Вадим Денисов - Командировка
Гоблин, запалив на веранде газовку, готовил что-то скоростное.
— Кофе держи.
Я с благодарностью взял большую кружку и вышел на крыльцо.
Хмурое утро встретило меня уходящей грозой, облачками тумана в распадках и высокой мокрой травой вокруг. Сходил к реке, умылся, взбодрился. Мы быстро перекусили, заодно оперативно обсудив маршрут на ближайшие пару часов.
Углы я срезать не собираюсь, памятуя наставление старлея и рассказы людей знающих. Они говорили, что гравийка Шаумяна выглядит настоящим автобаном по сравнению с дорогой, что начинается от Хадыженска в сторону Горячего Ключа. Точнее, она там заканчивается. Сначала жуткий асфальт с ямами и провалами, потом зубодробилка километров на двадцать, а дальше оползни и слетевшее пластами полотно. Поэтому мы сразу двинем на Майкоп, дабы выскочить там на трассу М-29 и по ней подобраться к Белевцам, оставив нежелательный Краснодар в стороне. Быстрее будет.
Впереди лежал путь в долины предгорий, а дальше — в огромные равнины Краснодарского края. Что там сейчас творится, и представить страшно.
Небольшие общины выживших, мононациональные и смешанные банды и полубанды, все против всех, их подстегивает вскипевшая память былых обид и взаимных территориальных претензий… Предположения складывались в нехитрую модель — впереди Дикое Поле, иначе не назвать.
Там пьянящие степные ароматы крепко разбавлены запахом неожиданно свалившейся анархической свободы. Огромное пространство, пораженное заразой вседозволенности, в котором пытается реализоваться коллективная дурь, накопленная в горячих головах.
Да, я могу ошибаться и внизу все в пряниках. Какая вероятность всеобщей благости?
Шесть лет назад, если считать по времени Платформы, мы с приятелем ехали через Сальские степи на Ростов. Очень меня впечатлили транспаранты-предупреждения — мол, в автомобилях не ночуйте, возможны нападения. С мотелями и кемпингами в тех краях не ахти — по этому вопросу транспаранты ничего не советовали, пришлось понервничать. А за год до переноса Демченко ездил к сослуживцу в Челябу, рассказывал интересное: кругом стоят таблички, предлагающие сопровождение лицензированными вооруженными охранниками на собственном транспорте. Один раз его остановили, прямо предложив заплатить за проезд в город. Мол, сам не разберешься, страсть как сложно в Челябинске ездить. Начали намекать на путевые неприятности вплоть до коробочки или гайки в лобовое. Демон отказался, двинулся сам. Все обошлось, но стрессик Серега словил.
Это в мирное время, и не в Сомали!
А сейчас какие надписи на щитах?
Мне представилась почти сказочная развилка в форме аномально многопалой руки.
Стоим мы, значит, с Гобом, ушибленные, и задумчиво читаем белые надписи на синих прямоугольных табличках, установленных перед уходящими в даль степную дорогами: «Бандиты обыкновенные», «Террористы неясного генезиса», «Злые салафиты», «Переобувшиеся менты», «Мародеры-выживатели», «Новые хуторяне-душители», «Князь всея Адыгеи», «Дорвавшиеся казаки», «Новый солдатский порядок»…
Зашибца выбор, да?
Все есть. Нет только надписи «Нормальные люди».
Через десять минут «егерь», покинув пусть и безжизненный, но по-прежнему гостеприимный хутор, возле железнодорожного переезда выкатился на трассу. Спокойно проехали мимо платформы «1824 км», впереди показалась станция Куринская.
Хорошо идем! Километров тринадцать — и мы в Хадыженске.
Нас остановили возле развилки, здесь на север отходит дорога к поселку с чудным названием Городок, прямо напротив пешеходного перехода и автобусной остановки — убогого сооружения зеленого цвета с гнутыми трубами стоек и крышей из профнастила.
Она выскочила как черт из табакерки, я не понял, откуда именно — может, на остановке же и сидела, расслабляясь на постепенно прогревающемся воздухе и покуривая в ожидании добычи.
Чуть дальше за большим деревом с раскидистой кроной виднелся павильончик примитивного придорожного магазина с круглым белым столом под козырьком крыши, в стороне — старый провисший тент. Когда-то в этом удобном месте, где идущий транспорт снижает скорость, целыми компаниями тусили местные коммерческие бабушки с ведрами, банками и корзинами, продававшие нехитрый садово-огородный товар проезжающим автопутешественникам.
— Помогите!!! — заорала она с ходу, спеша навстречу с поднятыми руками. — Помогите! Мужчины! Стойте, стойте!
Сканер, подключенный к бортовому питанию, по-прежнему молчал.
Машин в пределах видимости нет, людей тоже. Сомов тут же схватил тепловик, оглядывая пространство в непосредственной близости от магистрали.
Адыгейка или черкеска. Или армянка. Или кто угодно из любых других горских народов — порой очень сложно определить национальность, особенно у женщин, в отличие от мужчин практически не использующих внешних общинных маркеров типа ныне модной в регионе рубашки или мелочной фишки.
Девица из современных, ни платка, ни национальных одежд, никакого внешнего религиозного проявления, призванного подчеркнуть вторичность пребывания женщины на этом свете. Черные джинсы с низкой талией, темно-сиреневая вязаная кофта, стильные очки. Городская штучка.
— Да остановитесь же вы!
Я начал останавливаться.
— Нет, немного дальше протяни, — тихо бросил Гоблин с заднего сиденья, где он до последней минуты во второй раз перебирал любимый пулемет. — Еще, еще немного давай. Не вижу… Стоп!
«Егерь» скрипнул тормозами.
— Я говорю.
— Понял, наблюдаю.
Отлично, разделились, пусть он сканирует. Я успел заметить только одинокую тощую корову, спокойно стоявшую в тридцати метрах на второстепенной дороге и с интересом смотревшую на сцену.
Девушка подбежала к машине, остановившись возле моей двери, присела, как бы рефлекторно хватаясь за живот, тут же выпрямилась — видите, мучаюсь!.. Глаза влажные, выпученные, встревоженные.
— Ребята, помогите!
— Да что случилось, подруга?
— Ребенка надо срочно в больницу отвезти, похоже, аппендицит! — выпалила она без малейшего акцента. — Ой, я не знаю что делать!
— В какую больницу?
— В центральную городскую, куда же еще! — удивилась черненькая.
— Да иди ты! В Хадыжах есть больница? — Я, в свою очередь, тоже удивился, для порядка пару раз стрельнув глазами по сторонам.
— Конечно есть! Там и полиция есть, армия стоит, администрация работает. Ребята… Время дорого! Ребенок мучается! Я сейчас с ума сойду!
— Вообще-то в город заезжать не планировали, — недовольно скривившись, соврал я, разворачивая карту с многочисленными пометками. — Мы же хотели сразу после Станционного налево уйти, к лесу… Вот здесь примерно. Подруга, нам на Кабардинскую надо, потом на Тверскую и сразу на Белореченск.
— Покажи! — потребовала она, вставая на подножку, а когда я быстро убрал карту, сразу же опустилась на землю. — Да зачем вам такой геморрой?! Из города свернете — там и дорога получше. Ребята, я так бежала… Очень вас прошу! Ну очень! Я сейчас под колеса лягу!
Грамотно излагает. Коротко и по сути.
— Тихо пока. Болтай, — прошептал за спиной Сомов.
Что же ты тогда не запыхалась, подруга? Бежала она!
— А где там больница?
Я не знаю расположения в этом городе объектов здравоохранения. А она знает?
Пара секунд молчания. Девица, еле заметно поджав губу, машинально оглянулась, словно в поисках подсказчика.
— Да это совсем недалеко от центра! — наконец сообщила приманка. — Я покажу, высадите, а потом поедете по своим делам. Бог вам спасибо скажет!
— Э-эх… Ладно, если близко, — с явной неохотой сказал я. — Тащи свою дитятю!
Она отступила на два шага назад, посмотрев на меня со святым родительским возмущением. Как все отработано, а! Вот только эмоций маловато, девочка, артистизма тебе не хватает — не липового, детского, а настоящего, профессионального. Сколько человек они уже поймали на живца? Немного: много тут не бывает. Значит, это просто попутный бизнес, одна из схем, заготовленных для работы на большой дороге.
— Мужчина, да вы что такое говорите! Дочка не дойдет, она от боли корчится, с ней бабушка сидит! Едем быстрей!
— Какой дом, говоришь?
— Вон тот, самый дальний, — она уверенно показала пальцем в сторону второстепенной дороги. — С красной крышей, двухэтажный.
Я бы на ее месте внакидочку нам что-нибудь про машину наплел. Дескать, была, кормилица, а как же, да сломалась в самый роковой момент, вот же незадачка! Ибо невозможно сейчас существовать без автомобиля. У тебя должна быть машина, хоть старенькая «шаха»! Не хватало средств в прошлой жизни? Ничего, их, брошенных и вполне исправных, после эвакуации было везде в достатке. Ты же коренная, поди, про соседский транспорт все знаешь, наверняка ведь подобрала?
