Возвышение Бузинкина (СИ) - Андрей Коткин
С этого момента жизнь в их колонии новыми красками заиграла. Адмирал Аксельберг внял, видимо, идеям Бузинкина и поговорил, с кем нужно, на планете. Разом шахтеры вдруг начали шустрить, как никогда раньше, на орбите их четвертой еще парочку производств по переработке руды разворачивать начали, видимо в запасе колонии эти производства давно имели. Месяц едва прошел, а первый караван для отправки на Скар-5 сформировали.
Ну, и для Бузинкина этот месяц очень интенсивно прошел. Он с командой и в установке новых минных объемов поучаствовал, и большую часть имеющихся в его распоряжении нейросетей людям установил. Не забесплатно, с отдачей. Все же они вариант военного коммунизма в условиях отдельно взятой системы строить перестали. А еще он принялся базу по фехтованию изучать. Спросите, откуда база, если он ее про прошлом своем визите на Скар купить так и не смог? А это он о своем желании просто с медальоном своевременно не поделился. Помните, медальон когда-то скачивал из галанета всякую всячину? Так вот, среди этого всякого отыскались очень древние базы знаний, по причине своей древности списанные подчистую и выложенные в бесплатный доступ. А для базы по фехтованию, какая особая разница, свежая это база или семисотлетней давности? Да-да, именно, семисотлетней. По закону Содружества база знаний именно через две десятых большого цикла переходит из частного в общественное достояние. Зачем такой закон галакты когда-то приняли, бог весть, но в данном случае он, как никогда кстати пришелся.
А еще медальон показал таки своему воспитаннику обещанный фокус с мечом командиров джоре.
— Ты попробуй, к примеру, вон, металлический стул разруби. — Предложил искин медальона своему ученику перед началом обучения этому «фокусу».
Бузинкин самым честным образом попробовал. Спинку все же прорубил, хотя руку себе отсушил изрядно. Лезвие в сиденье уткнулось.
— А теперь представь, что это не меч у тебя в руках, а какой-нибудь механизм. Очень маленький космический корабль, к примеру. А после еще раз попробуй стул разрубить. Только умоляю, не бей со всей дури.
Попробовал. Представил. И ощутил меч продолжением собственной руки. И сразу клинок заиграл нерезкими всполохами, словно и впрямь, в кристалл язык пламени кто-то заключил. Как и напутствовал наставник, не резко ударил сияющим лезвием по стулу. Как кусок разогретого масла разрезал. Стул на две половинки с практически зеркальными линиями разреза распался. Как еще палубу перед собой не прорубил. Не зря медальон предупреждал о сдержанности.
Вот с этим-то самым клинком и стал он удары отрабатывать, после сеансов изучения базы по фехтованию в своей адмиральской медкапсуле. Сначала как-то по ощущениям коряво получалось, но постепенно втянулся. А у медальона отыскались среди его запасов базы знаний не только для фехтовальщика-человека, но и для роботов, чтобы достойные спарринг-партнеры получились. Три робота абордажника девятого поколения! Даже звучит нелепо. Но получилось, что надо. А чтобы не рассечь своих роботов по случайности, слияние с мечом он в поединках со своими абордажниками не проводил. А без слияния получалось все равно, что тупым ломом их по броне колотить. Только в руки удары отдавались.
Глупое хобби, скажете вы, не стоящее затрачиваемого на него времени. Бузинкин, в общем-то, точно так же считал. Но почему-то с остервенением учился и тренировался. Просто чувствовал, что в недалеком будущем этот на тысячелетия устаревший навык ему как-то пригодится. Короче, может, за этот месяц в чемпионы по историческому фехтованию и не выбился, хотя, кто знает, но поднаторел изрядно. Ну, а в процессе очередного похода на Скар-5 еще натренируется.
Да, да, Бузинкина снова отправили к галактам. На этот раз кроме обычных защитных функций в качестве командующего силами защиты транспортов от кораблей маркизатов и прочих пиратствующих, Бузинкину адмирал Аксельберг вменил в обязанность и сами торговые операции. Транспорты должны были исключительно доверенный им груз до места доставить.
В этот раз Сергей решил не вилять меж звезд, подобно пьяной змее, а пойти прямым путем. Предчувствие утверждало, что такая затея может стать вполне успешной. В самом деле, опасность для его линкора в ближайшем космосе только от маркизатских авианосца с более совершенным линкором могла исходить, ну или еще, быть может, если бы крейсера Йеро всей кучей собрались. Но в последних двух вариантах тоже еще вилами по воде успех у них писан. Все же помимо мощи самой техники, нужно еще и силу псионского дара самого Бузинкина учитывать. А он, дар этот, по словам медальона джоре у молодого капитана уже пограничного между категориями С и D достиг. Вон, и массовый телекинез множественных предметов худо-бедно освоил во время бомбометания по объектам на орбите маркизатской столичной планеты. Теперь в качестве нескольких десятков торпедных установок разом на не очень далекой дистанции мог выступить. А столько торпед, да всем скопом, ни один щит, будь он хоть трижды линкорного класса, не выдержит.
Первый прыжок Бузинкинского корабля финишировал в транзитной системе. Одной из трех наиболее для этой цели оптимальных в плане экономии времени и горючего. Понятное дело, что военные маркизата с прикормленными ими пиратами тоже об этом факте знали, поэтому в этой системе постоянный пост установили. Только в этот раз в сети, установленные на жирного карася, настоящая акула заплыла. Из тех, что не только сети рвет, но и самими рыбаками закусить не прочь.
Десяток эсминцев и прочей мелочи во главе с крейсером на разгон кинулись с тем, чтобы поскорее в гипер уйти, да только не очень-то это у них получилось. Бузинкин сразу после прыжка свою глушилку гипера включил. Помимо того, что кораблям изрядно путь разгона удлинил, еще и временно связи с соседними отрядами их лишил. А после вдогонку за удирающими кинулся.
Практически наверняка, если бы роль загонщика выполнял обычный линкор пятого поколения, несущий единственное орудие главного калибра при не очень большом числе орудий среднего класса, большинство кораблей, прыснувших от него в разные стороны, словно тараканы от тапка, и смогло бы выскочить из-под действия глушилки и уйти в спасительный прыжок. Только капитаном на именно данном линкоре был псион,
