Светлана Кузнецова - Новая Зона. Хрустальная угроза
Заявление могло показаться смешным, учитывая их размеры и видимую разницу лет. Однако Дениса не тянуло шутить ни с этим существом, ни по этому поводу.
«Сиреневая туча. – Он не спрашивал, а утверждал, но девочка все равно кивнула. – Я думал, она условный сигнал для привлечения внимания».
Она покачала головой.
«Почему?»
У Дениса в голове не укладывалось, что эти существа вдруг решили не просто не препятствовать, а помогать. Ведь, по сути, они действовали против их слуг.
«Слуг?!» – От звенящего гнева неприятно заныло в висках, и пришлось сильно сосредоточиться, чтобы избавиться от головной боли.
«Не кричи на меня», – попросил Денис.
«Просто у этих приматов с настоящими слугами нет и не может быть ничего общего. Наши слуги любят нас, а у этих в головах творится такое, что даже мы разобраться не в состоянии. Ненависть ко всем и вся. К нам в том числе». Девочка выглядела оскорбленной, и Денис чувствовал: распространяющиеся вокруг эмоции не были наигранными.
«Ясно».
«Мы совсем не против, если вы избавите нас от этих существ. Они невыносимы. Мы и так скоро станем хозяевами планеты, но не ценой ненависти. Мы качественно отличаемся от людского правительства, мы не…»
«Не нужно, я не проникнусь. – Денис улыбнулся. – Но раз уж мы оказываем вам услугу, то будьте добры раскошелиться».
«Мы уже сделали для вас очень много».
Денис покачал головой и сказал безапелляционно:
«Мы уже потеряли двоих. Это не помощь. В обычных ходках мы с Вороном максимум лишаемся одного человека».
«Твой Ворон не хранит этих людей, вот и все».
«Глупости!»
«Мы не можем идти против воли Зоны».
«А мы с Вороном можем?»
Девочка отвернулась и топнула ножкой.
«Да, вы можете. Доволен?»
Денис покачал головой.
«Эти существа, называющиеся нашими слугами, думают, будто уничтожили вас, и потому ведут себя беспечно. Действуйте».
Денис кивнул и собрался «уходить».
«И мы все еще тебя ждем», – это были последние слова, которые он услышал.
Денис резко открыл глаза и заморгал словно спросонья. Судя по всему, в реальном мире прошло от силы полминуты.
«Белые сталкеры» не успели даже с крыльца сойти. Они стояли у двери и курили.
– Это ж Круль, – прошипел Шрам и сплюнул. – Авторитет бандитский. В марте как с лесоповала свинтил, находится в федеральном розыске, – пояснил он.
– Личная вражда? – поинтересовался Ворон.
– Еще какая. – Боец посмотрел на курящих так, словно хотел испепелить взглядом. – У меня друг по армейке тюрьму охранял, так этот гнида ему заточку в живот воткнул.
– Выжил? – спросил Ворон равнодушно.
– Выжил, – процедил Шрам сквозь зубы и выругался, – теперь сидит на шее у жены со своей инвалидностью.
– Круль – это толстый или тонкий?
– Первый.
– Ясно. Он твой, только пристрели побыстрее, не трать время, в том числе и наше, на бесполезную дуэль, которая, уж можешь мне поверить, не принесет удовлетворения.
– Вот уж не думал, будто дорожки так пересекутся.
– Еще новоявленные мстители есть?
Бойцы промолчали.
– Шрам, – позвал Ворон, – когда мы выйдем из Москвы, – он специально не использовал «если», сталкер не был суеверен, но боец вполне мог оказаться именно таким, – то я или Дэн передадим тебе одну штуку. Она безопасная да и стоит дешево, но твой друг поправится очень быстро.
– Он и так поправится, – прорычал Шрам оскорбленно. – Ему только время надо, ну да мы его без поддержки не оставим. Я в группу пошел, только чтобы бабла ему переправить.
– Ясно. – Ворон достал обрез.
– Глупо не пользоваться тем, что эффективнее и быстрее, – пробубнил Дух.
– А мне не нужно панацеи из преисподней, – огрызнулся Шрам. – Ни мне, ни моим друзьям.
Ворон пожал плечами. Свои соображения по этому поводу он предпочел держать при себе.
– Дэн?
– Они нас не ждут. Полностью уверены, что группа погибла при минометном ударе.
– Как это?.. – удивился Дух.
– Иногда люди в Зоне видят странное, временами противоположное, а случается, и то, чего просто хочется. – Ворон кивнул. – Что с дверью?
– Сразу за ней «рой». «Белых сталкеров» он, разумеется, не тронет, а вот нас не пропустит.
– Вот твари… – прошипел Шрам.
– А ты откуда знаешь? – Пух нахмурился.
Денис повел плечом и зловеще прошептал:
– Зона нашептала.
– А раньше сказать не мог?
– Значит, не мог, – сказал как отрезал Ворон. – Дэн, ты «радужки» хорошо чувствуешь? Где они конкретно?
– На льду. В самом что ни на есть центре.
– Час от часу не легче, – пробормотал Шрам.
– По всей видимости, надо врываться и бежать к катку. Трибуны – не ахти какое укрытие, но хоть что-то. А вот борта будут прошиваться пулями только в путь. Они лишь мнимое укрытие. К тому же, возможно, излучатели не дотянут, придется выбираться на лед, – принялся перечислять Пух. – Среди нас точно новоявленные Матросовы отыщутся?
– Отыщутся, – Шрам хмуро оглядел его, – ты-то что волнуешься? Все равно здесь останешься.
– Я?.. – Пух воззрился на него с явно читающимся в глазах страхом. – Чтоб погибнуть ни за грош, когда ко мне сзади подкрадется какая-нибудь гадость?
– Это вряд ли.
– Тогда этого… парня со мной оставьте.
Денис покачал головой.
– Я буду обезвреживать ловушки, – заявил он, даже не глядя на Ворона. – Без меня вы просто не пройдете. Мало ли что еще они могли натаскать? Пока я могу точно сказать про «рой» и, возможно, «иллюз». Только не спрашивайте, как им подобное удалось.
– Если знаешь, что пчела не укусит, не так-то и сложно открыть улей или перенести его с места на место, – вставил Ворон. – Дэн прав. А я останусь с Пухом здесь.
Он ничего больше не сказал. Мысль о том, что у группы должен остаться хотя бы один сталкер, повисла в воздухе. Как и следующая: на случай, если первая атака в лоб не удастся, у них появится шанс для следующей.
– Кто не готов, имеет смысл приготовиться. – Ворон вскинул обрез, выцеливая по-прежнему курящего «белого сталкера». – Шрам, снимай квадратного.
Выстрелы прогремели одновременно. Тонкий рухнул мгновенно. В левой стороне груди появилась небольшое пятно и стало расширяться. Вопреки ожиданиям кровь оказалась прозрачной, переливающейся всеми цветами радуги.
– Сатанинское отродье, – прошипел Шрам и надавил на спусковой крючок.
Толстый Круль рухнул позже, чем умер. Три выстрела раскололи череп. Прежде чем тело опустилось, все вокруг забрызгало мозгами.
– Вот блин! – в сердцах воскликнул Дух и сорвался с места. – Не навернуться бы.
Денис уже бежал по направлению к дверям.
Ворон, прищурившись, посмотрел в сторону группы.
– Думаешь о том, что хочешь быть с ними? – спросил Пух.
Он выглядел напряженным, автомат положил на колени и теребил пальцами наплечный ремень.
– Нет. Думаю, что не стоило отпускать Шрама. У него, похоже, рвет крышу. Такому не место в бою.
Пух пожал плечами.
– Знаешь, как мы звали его в одной из тех горячих точек, о которых говорить будет не положено лет еще сорок пять?
Сталкер приподнял бровь:
– И?..
– Берсерк. Как все мирно – душа компании, умный, начитанный, со своей жизненной философией, даже близко к религии не стоящей. А как пятилапый пес настает, его становится не узнать. В глазах фанатичный блеск, руки трясутся. Мы раз против мусульман воевали, так он всю дорогу материл их Коран с пророком Мухаммедом и пророчил новый крестовый поход, аж не по себе становилось, но, знаешь, мы тогда выстояли, и не без его участия.
– Да уж…
– Я знаю, в это сложно поверить, но Шрам на самом деле очень добрый. Ты только не смейся, но он самый настоящий пацифист.
– Смеяться меня сейчас не тянет от слова «совсем», – заметил Ворон, прислушиваясь к какофонии выстрелов.
– Просто каждый раз перед боем Шрам себя накручивает. Ему, чтобы убить, надо не воспринимать врага человеком, вот он и старается.
Ворон вздохнул. Объяснение нисколько не успокоило, наоборот, разожгло подозрение и неуверенность прежде всего в своем решении.
– У твоего друга могут быть какие угодно взаимоотношения с собственной совестью, – сказал сталкер после некоторой паузы, – но если он хотя бы раз косо посмотрит на моего напарника, я убью его.
– Да с чего бы… – начал было Пух и осекся. Он слишком хорошо помнил, как Денис прошел «круги огня».
– С того, – разозлился Ворон. – Так или иначе, Зона меняет всех, кто в нее попадает хотя бы единожды. В отношении кого-то изменения бросаются в глаза, у других незаметны, но это не значит, будто их нет. Любой человек, входящий в Периметр, становится его частью, как и Зона – маленькой частичкой его души. От этого не уйти, и ничего с этим не поделать. Если твой друг выйдет из Москвы, а через год кто-то начнет убивать сталкеров, я, не задумавшись, укажу на него и, вероятнее всего, окажусь прав.
– Да с чего ты взял?
– Если полагать своих врагов тварями, то раньше или позже останешься единственным человеком в скопище нелюдей, чья жизнь не имеет ни малейшей ценности, а это уже позиция не героя, пусть и самого посредственного, а фанатика-маньяка.
