делать. Максимум полтора миллиметра.
* * *
Столица встречала дождём и Лёня удерживал эфирный плащ ещё и на жене. Ей пока этот набор знаков был не посилен.
— К своим будешь заходить?
— Не вижу смысла. Дядю навещу, а остальных не стану.
— Ты девочка большая, но всё ж матушку бы проведала. Она как-никак дурного слова тебе не сказала.
— Но и вслух не заступилась.
— В общем я сказал, ты услышала.
— Услышала.
* * *
Остановились на постой в таверне и Лёня понёс партию ножей в оружейные лавки. Все ножи были им заточены с изменением структуры стали. Самый красивый кинжал был переделан в каратабан.
— Здравствуйте — поздоровался он с хозяином.
— А, здравствуй, самый большой человек Руси. Давно тебя не было.
— Князь делом нагрузил. Трофеи посмотрите?
— Давай посмотрим.
Лавочник достал ещё один масляный светильник и запалив фитиль приготовился к осмотру.
Десяток разных ножей и кинжалов легли на прилавок и на долгих пять минут в лавке повисла тишина.
— Две сотни золотых и ещё на двадцать изделиями вас устроит?
— Устроит.
— Что возьмёте?
— Копий и топоров в равном количестве.
— Это вы у меня их все возьмёте.
— Ну давайте четыре пехотных меча и остальное копья и топоры.
— Мечи попроще?
— Не самый хлам, но для селян.
— Угу. Тогда вот, вполне приличная сталь.
Лёня глянул на клинки изменённым взглядом и удовлетворённо кивнул.
— Четыре меча, двенадцать топоров и четырнадцать копий без древков. Что ни будь ещё?
— Пожалуй нет. И так всю общину перевооружу за свой счёт.
— Зато и выстоять легче будет.
— Это точно.
— Тогда вот ваше золото.
Лавочник бойко отсчитал монеты и был явно доволен сделкой.
— Если ещё, что достойное добуду приносить?
— Охотно посмотрю.
— А если чёрный меч?
— Возьму охотно, только естественно не за полную стоимость.
— За полную стоимость вам в убыток будет.
— Верно. За один престиж работать — сыт не будешь. А что у вас есть и такой?
— Завтра принесу.
— Охохо… Тогда побегу деньги занимать.
Загрузив купленное оружие на телегу Лёня накрыл его брезентом и сеном и поехал к другим оружейникам, где также изрядно прикупил стрел, копий, несколько мечей и луков. Самый симпатичный по линиям кавалерийский меч был переделан в каратабан. Как говорится спрос рождает предложение.
* * *
— Василис, я конечно рад, что ты не упустила такую возможность улучшить потомство нашего рода, но прошу тебя с родителями отношения восстанови. Не гоже народу дурной пример подавать, а что б слухов дурных не было мы вас наградим публично за вклад в отчистку Руси от нежити. И сделаем это через два дня на третий в обед. В кремль подъедите, гридни вас сопроводят куда — там видно будет по погоде.
— Дядь, а помнишь ты рассказывал за диковинный нож, что в воде не ржавеет?
— Есть такой.
— Можно мне его мужу показать. Слово даю — верну.
— Хорошо.
Князь вышел и отсутствовал около десяти минут. В руках он держал два ножа. Один более-менее привычного вида, а лезвие второго было убрано в ручку.
— Держи. На третий день в обед вернёте.
— Странные ножи.
— Там с ними много странных вещей было… — и князь многозначительно замолчал.
— Спасибо. Побегу.
— Беги. — как всегда тихо проговорил князь.
Глава 20
ЧЕРНОВИК!
— Гаврила Спиридонович…
— Да, Аглая Семёновна.
— Брат мой, великий князь Олег Семёнович приглашают нас через два дня на третий к обеду.
— По поводу?
— Будут публично чествовать дочь нашу и зятя за огромный вклад в истреблении нежити.
— Это шутка?
— Отнюдь. Зять наш специалист в этом вопросе и только за эту осень они, на пару, две тысячи штук нежити жизни лишили.
— Две тысячи…
— Ага. А ты его в бараний рог хотел…
— Погорячился, пожалуй… Но кто же знал, что он витязь каких поискать. Звать то его как?
— Мандалорец.
— Странное имя.
— А это не имя. Имя своё он забыл в связи с потерей памяти и единственное, что помнит, что жил в Мандалоре.
— Так он из этих, что порой находят с вещами необычными?
— Есть такое предположение. Вот только по собранным сведениям он был жутко обгоревшим и абсолютно гол. Две недели его селяне в Груздях выхаживали, прежде чем он очнулся, и потом вышел в мир с чистым сознанием, даже спрашивал откуда детей ждут.
— Забавно, но как он-боярин провёл рукой от лица вниз.
— Вылечил себя. А ты думал почему Василиса в него мёртвой хваткой вцепилась? Ты его зубы видел?
— Не обратил внимание.
— Один к одному хоть в музей выставляй, а это показатель.
— Намёк понял…
* * *
— Вот, дорогой смотри какие ножи дядя дал посмотреть. Только вот у этого лезвие в ручке и, сколько я не пыталась его вытащить, — никак.
Лёнина бровь поползла в верх домиком. Лёгкий нажим на кнопку фиксатор и лезвие описав дугу зафиксировалось в открытом состоянии.
— Это как?
— Нож выкидушка.
— Тебе он знаком?
— Видимо да. Раз руки помнят.
— А
