Владимир Ильин - Сеть для игрушек
– Наконец-то мы с вами встретились, господин Шлемист! – процедил сквозь зубы, тяжело дыша, интерполовец.
Однако Куров сохранял удивительное хладнокровие.
– Что ж, я вижу, что пора мне вам представиться, Адриан, – сказал он Клуру. – Пока вы не совершили непоправимую ошибку… Вы когда-нибудь слышали о Менеджере?
Клур застыл, как ледяная статуя.
– Менеджер? – переспросил он. – Так это вы – Менеджер?
Куров усмехнулся.
– Если не верите, я могу показать вам пароль.
Он изобразил пальцами обеих рук сложную фигуру.
Адриан опустил пистолет.
– Это черт знает что! – сердито воскликнул он. – Что меня всегда бесило в нашей системе, так это дурацкая конспирация, из-за которой мы вынуждены подозревать в своих чужих, а в чужих видеть своих!.. Какого дьявола тогда вы уже битый час морочите голову этому молодому человеку по поводу геймерства, Шлемиста и игрушек?
– Адриан, – с отчаянием сказал я, – неужели ты ему поверил? Он и есть Шлемист!..
– Заткнись, малыш, – беззлобно посоветовал мне Клур и вновь повернулся к Курову. – М-да, Ген Вениаминович, ввели вы меня в заблуждение…
– Это сложная игра, – сказал Куров. – Мое задание заключалось в том, чтобы выйти на Шлемиста, подделываясь под него, понимаете? Только таким путем, как считало руководство Контроля, можно было выйти на настоящего Шлемиста, который по части хитрости и стратегии может дать нам с вами сто очков вперед. И если бы не стечение некоторых обстоятельств, нам бы никогда не удалось его вычислить, Адриан… Просто мы с вами действовали с двух направлений одновременно, и этому мерзавцу приходилось рассчитывать слишком много вариантов. Не удивительно, что в конце концов он переоценил свои силы…
– Так вы все-таки его вычислили? – спросил Клур.
– Да, – самодовольно сказал Куров. – Надеюсь, вы сами понимаете, что его следует уничтожить.
– Послушайте, – сказал я, – черт бы вас побрал обоих! Разбирайтесь тут сами в своем балагане, а я пойду спать!..
– Нет, – сказал Куров, – никуда ты отсюда не выйдешь, малыш. Потому что настоящий Шлемист – это ты…
Адриан уставился на меня так, будто видел меня впервые.
– Что вы несете, Ген Вениаминович? – сердито закричал я. – Адриан, скажи, что ты ему не веришь!..
Клур медленно-медленно поднял ствол пистолета и навел его на меня.
– Я ему верю, Рик, – глухо проговорил он, и было в его интонации нечто зловещее, от чего я зажмурился.
В следующее мгновение я услышал выстрел.
Лишь спустя несколько секунд до моего сознания, наконец, дошло, что я все еще жив. Потом я сообразил, что если бы Клур стрелял в меня, то я никак бы не успел услышать выстрел. И я открыл глаза.
Куров лежал на полу, и голова его представляла собой зрелище не для слабонервных. Слишком малой была дистанция выстрела… В его правой руке был зажат небольшой, почти игрушечный пистолетик.
Клур стоял над ним и неотрывно смотрел, как кровь пропитывает толстый ковер.
Потом он оглянулся на меня и сказал:
– Вот так-то, дружище Рик. Наконец-то мы с тобой одолели Шлемиста, приятель…
Во рту моем было сухо и гадко.
– Зачем ты убил его? – едва ворочая языком, спросил я.
Он внимательно вгляделся в меня и прищурился:
– Но ведь он и был Шлемистом, не так ли? Неужели ты поверил, что я куплюсь на его сказки про то, что он резидент Контроля?
– Да, – сказал я, – он был Шлемистом… Но разве это давало тебе право убивать его?
Клур сморщился, будто во рту у него оказалась долька лимона. Швырнул пистолет в угол комнаты, подошел ко мне и похлопал по плечу.
– Малыш, – сказал ласково он. – Если бы я не убил его, то через секунду на полу лежали бы мы с тобой… Я специально разыграл весь этот спектакль с тобой, чтобы проверить его реакцию. А у него нервы сдали, и он вытащил вот эту штуку…
Он присел на корточки и осторожно вытащил из скрюченных пальцев убитого пистолетик. Только теперь я разглядел, что это не обычное оружие: ствол «пистолетика» заканчивался набалдашником странной формы.
– Знаешь, что это такое? – не поворачивая головы, спросил Клур. – Это чрезвычайно эффективный для бесшумных убийств на близком расстоянии ультракоротковолновый фибриллятор, который частенько применяется у нас в Контроле. В отличие от обычного огнестрельного оружия, стреляет не пулями, а игольчатым пучком электромагнитных волн, диссонанс которых с биополем человека вызывает мгновенную остановку сердца у жертвы. Этакий инфаркт миокарда по заказу… Вполне подходяще для того, чтобы бесшумно отправить нас с тобой на тот свет, якобы в целях самообороны!
Непрошеная мысль обожгла меня кипятком с ног до головы.
– Постой, Адриан, – пробормотал я. Голова моя шла кругом. – Скажи мне, геймеры… это правда, что не они одни используют «игрушек»? Это правда, что с самого начала это был эксперимент Контроля?
Клур внимательно вгляделся в мое лицо.
– Да, – сказал он, – я вижу, этот подонок наговорил тебе черт знает что, а ты развесил уши, балда!.. – Он взял меня за плечи и сильно встряхнул.
– Малыш, – сказал он, – нам пора уходить. С тобой все в порядке?
– Да, – сказал я. – Конечно, Адриан, конечно… Со мной все в полном порядке.
Глава 16
Когда до нужного мне дома остается два квартала, я решаю позвонить из уличного автомата.
На другом конце долго не отвечают на вызов, потом, наконец, я слышу знакомый голос:
– Да?
– Рик, это я, – говорю я, наблюдая за улицей. – Некто Адриан Клур…
– Где ты пропадал, Адриан? – радостно заорал Любарский. – И где ты сейчас?
– На вокзале, – говорю я. – Решил звякнуть напоследок старому знакомому… Ты извини, Рик, что так получилось: я тут кое-чем был чертовски занят, так что времени и возможности не было позвонить тебе.
– Что, уже уезжаешь?
– Да, пора.
– А почему ты не включаешь видеорежим? Дай хоть посмотреть на тебя на прощание!
– Понимаешь, малыш, тут автомат такой разбитый, у него только звук работает, а другой искать уже некогда.
– Ну, понятно… Слушай, черт старый, ты бы хоть заглянул попрощаться!.. Выпили бы на посошок с тобой!
– Прости, малыш, но никак не могу. Служба, знаешь ли… Я-то – человек служивый, в отличие от тебя.
– Жаль, – говорит Рик. – Может, мне приехать, а? Когда твой поезд уходит?
– Не стоит, Рик, через пару минут я отбываю. Уже второй сигнал к отправлению дали…
– Ну, смотри… Ладно, желаю тебе удачи, Адриан. Счастливого пути.
– Спасибо, – говорю я. – И тебе счастливо оставаться. Может, дай Бог, придется еще когда-нибудь встретиться…
– Прощай, Адриан, – говорит Рик, и я отключаю визор.
Ровно четыре минуты. Не думаю, что меня могли бы засечь меньше, чем за пять минут. Но на всякий случай бросаю взгляд вокруг себя.
«Хвоста» вроде бы нет, и ощущения слежки нет, но «контролеру» никогда нельзя быть уверенным до конца. Собственно говоря, именно эта подспудная мысль двигала мной, когда я разыгрывал фарс с убийством Курова. То есть, убийство-то было настоящим, но предназначено оно было лишь для того, чтобы скрыть мои истинные намерения…
… Когда Куров предъявил мне пароль Контроля на языке жестов и назвался резидентом Контроля, он едва ли лукавил. Он, пожалуй, в самом деле мог быть тем самым Менеджером, о личности которого в нашей среде ходили легенды. Поговаривали, например, что Менеджер работает в условиях полнейшей секретности и замыкается лишь на Первого. О том, какое задание он выполнял в Интервиле, можно было лишь предполагать… Во всяком случае, Шлемистом он быть не мог – во всяком случае, истинным главарем геймеров. Может быть, он говорил правду, утверждая, что лишь подделывался под Шлемиста. Наверное, этим он сбил с толку даже Сигнальщика, который поднял ложную тревогу и навлек на себя настоящего Шлемиста.
И, тем не менее, я убил Курова. Я должен был убить его, чтобы все-таки добраться до Шлемиста. Потому что Шлемист был на данный момент опасностью номер один для Контроля, а профессия наша не терпит сентиментальности, и если нужно пожертвовать своим человеком ради достижения победы, даже если это – глубоко законспирированный резидент, мы делаем это…
С самого начала я вел игру так, чтобы всячески продемонстрировать противнику, что меня можно водить вокруг пальца и подсовывать мне различные варианты-"пустышки". Я решил проглатывать эти «пустышки» не моргнув и глазом, чтобы в нужный момент поставить все с ног на голову и самому диктовать правила игры…
Такой момент пришел. В квартире Курова было еще слишком рано, а сейчас – в самый раз. Умение оперативника нанести решающий удар в нужный момент вырабатывается годами. У меня, во всяком случае, был достаточный опыт за плечами, чтобы определить, что удар надо наносить сегодня.
Остается только надеяться, что задуманная мной операция идет как надо. Что в этот самый момент, пока я преодолеваю оставшееся мне расстояние в обличье ничем не примечательного среднестатистического мужчины (грим, парик и изменение походки весьма способствуют созданию этого образа), на вокзале мой двойник, облаченный в нелепые цветастые шорты, футболку с кричащей надписью и шапочку с длинным козырьком, торопливо поднимается на пандус перрона магнитоэкспресса, отправляющегося в Вену через две минуты. Что за этим вторым "я" наблюдают несколько пар глаз, в числе которых – и «глаза» Шлемиста.
