Андрей Буторин - Север
Правда, вскоре Надя остановила снегоход и снова обернулась к нему:
— Куда дальше?
— Езжай как ехала, — стараясь, чтобы от пережитого не дрогнул голос, махнул Нанас рукой. — Выедешь на большую дорогу — и направо. А потом все вперед и вперед. Больше препятствий не будет. «Не должно быть», — хотел сказать он, но решил казаться более уверенным.
Когда они — очень скоро — добрались до показавшейся Нанасу родной дороги и повернули в сторону, откуда они с Сейдом совсем недавно приехали, юноша подумал вдруг, что все промежуточные цели, которые он до этого намечал, преодолены. Осталась единственная, самая главная цель — Полярные Зори. И эта дорога вела именно к ней. Никуда больше не надо было сворачивать, ничего объезжать или перепрыгивать. Даже останавливаться на ночлег, скорее всего, более не придется — представив карту и сравнив пройденную часть пути с оставшейся, Нанас прикинул, что с той невероятной скоростью, с которой неслись «самобеглые нарты», оставшееся расстояние вполне можно преодолеть еще до наступления темноты. Но и темнота была им теперь не страшна, ведь снегоход умел освещать себе путь.
Удивительно, но Сейд все еще продолжал спать. Даже когда они перепрыгивали ужасную бездонную трещину, пес не проснулся, а лишь едва помотал круглой большой головой, когда волокуши тряхнуло на другой стороне. Однако едва они добрались до выжженного в спутанных елках прохода, верный друг сел и посмотрел на хозяина.
«Здесь тоже хороший для нас уровень радиации», — «услышал» Нанас.
«Почему же твои сородичи живут там, а не здесь? — спросил он. — Или они не знают этого места?»
«Знают. Они ходили далеко, были даже в тех краях, где мы с тобой раньше жили. Но в этом вот месте хорошо не только нам, синеглазам тоже. Только здесь они почему-то крупнее, поэтому с ними труднее сражаться».
«Значит, этим тварям тоже нравится радиация? Уж не хочешь ли ты сказать, что они такие же умные, как и вы?»
«Они умные, да. Но все-таки не такие. Поэтому мы их и побеждаем. И мы надеемся, что когда-нибудь выгоним их из наших мест совсем. А может, когда-нибудь и отсюда тоже».
«Может, вы и людей когда-нибудь выгоните?» — не удержавшись, засмеялся Нанас.
«Это было бы неплохо. Может, и выгоним».
«Вот как?.. Чем же вам так не нравятся люди?»
«А что в людях хорошего? У них было все, они жили среди такой красоты, и что они сделали? Даже неразумные звери не гадят там, где живут».
Пес отвернулся, но Нанаса уже разобрало.
«Погоди! Так что же, и я, по-твоему, нехороший? И меня надо выгнать?»
«Ты и гак уезжаешь, зачем тебя гнать? И ты — это ты. Ты мой друг. Ты спас меня. Готов был умереть вместе со мной… Ты ведь не такой уж балбес, чтобы не понимать».
«Прекрати называть меня балбесом! Я все понял. И насчет этого, и… вообще».
«Хорошо, если так. Ладно, не буду. Прости».
«Да нет, — смутился Нанас, — извиняться незачем. Наоборот, спасибо тебе. Но теперь…»
«Не объясняй, я понял, что ты хочешь сказать. Больше я тебя так не назову».
Дальше ехали молча. Нанас, настроившись по старой памяти на долгий путь, собрался уже было вздремнуть, но увидел, что слева от дороги лес закончился и его сменила заснеженная поверхность озера. Он глянул направо — там уже тянулся длинный ряд утонувших в снегу металлических «веж».
— Стой! — крикнул он Наде.
Снегоход сбавил ход и вскоре остановился. Он заурчал тихо, гак что можно было теперь не надрывать горло.
— Я хотел у тебя спросить… — сказал Нанас, но девушка его перебила:
— Погоди, заглушу мотор. Все равно пора заправиться.
Нанас подумал, что она говорит о них, однако Надя имела в виду «самобеглые нарты». Как он и предполагал, в трех больших металлических коробках и впрямь оказалась «еда» для снегохода, точнее — «питье», которое она влила в его верхнюю толстую часть.
— Как это называется? — вспомнив, что решил учиться всему что можно, спросил Нанас.
— Это бак, — хлопнула Надя но пузатой фиолетовой выпуклости, закончив ее наполнять. — Это канистра, — тряхнула она булькнувшей коробкой. — Внутри бензин. Благодаря ему снегоход едет.
Нанас кивнул. Он был ужасно горд, что догадался правильно. Даже снегоход теперь не казался ему таким страшным.
— А ты чего стоишь? — спросила Надя, убирая на место канистру. — Иди давай.
— Куда? — опешил Нанас.
— Ну, не знаю теперь, кусты мы проехали, раньше надо было просить.
— Зачем кусты?.. — не понял он, а когда до него наконец дошло, что имеет в виду Надя, обрадовался, что его лицо скрыто маской — наверняка оно покраснело. — Да нет же, я не для этого попросил… — Однако, почувствовав, что Надя в чем-то права, добавил: — Не только для этого.
— А для чего?
Говорила Надя не то чтобы с особой охотой, но явно без неприязни. Нанас приободрился и сдернул маску.
— Ты что? Зачем? Надеть сейчас же!
— Тут уже можно, я думаю, — сказал Нанас. — Достань оберег, если он не нагреется сильно, то…
Надя поняла его сразу и уже расстегивала костюм, чтобы вынуть наружу камень. Она не стала его снимать с шеи, а просто положила па голую ладонь. Через какое-то время сказала:
— Нагрелся.
— Но ведь рука терпит?
— Терпит, по нагрелся довольно сильно. Думаю, снимать защиту пока не стоит.
— Может, хотя бы маски ненадолго? И, раз уж все равно остановились, давай тоже перекусим. Во всяком случае, Сейда точно нужно покормить.
— Ну, хорошо, — подумав, сказала Надя. — Только по-быстрому, без костра. Поедим консервы из банок. Думаю, Сейду тушенка Должна понравиться.
Девушка развязала шапку, сняла ее, стянула противогаз, тряхнула короткой темной челкой и снова надела шапку. Теперь, вблизи, Нанас разглядел, что же краснело у той по центру. Это был такой же знак — пять расходящихся в сторону углов, — что видел он на больших дверях заброшенного селения, принятого им за логово великанов. Вспомнив о большеногом гиганте, он почувствовал в животе неприятный холодок. Все-таки они находились сейчас не столь уж и далеко от места их последней встречи. Чтобы отогнать тревожное воспоминание, Нанас спросил, указав на красный знак:
— Что это у тебя на шапке?
— Это? — потрогала Надя остроугольную штучку. — Это звезда. Символ российских Вооруженных Сил.
Не все в ответе Нанасу было понятно, но главное он уловил. Вооруженные силы наверняка были тем самым, что означало драться не кулаками и дубинками, а всякими смертельными штуками: подводными лодками, вертолетами, атомными бомбами… Наверняка и та гигантская стрела была чем-то таким… Может быть, как раз атомной бомбой. Он невольно поежился.
— Чего ты? — насупилась Надя.
— Нет-нет, ничего, — поспешно ответил Нанас. — Так, зябко немного. Давай поедим!
Сейду тушенка действительно понравилась. Чувствовалось, что он бы не отказался и еще от баночки, но пес все же деликатно отошел от жующей мерзлое мясо пары. Нанасу новая еда тоже пришлась по вкусу, однако он все-таки предпочел бы, чтобы она была теплой. Впрочем, Наде он этого не сказал, лишь поблагодарил ее за угощение.
Открыли они и одну бутылку воды. Отпили примерно треть, и Нанас опять вспомнил про своего друга:
— А как же мы Сейда напоим? Мы ведь никакой посуды не взяли.
— А ведь и впрямь!.. — покачала головой Надя. — Ох, и балда же я! Счетчик забыла, о посуде и не подумала…
— Ты не балда, ты хорошая! — выпалил Напас.
Надино лицо скривилось в подобии улыбки.
— Перестань! Небось, думаешь сейчас, какая я на самом деле хорошая.
— Сейд! — крикнул Нанас. — Скажи ей, что я сейчас о ней думаю.
Сейд неторопливо подошел и вперил взгляд в загоревшиеся явным любопытством глаза девушки. Скоро ее щеки покраснели, и Надя быстро отвернулась, буркнув:
— Ну уж!..
— Что ты ей сказал?! — зашипел на Сейда Нанас.
«Правду, — ответил пес. — Ты меня попросил, я и сказал. Дайте мне и в самом деле попить».
«Я тебе дам сейчас… попить! А ну отвечай: какую такую правду?»
«Правда — она одна. А я не умею врать, ты это знаешь. Так что…»
«Зараза ты блохастая!»
«А вот это как раз неправда. Блох у меня нет и никогда не было. Дай попить, живодер!»
«Как я тебе дам? В ладони, что ли, налью?»
«А почему нет? Сложи их лодочкой, пусть Надя нальет».
— Надя!.. — с опаской окликнул девушку Нанас. — Этот говорун просит пить. Сказал, чтобы ты мне в ладони воды налила.
Надя открыла бутылку и налила в подставленные ладони немного воды. Сейд ее быстро вылакал и побежал изучать окрестности.
— Так зачем ты попросил остановиться? — отведя в сторону взгляд, напомнила девушка.
«Эх, знать бы, что ей наболтала эта лохматина!» — с досадой подумал Нанас и, борясь с накатившим смущением, забормотал:
— Это… вот тут… в одной из этих, — махнул он рукой на «вежи», — мы ночевали, когда попали в буран. Помнишь, я рассказывал? И вот я хочу у тебя спросить… Когда я смотрел у тебя ту коробку… телик… там показывали метро, где ездили похожие штуки… поезда. Это ведь тоже поезд, да? Это метро?
