Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием
Обогнув ближайший холм — хоть и аховое, а все же прикрытие, — я остановил машину. Проверил «мини–ган» — заряжен. Отлично.
Вот, пожалуй, и все пока. Хотелось бы, конечно, выбраться на крышу и заняться расстрелом погони из веерника. Но лезть сейчас наверх — чистое самоубийство, не стоит и высовываться — во–первых, демаскирую машину, во–вторых, срежут. Хотя если это безопасники из Кемерова, они вряд ли станут расстреливать трейлер, памятуя о заложнике, — эти доведут нас под конвоем до Москвы и там уже начнут бодягу с разборками. Но есть и другой вариант: по дороге капитан О'Рейли не без злорадства сообщил, что аппаратура для стационарного портала в Кемерово уже прибыла. Если с ее помощью был восстановлен портал «Боливии», то через него вполне мог прибыть кто–то из ищеек: Гильдия, внешники либо люди Левински. Кто именно — это сейчас почти без разницы: на заложника им одинаково плевать, им нужна информация, источником которой являются профессор и отчасти Грабер, чьи головы их, вероятно, вполне устроят. Хотя нет. Голова без тела мыслить не может. Значит, Рунге будут брать живым. И то неплохо — хоть палить сразу не начнут, если, конечно, это не хейворки Клавдия. Для этих первая цель — я, на остальных плевать.
Погоня уже погасила скорость. Перемещения пяти флаеров можно было наблюдать не только на экране, но и непосредственно в небе — судя по маневрам, они если еще и не взяли правильный след, то стояли на верном пути, однако медлили: отчего–то у них там произошла задержка.
Экипаж «Бычка» словно закоченел — ни звука, ни шороха, даже дыхание стараются сдерживать, словно по дыханию их могут засечь. И капитан О'Рейли не исключение — понимает, что влип в такую серьезную кашу, где его не спасет ни статус заложника, ни даже персональная виза о неприкосновенности за подписью самого Президента, буде у него такая имелась бы.
Грабер молча тычет пальцем в монитор: там, оказывается, возникли еще три объекта, летящие на сей раз со стороны Москвы. Остальные бойцы тоже немного ожили — зашевелились, задышали наконец, как будто это к нам летело подкрепление. Обычный психологический эффект — когда хуже уже некуда, любой случайный поворот событий мнится за благо. Чаще всего так и бывает, случай и впрямь — великое дело, если уметь им правильно воспользоваться. Но сейчас все говорит о том, что от Москвы к нам спешит та же самая компания, дожидавшаяся открытия московского портала, чтобы взять нас с двух сторон в тиски.
Или это все–таки кто–то другой по наши души?.. Неплохо бы. Тогда у нас появлялся маленький шанс: можно попробовать в очередной раз проскочить меж молотом и наковальней, стравив скорпионов с хорьками или кого там с кем?.. Неважно, лишь бы их друг о дружку расплющило.
Приближаясь, флаеры даже не сбросили скорость: похоже, что они собирались на всех парах пронестись мимо. Наш маленький шанс безнадежно таял. Как вдруг три машины резко разделились и тут же открыли огонь: два флаера из пяти были повреждены сразу — один, задымившись, пошел вниз и взорвался у самой поверхности «тундры». Остальные три, заметавшись, ответили беспорядочной стрельбой: в небе закипел настоящий воздушный бой.
На земле тоже началось волнение — «тундра» активно колыхалась, не иначе как в ужасе от жестоких инопланетных разборок, а может, от ожогов, нанесенных взрывом. Главное, что нам эти трепыхания были очень даже на руку: под их прикрытием я уводил машину все дальше от места заварушки. Направление, естественно, оставалось прежним — на Москву: до нее уже было рукой подать, а если кто–то из преследователей уцелеет и пустится в погоню — не факт, что после боя они смогут сохранить прежнюю скорость.
Я поймал себя на том, что как дурной давлю на газ, хотя предельная черепашья скорость давно уже набрана. А еще на дурацкой счастливой мысли: «Вот те на! Неужто опять проскочили?..» Расшатались нервишки–то, расшатались. Того и гляди помру от счастья прямо на пороге вечной жизни.
Команда продолжает пребывать в напряженном состоянии — им тоже еще не верится, что они живы и ускользнули. И правильно не верится — сие пока не факт. Нервничают все, но больше всех Грабер — этот аж подпрыгивает, не отрывая при этом глаз от монитора. Бормочет:
— Скорее, Бессон! Скорее! — Но вцепляться мне в плечо больше не рискует: я только кошусь на его челюсть — на сей раз этого вполне достаточно, чтобы Грабер прикусил язык: чему–чему, а граберовской челюсти досталось сегодня по полной программе — соответственно и языку. И по заслугам. Но в чем–то он прав — скорости нам, к сожалению, большей уже не выжать, а вот действовать предстоит вскоре с максимальной быстротой, к чему не мешает подготовиться заранее.
Москва уже виднеется меж холмами: конусы выработанной породы на фоне низких блочных строений. Неподалеку от «города» зияет карьер, над которым висит гравиплатформа с бурильными установками — так называемыми резонансными пушками. Бурят, стадо быть, уже вовсю, может, даже чего–нибудь уже там и 10 надобывали. Благоустройство трудового населения — процесс долгий и трудоемкий, в то время как работы а? по пополнению алмазного фонда дело неотложное, государственной, само собой, важности. Впрочем, к делу. Оборачиваюсь к О'Рейли: — Капитан, слово за вами: где сейчас, по–вашему, может находиться инженер Краснов? Можете просто показать пальцем.
О'Рейли, пожав плечами, смотрит на часы: двигается он несколько скованно, но отвечает охотно, очевидно, в надежде поскорее найти Краснова и избавиться от нашей нескучной компании:
— Он в административном корпусе либо на карьере при установках.
Капитан готов сейчас отвечать на любые вопросы. Не факт, что и дальше он будет так же разговорчив. Надо ловить момент — выжимать информацию по максимуму.
— А если Краснова нет в Москве? О'Рейли вздыхает — ему, как и нам, не очень–то улыбается такой вариант.
— Тогда я, сами понимаете, вряд ли смогу указать вам его точное местоположение.
— Через кого тогда можно на него выйти? Прежде чем ответить, О'Рейли морщится, двигая челюстью, словно пережевывая лимон. И отвечает на сей раз уже не так охотно:
— Крутится возле приисков один прохвост. Милко Барич. Насколько мне известно, Краснов имеет с ним дела.
Опаньки! А имя–то мне знакомо! Сталкивался по паре мелких финансовых дел: агентик с таким именем шустрил одно время для Клавдия на «черном рынке». Даже зацепочка сохранилась, как в случае чего его можно найти. Забавный получается раскладец. Посмотрим.
Карьер был уже почти под нами. Значит, для начала заглянем на бурильную платформу — вдруг да повезет.
Кидаю беглый взгляд на экранчик заднего вида — нет ли погони? Пока не намечается.
Заложив небольшой вираж, направляю трейлер в центр платформы, на посадочную площадку. Здесь могли бы уместиться четыре внепогодника, но сейчас машин на ней нет. А люди… По площадке раскидано несколько неподвижных тел, и это наверняка не загорающие в перекур рабочие — уж больно позы неестественные. Не иначе как наши «друзья» по пути заглянули сюда узнать, как продвигается добыча алмазов. Что–то мне чудится во всем этом знакомое и родное до боли в давно зажившем левом плече.
— Ваша чертова Гильдия… — ворчит Грабер. Тоже понял, кто здесь наследил. О'Рейли кидает на меня быстрый пронизывающий взгляд и сразу опускает голову и этот что–то понял, но предпочитает скрыть сей факт. Ну–ну. А Грабера не мешает поставить на место.
— Моя чертова Гильдия оказала нам сегодня неплохую услугу, вы не находите?
Грабер молчит, скривив рот сковородником, — рад бы крыть, да нечем.
Садимся. Несколько слов перед самым касанием:
— О'Рейли, вы пойдете со мной. Остальным ждать в машине. И предупреждаю, господин капитан, без глупостей — девушка будет держать вас на мушке. — Я мимоходом подмигнул Жен. — Надеюсь, вы уже поняли, что нам терять нечего.
Жен, коротко вздохнув, сжимает двумя руками лучевик и сдвигает брови — как я учил. Стрелять по капитану она, конечно, не будет, если даже тот самолично на ее глазах меня прикончит (что маловероятно). Тем не менее лицо ее вмиг становится лучшей иллюстрацией к моим словам — никто не усомнится в том, что ей нечего терять. И самое паршивое, что это — истинная правда.
— Краснова я среди них не вижу, — бурчит капитан, зверски туша в пепельнице сигарету. Не хочется ему туда выходить, что и понятно. Не исключено, что он лжет в надежде сдать нас безопасникам в здании Администрации. А может, и впрямь не видит. В любом случае убедиться в отсутствии инженера не помешает.
Двери скользнули вверх, и мы с капитаном покинули с двух сторон наш уютный салон, ставший мне уже чуть ли не родным домом — поймал себя на том, что выхожу и впрямь словно из дому.
Осмотрели трупы — лучевое поражение разных степеней, среди убитых три охранника — все без коминсов и без оружия. Когда я переворачиваю последнего, он открывает глаза. Аптечка у меня уже наготове, моментально ляпаю ее ему на шею — индикатор, словно в сомнении, дает перебивки с оранжевого на красный. Спрашиваю, пока есть у кого:
