Денис Бурмистров - Принуждение к контакту
Песок закручивался как-то странно, словно сам ветер попался в невидимый хоровод и теперь тащил за собой серо-желтый пылевой шлейф. Эти воздушные спирали расположились по разным краям дороги, между ними проход не шире пары метров.
В другой ситуации Громов сразу повернул бы назад. Но иной дороги, как через поселок, к коровнику не было.
До его ушей донеслась мелодия, старая и исковерканная шумом песка. Донеслась и пропала, словно ветром унесло.
Руслан сощурился, с подозрением разглядывая явление. Сделал еще шаг.
Выплыл из ниоткуда и ушел в никуда женский голос, произносящий непонятные слова. Звуки скрипки перекрыли мужской смех.
Громов облизал пересохшие губы, обхватил себя руками и направился по узкому коридору вперед. По одежде и лицу бились мелкие песчинки, трепетали штанины и рукава куртки. Со всех сторон налетели разные звуки, голоса, скрипы дверей, лай собак и детский смех. Все одновременно и с разной громкостью ударило в уши, создавая жуткую какофонию. Руслан почти перешел на бег, ускорив шаг.
Позади остался крутящийся ветер, позади остались голоса и звуки. Впереди показалась школа.
Про эту школу Громов слышал. Один техник, которого он привозил сюда для наладки нового оборудования, обмолвился, что в школе живет демон. Сказал, что в восьмидесятых служил в Новосибирской области, в одной из десантных частей. Как-то раз их подняли по тревоге – в Зоне пропал генеральский «уазик» вместе с генералом и двумя московскими аппаратчиками. Нигде не указывалось, за каким лешим генерал забыл в этих местах, но ходило мнение, что после обильных возлияний в полковой бане он повез хвастать перед гостями Зоной, находящейся «в его владениях». И дохвастался. Впрочем, солдатам все равно никто правды не рассказал и вопросов задавать не велел. Сформировали несколько патрулей во главе с офицерами, отправили обходить периметр. Остальные «счастливцы», напялив противогазы, поперлись на территорию Посещения.
В итоге поисковой операции как в воду кануло два взвода, а несколько человек, которые смогли выбраться назад, поведали об ужасах Зоны, а также о том, что генерала схарчил демон, обитающий в школе.
Впрочем, кроме как от техника, эту историю Руслан больше ни от кого не слышал. А сталкерские байки, которыми в кабаках Искитима потчевали друг друга все кому не лень, и без демонов были цветасты и заковыристы, верить в них представлялось сомнительным. Истории про демона среди них было тесно.
Однако Руслану запомнился рассказ. И теперь он с трепетом взирал на проплывающие мимо окна двухэтажного здания с выцветшей надписью «Восьмилетняя школа № 1» и выложенными красным кирпичом цифрами «1972» под скатом крыши. Взгляд сам собой искал останки генерала или пропавших солдат, спотыкаясь на валяющихся тряпках или мусоре. Воображение услужливо подсовывало рогатую фигуру в проеме окон.
От школы до коровника осталось рукой подать, когда ветер поднялся такой силы, что с крыш полетели тонкие пластины старой дранки, заскрипели распахнутые калитки и двери, звонко захлопнулось окно. Пилота качнуло, пришлось наклониться вперед. Вокруг потемнело, черные как уголь тучи застлали небо, среди них беззвучно сверкали молнии, одна за другой. И ни капли дождя.
«Сухие грозы», частое явление природы в Зоне.
Шагая по поселку, Руслан подмечал в какие дома следовало бы наведаться, какие выглядели наименее странно и опасно. Одним их первых отметил для себя поселковый магазин, в котором, правда, отсутствовала входная дверь и внутри будто солнечные зайчики гуляли по стенам. Тут же, напротив, с торца парикмахерской, ютившейся в узком домике барачного типа, он увидел крыльцо с указателем «Аптечный пункт».
Практически на выходе из поселка, поперек дороги, Громов натолкнулся на очередную ловушку. Если бы не ветер с песком, разбивающийся о невидимую стену, вытянутую вдоль дороги от крайнего дома до безликого здания автомобильного бокса, Руслан влетел бы не задумываясь.
На другую сторону пришлось пробираться сквозь узкую щель между задней стенкой бокса и бетонным забором. За долгое время сюда намело всякого мусора, который теперь хрустел и шелестел под ногами. Ощущая себя неуютно в таком тесном пространстве, грудью и животом елозя по пыльной бетонной поверхности, Руслан саркастически порадовался, что так давно не ел. В противном случае он бы просто не пролез.
Вертолетная площадка подсохла, но теперь на нее нанесло песку. В одном из коровников рухнула бетонная секция стены, оголяя темные внутренности помещения с узкими секциями загонов. Когда-то в них стояли сытые коровы, меланхолично жевали лежащую траву и потом давали теплое парное молоко…
Громов отогнал столь сладкую мысль, уселся на скамейку в беседке и попил воды. Вроде бы площадка подсохла, можно подновить надпись. Вот только ветер мусору нанес, закроет буквы. Ну да с этим ничего не поделать, если только не попробовать чем-нибудь смести песок с бетона.
Завинчивая крышку, Руслан внезапно замер. Сквозь свист ветра и шелест скользящей по траве пыли пробивалось до боли знакомое «тук-тук-тук».
Громов вскочил, чуть не выронив бутылку. Отчаянно завертел головой, вглядываясь в небо не щадя глаз под порывами ветра. И увидел, возбужденно воскликнув.
На фоне черных валов туч, небезопасно прижимаясь почти к самым верхушкам деревьев, летел желто-красный вертолет с подвеской, в которой болтался узкий, похожий на гроб контейнер. Вертолет летел со стороны далекого Бердска и шел на юго-восток, мимо Маяка. Судя по контейнеру, ученые вывозили пробы или образцы.
Машина летела уверенно, периодически меняя курс, но не отклоняясь от направления. Видимо, пилот был хорошо знаком с наземными ловушками, способными утянуть многотонный вертолет на землю, словно пылесос перышко, его больше беспокоили сверкающие без громовых раскатов молнии.
Руслан выпрыгнул из беседки. Забыв про усталость, про боль в коленях и мигрень, рванул прочь от поселка, наперерез летящему вертолету. Понимая, что его не могут услышать люди внутри винтокрылой машины, он все же не сдержался и заорал что есть мочи, махая руками. Побежал вдоль коровников, вдоль автопарка с двумя молоковозами, вдоль площадки для выгула. Он не сводил взгляда с вертолета, подпрыгивал, деря глотку воплями.
Он почти добежал до небольшой насыпи, из которой торчали металлические трубы, служившие когда-то столбиками для упавшего забора, когда что-то сильно ударило в плечо сзади, разворачивая и бросая вперед. Вскрикнув от неожиданности, Руслан упал в траву и пропахал носом жесткую землю. Над головой просвистело и стукнулось об одну из труб, с резким свистом ушло вверх. Что-то просвистело и дробно пробежало по деревянной створке от ворот, прислоненной к скособоченному тополю.
Пули! В него стреляют!
Вертолет уже преодолел точку рандеву, теперь начинал удаляться. Но еще можно успеть, его еще могут заметить в пассажирские иллюминаторы!
Но ведь стреляют! И звуков выстрела не слышно! Неужели старые знакомые военные?
– Черт! – от злости и бессилия выругался Руслан, стукнув кулаком по земле. Нужно что-то делать, что-то предпринять! Время уходит!
Словно предупреждая, над головой свистнуло и сочно врезалось в деревяшку в нескольких метрах от лежащего пилота. Руслан клюнул носом в примятую траву, забормотал сквозь зубы проклятия в адрес стрелков.
Нужно решаться! Нужно что-то делать! Такой шанс упускать нельзя! Вертолет совсем рядом!
Из груди Громова, как грохот приближающейся лавины, вырвался отчаянный рев, переходящий в крик. Руслан буквально подбросил себя в воздух, оттолкнувшись всем телом от земли, не чувствуя почвы под ногами, побежал вперед, петляя и пригибаясь. Злыми осами мимо вжикали пули, срезая траву и разбивая трухлявую воротину. Одна обожгла левое предплечье, разорвав рукав куртки.
Руслан споткнулся о лежащие на земле ржавые профили от какой-то конструкции, кубарем полетел вперед, врезался в насыпь. Улетел в траву штык-нож. Попытался встать, но целый свинцовый град придавил его к земле, заставил ужом отползать за вспухшую от влаги катушку с облезлым кабелем.
Левое плечо горело огнем, одежда липла к горячему и липкому. Громов, морщась, отогнул ворот и заглянул под куртку. Пуля прошла верхом и лишь продырявила мышцы плеча, пройдя навылет. Рана не страшная, но куда страшнее кровотечение. Если его не остановить, то скоро и без того ослабленный организм попросту отключится.
Громов поднял глаза и посмотрел на удаляющийся вертолет. Знакомый профиль красно-желтого КА-32 начинал сливаться с темным горизонтом, на вращающихся лопастях играли блики от молний. Вот вспыхнули стекла иллюминаторов. Уходящая было машина вновь показала нос.
Ему кажется или вертолет действительно разворачивается?
24
Руслан Громов, пилот спасательного вертолета
Новосибирская аномальная Зона
