Григорий Крячко - ШРАМ: ОБРЕТЕНИЕ АДА
Однако отпрыгнув, наемник случайно зацепил ногой металлическую канистру, которая с грохотом покатилась по полу. Шрам замер на месте, выставив вперед дуло пулемета. Вовремя: шум, произведенный им, не прошел незамеченным для обитателей подземки. Впереди раздалась возня, и в коридор сиганул снорк, очевидно, гревшийся на расширительном баке или трубе.
Заметив человека, тварь трубно взревела, припала к полу, готовясь к атаке, в бешенстве мотая гофрированной трубкой напяленного на голову противогаза. Это могло бы выглядеть смешно, если бы не было жутко. Шраму же оказалось не до веселья: оснащенные ПНВ, его глаза уже различили в дальнем конце коридора, уходящем во мрак, еще три скачущих фигуры. Плохо дело! Наемник отставил одну ногу назад для устойчивости, и вдавил гашетку.
По туннелю пронесся, круша все на своем пути, свинцово-стальной вихрь. Недаром «печенег» снискал себе такую популярность среди бойцов «Долга» и вольных бродяг, когда требовалось зачистить очередное гнездо мутантов или выбить врагов из укрепленного лагеря. Грохот при стрельбе стоял такой, что уши закладывало, а эхо многократно его усиливало. Снорков буквально разметало в клочья, разрывая их тела в куски, но на их место уже спешили новые твари.
В этом зрелище было нечто страшное: мечущиеся в темноте уродливые, полузвериные фигуры, ревущие, вопящие, бешеными обезьянами скачущие по туннелю, отталкиваясь от стен и пола, грохот пальбы, вспышки пламени и человеческая фигура, медленно идущая вперед, сеющая смерть на своем пути. Огонь выстрелов пульсирующее озарял бледное, напряженное лицо наемника с судорожно стиснутыми челюстями и прищуренными глазами. ПНВ пришлось сдвинуть на лоб, чтобы от яркого прерывистого света не страдала нежная оптическая электроника.
«Печенег» своей чудовищной огневой мощью буквально прорубал своему хозяину проход в лавине мутантов. Шрам уже насчитал полтора десятка убитых им чудовищ, а на некоторых из них он успел заметить изодранные, загаженные черно-красные комбинезоны. Да, жуткая посмертная судьба ждала пропавших здесь солдат «Долга». Даже после гибели Зона не оставила их в покое, извращенно мстя за посягательство на свои тайны.
Шрам чуть было не споткнулся, скосил глаза вниз, и увидел человеческий череп. Вокруг валялись остальные кости скелета и обрывки одежды, в том числе и разорванный кожаный плащ — покойник был при жизни бандитом. В воздухе омерзительно воняло тухлятиной, экскрементами и горелым порохом.
Сбоку на Шрама ринулась распластанная в прыжке уродливая фигура. Наемник присел и срубил снорка короткой очередью, пули отшвырнули тварь к стене, но часть прошла и мимо, пробив уже основательно проржавевшие трубы, идущие под потолком. В коммуникациях загудело, заревело, и из пробоин хлестнули струи пара, а потом, мгновениями позже — и огня.
Шрам рванулся вперед, чтобы не испечься в этой духовке, но перепад давления сделал свое дело. Трубы под потолком тряслись так, что раскрошенный цемент кусками летел вниз. Рвались стыки, лопались стянутые болтами фланцы, ржавые гайки орехами отскакивали во все стороны, и из свищей хлестало пламя, сдобренное струями пара и кипятка.
В начавшемся катаклизме наемник едва успел опустить на лицо пластину шлема, как ударивший в него огненный смерч сшиб его с ног. Рукав комбинезона затлелся, но выдержал, однако наемник невольно завопил от ужаса, и сам, не хуже любого снорка, на карачках помчался вперед. Мимо пронесся объятый огнем мутант, едва не столкнувшись с человеком: тварь уже не замечала ничего вокруг себя, ослепленная болью и ужасом. Противогаз на голове уже горел, плавился и разбрызгивал окрест капли жженой резины.
От дыма стало нечем дышать, и костюм автоматически направил циркуляцию воздуха через особые фильтры, поглощавшие дым, едкие газы и углекислоту. Если бы не это, Шрам бы давно задохнулся в огненном аду, если бы еще раньше не испекся заживо. За спиной грохотало, в стены били вихри огня, по полу струилась кипящая и бурлящая вода, облака пара застилали все.
Наемник помчался по лестнице, не замечая тяжеленного пулемета, нещадно лупящего его по загривку. Впрочем, такое вполне можно и потерпеть: ведь «печенег» уйму раз спас сегодня человеку жизнь, сожрав при этом почти половину боеприпасов. Внизу творился самый настоящий кошмар: с треском рассаживались трубы коммуникаций, ревело пламя, пронзительно шипел пар, трубно ревели умирающие снорки, один раз что-то даже взорвалось с такой силой, что земля дрогнула, сверху посыпались каменные крошки, а лестница заходила ходуном. Вот интересно, что решили долговцы, когда до них донеслись отзвуки катаклизма и через нору пошел дым и пламя? Наверное, однозначно решили, что Шрам уже погиб.
Наверху оказалась целая анфилада относительно ярко освещенных комнат, и наемник остановился, чтобы передохнуть немного. Прислонившись к вымощенной кафельной плиткой стене, он устало сполз на пол и с минуту так и сидел, хватая воздух ртом. Голова кружилась от угарного газа, поначалу все же проникнувшего в легкие, тошнило, а в мозгу стоял одуряющий звон.
Шрам, забыв про усталость, внимательно прислушался к собственным ощущениям. Ничего подобного с ним ранее не случалось — он ощущал некое прикосновение к своему разуму, шедшее откуда-то извне. Пока оно было ненавязчивое, осторожное, почти ласковое, но само по себе уже пугающее. Кто и как может забраться чужому человеку в сознание? Так чувствуешь себя, когда в темной комнате почти видишь неразличимый силуэт незнакомца и понимаешь: тут кто-то есть. Даже можешь точно указать, где именно. И этот некто ждал Шрама там, дальше, за толщей бетонных стен и перекрытий, но нападать пока не спешил. Ждал.
Наемник вытащил «лунный свет». От артефакта шло странное, электризующее тепло, кончики пальцев кололо даже через перчатку, а внутри шара величиной с кулак переливалось голубовато-синее пульсирующее сияние. Сразу же, как по команде, звон в голове утих, а страшный призрачный незнакомец, напуганный внезапной вспышкой света, отступил назад, в спасительную для него мысленную темень. Шрам спрятал артефакт за пазуху — и плевать, что он радиоактивен! Есть водка и пилюли, выводящие из организма радионуклиды, а вот спасти «свет» теперь может гораздо больше, чем навредить. Из двух зол выбираем меньшее.
Шрам ощущал себя сейчас маленьким мальчиком, которого мама оставила в наказание в большой темной комнате, заперла дверь на ключ и куда-то ушла из дома. Давным-давно забытые чувства и эмоции воскресали в сознании, разбуженные, всколыхнутые, подобно мути со дна бочки чужим вторжением в разум. Еще немного — и придет панический ужас, с которым просто нельзя будет бороться. Назад пути у наемника уже нет, туда, в пламя и смерть, где пылал даже бетон и кирпич дорога отрезана. Значит, только вперед, может быть, даже на верную гибель.
Шрам подтянул к себе пулемет, отцепил почти пустую уже коробку с остатками ленты, подумал и положил на пол возле себя, извлек свежую и перезарядил «Печенег». От ствола еще поднимался легкий дымок — неудивительно, ведь там, внизу пришлось как следует повоевать, но надежное оружие должно выдержать и не такое. Руки чесались избавиться от лишнего веса в виде рюкзака или «Вала», но бродяга терпел. Перед этой экспедицией он собрал все только самое ценное, и ненужных вещей у него не имелось. Если хочешь выжить — терпи и таскай на горбу столько, сколько надо, пусть хоть двухпудовую гирю.
Лязганье затвора пулемета отозвалось в анфиладе комнат неестественно громко, как будто хищный зверь клацнул челюстями. Что ж, все справедливо: один хищник истребляет других, охотится на них, так как в данном случае сам верх пищевой цепочки.
Шрам медленно пошел вперед, аккуратно ставят обутые в массивные ботинки ноги на замусоренный пол. Конечно, бесшумного движения у него не получалось (и не получилось бы), но так хоть удавалось держать во внимании весь сектор обстрела и быть готовым к внезапному нападению. Неведомый враг затаился, наверное, уже получив по невидимым «щупальцам» контратакой «лунного света». Артефакт же за пазухой нагрелся еще сильнее, не хуже маленькой грелки, и светил теперь раза в два ярче. Он тоже что-то чувствовал.
Впереди, за анфиладой помещений, заполненных разнообразными механизмами, открылся большой, полутемный зал, крест-накрест пересекаемый трапами, перекинутыми над огромным резервуаром, наполненным какой-то поблескивающей жидкостью. Трапы сходились в центре резервуара, и служили, похоже, для обслуживания механизма на металлической же площадке. Судя по запаху сырости и прели, это была вода, а вон то громоздкое механическое сооружение на «островке» посередине бассейна — та самая насосная станция. Механизм работал: вверх и вниз ходили шатуны, слышалось кряхтение и лязганье механизмов, вода в бассейне ходила волнами и крупной рябью, мигали лампочки и датчики.
