Василий Головачев - Человек боя. Поле боя. Бой не вечен
– Это секретная часть… никто не вправе… – шофер схватился за горло, будто его кто-то душил.
– Что с ним? – обеспокоился Воробьев. – Эй, в чем дело? Ты больной, что ли? Ответь на три вопроса, и мы тебя отпустим. Что везешь? Что за контора скрывается под аббревиатурой ФУМБЭП? И главное: не видел ли ты на территории части двух пленников? Их захватили возле кургана… – Панкрат замолчал, видя, как водителя начинает корчить. – О черт! Помогите ему!
Водитель покачнулся и упал, царапая себе горло и грудь. Еле слышно прохрипел:
– Они меня…
Голова его безвольно свесилась в канавку на обочине дороги, по телу прошла судорога, руки разжались.
– Готов! – сказал нагнувшийся к нему Родион. – Он что, капсулу с ядом раскусил?
– Дьявольщина! – изумленно посмотрел на Панкрата Барков. – Да что тут творится? Что за секреты кроются в зоне, из-за которых даже шоферы травят себя, чтобы не проболтаться?!
– Это не яд, – пробормотал Панкрат.
– А что?!
– Не знаю. Похоже на сильнейшее внушение. Его запрограммировали на каком-то очень глубоком психическом уровне, снимающем инстинкт самосохранения. Он просто перестал дышать.
– Не может быть!
Панкрат отвернулся.
– Коля, что там у тебя?
– Труп! – возник из темноты леса Каширин. – Я хотел его оглушить, а он вдруг схватился за грудь и упал. Сердце не бьется.
На дороге стало тихо.
– Ох и не нравится мне все это! – сквозь зубы процедил Родион.
– Посмотрите, что в кузове, – распорядился Воробьев. – Этих двоих посадите в кабину. Миша, после осмотра отведешь машину в Жуковку и оставишь у милиции. Потом позвонишь откуда-нибудь Краснову, пусть едет к нам, в Брянске ему нечего делать.
– Сделаю, командир. Куда возвращаться?
– На дачу. В разведку мы сходим без тебя.
– Командир, – окликнул Воробьева Родион, – загляни.
«Мстители» открыли задние двери рефрижератора, включили фонари, и лучи света выхватили из темноты ряды продолговатых дощатых ящиков.
– Мать честная, гробы! – сказал кто-то.
– «Груз 200», – пробормотал Барков.
– Откройте один.
В вагон вскочил Каширин, ударом кулака оторвал одну доску от ящика, посветил внутрь и выпрямился.
– Мертвец!
Барков сплюнул.
– Даю голову на отсечение: они привозят сюда живых людей, а увозят трупы! В курганах их стало хоронить опасно.
– Не легче ли топить трупы в болоте? – прогудел Каширин. – Камень на шею – и в прорву. Сроду никто не найдет.
– Может быть, окрестные болота уже переполнены.
– Тоже скажешь! Не стреляют же их тысячами…
– Зачем стрелять? На них проводят эксперименты…
– Тихо! – приказал Панкрат, с усилием вылезая из дебрей самоанализа: душа корчилась от недоброго предчувствия и желала очутиться за сотни верст от этого места. – Закрывайте холодильник. Миша, езжай.
– А мы? – задал вопрос в наступившей тишине Родион.
– Мы пойдем дальше, как планировали. Скорее всего мы действительно нарвались на секретную военную лабораторию, но необходимо выяснить это окончательно и точно. И выручить ребят. Если только… – Панкрат не закончил, но все и так поняли, что он хотел сказать: если только мы не опоздали…
Жуковские леса
ВОРОБЬЕВБолото, подступавшее к зоне с севера, было олиготрофным, то есть верховым. Такое насыщенное влагой болото, в сущности, представляет собой выпуклый подвешенный водоем с растительностью, отделенной от почвы накопившимся за сотни лет слоем торфа. Если сделать поперечный разрез верхового болота, можно увидеть нечто вроде линзы из торфа, покрытой толстым ковром из сфагновых мхов и небольшого количества других растений: жирянки, пузырчатки, брусники, черники, клюквы, багульника, вереска, мирта. Всех названий болотной растительности Панкрат, конечно, не знал, но вполне ориентировался в мочажинах, кочках, травяных зыбунах – «трясеях» и «окнах» – лужицах чистой прозрачной воды на серо-зеленой рясковой поверхности. «Окна» были страшными ловушками: берега их, лежащие вровень с водой, представляли тонкие торфяные прослойки, а под ними – бездонная топь, стоит шагнуть – и конец! Но таких «окон» в этом болоте, к счастью, не оказалось, оно почти везде было проходимым, хотя и жутко пружинило и чавкало под ногами. Однако для обитателей зоны оно показалось надежной защитой от проникновения случайных и неслучайных гостей, и колючую изгородь они с этой стороны ставить не стали. Правда, лазерно-фотоэлементные датчики все-таки установили: их тоненькие алые лучики были хорошо заметны на фоне темной громады леса на высоте полуметра над землей.
Приборов ночного видения у группы не было, поэтому «мстители» с полчаса лежали на болотных кочках, всматриваясь в темноту лесного массива, и, лишь убедившись в отсутствии патрулей, начали перебираться на сухое место, на берег болота, стараясь не попасть под луч лазера. Сушиться было некогда и негде, пришлось сохнуть в движении. Шли «иголочка-ниточкой»: Панкрат впереди, остальные цепочкой за ним, замыкал колонну Родион.
Через сто метров наткнулись на вторую линию контроля зоны, на сей раз это была проволока, подвешенная на изоляторах в метре от земли. Панкрат не заметил ее, но почуял опасность и включил фонарик в самый последний момент, когда до проволоки осталось буквально с десяток сантиметров. Очевидно, она образовывала индукционный контур, который изменял емкость при приближении к нему любых живых существ и служил датчиком активности.
Под проволокой пришлось проползать на пузе, вжимаясь в траву и слой опавшей листвы, чтобы как можно меньше влиять на поле контура. Но Воробьев понимал, что контролирующий зону компьютер наверняка засечет изменение параметров контура и заставит охрану если и не поднять тревогу, то насторожиться. Предположение Баркова о расположенной в этом месте секретной военной лаборатории обретало реальную основу, обычная воинская часть не должна была иметь защиту такой высокой степени.
Еще через полкилометра группа вышла к патрульной тропе, образованной десятиметровой ширины просекой, за которой виднелись слабо освещенные окна каких-то одноэтажных строений, окруженных густым сосновым лесом. Несколько минут лежали у просеки, вслушиваясь в тишину ночи и шаря биноклями по окнам. Разглядеть, конечно, ничего не удалось, мешали деревья.
Странно, что они не используют собак, подумал в который раз Панкрат. Неужели так совершенна их электронная система защиты? Или существуют другие способы охраны, о которых я не имею понятия? Что нам приготовили? Почему мне так не хочется туда идти?..
– Чего ждем? – не выдержал Барков, подползая ближе. – Так и ночь пройдет.
– Лежи! – выдохнул Панкрат, продолжая анализировать свои ощущения: показалось, что ему в спину посмотрел кто-то большой, злобный и опасный, как медведь-шатун. Ощущение то проходило, то накатывалось вновь, и в конце концов Панкрату самому стало невмоготу лежать на холодной земле и пялиться в темноту. Но и желания идти вперед он не испытывал.
– Хоть режь! – прошептал он еле слышно.
– Что? – не понял Барков.
«В случае успеха ты – король, в случае неудачи ты – разбойник», – вспомнил Воробьев китайскую пословицу. Приблизил губы к уху подполковника:
– Я чую опасность, но не могу определить, в чем она заключается. Будем перебираться через просеку по одному, остальные страхуют. Пойдешь первым.
– Наконец-то. Все будет нормально, командир.
Барков поправил шапочку на голове и пополз по-пластунски через просеку, лавируя между пнями и кустами. Исчез из виду. Через минуту под мышкой Панкрата тихо пискнула рация. Воробьев подтолкнул Каширина. Один за другим «мстители» преодолели просеку с утоптанной тропинкой посередине и углубились в лес, где их ждал подполковник.
– Нам бы пару сканеров, – шепнул он Воробьеву, – да инфраочки…
– И ключ от квартиры, где деньги лежат, – добавил Панкрат. – Как ты думаешь, почему охрана не использует собак?
– Я тоже задаю себе этот вопрос.
– Плохо. Надо ждать сюрпризов.
Следующую сотню метров до строений с окнами они преодолевали долго, опасаясь ловушек и всякого рода контролирующих приборов, но их не оказалось на всем пути следования. Лес был девственно чист и пуст, явных следов человека он не хранил.
Некоторое время рассматривали представшие перед глазами строения – литые бетонные кубы с узкими, щелевидными, похожими на горизонтальные бойницы, окнами и плоскими крышами. Всего кубов насчитывалось пять. Кроме них, в центре большой поляны стояли два длинных барака из кирпича, с двускатными металлическими крышами, круглое строение с тарелкой спутниковой связи наверху, два темных домика, скорее всего деревянных, и шестигранное здание с выпуклой, в форме купола, крышей, окруженное высоким забором из металлических решеток. На военный городок этот комплекс сооружений походил мало.
