Алекс Орлов - Личная эвакуация

– А откуда оно у него? Он его что – где-то нашел?

– Ну вот еще. Ему его выдал лично командор Лонцер.

– Ага, – кивнул Брейн, решив пока не уточнять, кто такой командор Лонцер.

– А кем был ваш муж, мадам Анна? – спросил Брейн, возвращая оружие.

– Он был профессиональным путешественником и в наши края попал случайно.

Хозяйка вздохнула.

– Мы познакомились в городе, он плохо говорил по-нашему и обратился ко мне, чтобы я помогла ему купить еды. Деньги-то у него были, тогда еще это были старые добрые монеты – золотые удо. Он боялся отравиться, потому что совсем не знал, что тут можно есть, а что нет. Сначала я приняла его за иностранца, знаете, боргийцы так же странно коверкают слова, правда, те тщедушные – сказывается рыбная диета, а этот был очень красиво сложен.

– А у вашего мужа здесь были… какие-нибудь друзья или земляки? – спросил Брейн, начав осторожно прощупывать почву.

– Нет, из всей команды он выжил один, челнок был поврежден, как он сказал, со злым умыслом еще на их базе. Он рассказал это уже после того, как мы стали жить вместе, и еще он говорил, что дома его считали погибшим.

– А как же он попал к вам? Он искал убежища?

– Нет, он ничего не просил, я сама предложила ему. Он выглядел таким неприкаянным, да и понравился мне очень. Я позвала его к себе пожить, предполагала, что временно, а так получилось, что он на восемь лет задержался. У нас и два сыночка народилось – Лео и Реми.

В глазах мадам Анны проступили слезы, а Брейн подумал, что это похоже на фантазии не вполне здорового человека, если бы не китган и некоторые специфические словечки, которые использовала хозяйка.

– А что, простите мне мою настойчивость, было потом, мадам Анна?

– Потом прибыли другие акунаваторы. В тот день он с утра был встревожен и не пошел на работу – он на лесопильном предприятии работал разделочником. Адам был очень сильным, а там такие нужны, и начальство его очень ценило. К праздникам часто давали премии всякие. Он же спал только четыре часа – у них-то больше и не принято, а потому работал сверхурочно, и жили мы хорошо, зажиточно жили.

– Так, как же его забрали? – напомнил Брейн.

– Ага. Так вот он с утра забеспокоился, настроил вариоплас – прибор такой – и сел ручки крутить, значит, но прибор доставал только на пять тысяч миль, и поначалу он там ничего не увидел. Раньше-то он на пятьсот тысяч миль с челнока доставал, но после аварии повредился. Адам его сам перебирал, и у него долго не получалось починить, но потом все же сделал, однако дальность была уже не та.

– Понятно, – кивнул Брейн, не переставая удивляться такому рассказу.

– Ну а потом он вдруг сказал: Анна, они уже совершили посадку и едут за мной. Если на Казбике ничего не изменилось, они прибыли, чтобы уничтожить свидетеля, и тогда тебе придется взять детей и немедленно бежать, а я вас прикрою.

– И что вы?

– Я стала ждать, когда он выяснит. Собралась, конечно, детишек собрала. Машину из гаража выкатила.

– А муж?

– А он стал с ними переговариваться по вариопасу. Переговаривались они с полчаса, и он сказал, что убивать его не будут, что приехали за ним и за детьми. Что на Казбике теперь другие, что случай о пропаже наконец расследовали и обнаружили, что один пилот жив.

– И что же вы? Вы согласились расстаться с детьми?

Мадам Анна ответила не сразу.

– Я к тому времени давно знала, как все будет. Он мне с самого начала все рассказал и предупредил, еще когда жил у меня просто чужим. Когда я предложила ему семью создать, он согласился, но опять предупредил, что и как дальше у нас пойти может. И все ситуации объяснил. Что, дескать, скорее всего, когда-то за ним приедут, или заберут, или будет бой, и уничтожат. И детишки тоже знали. В школе-то им об этом не велено было рассказывать, а в семье было полное понимание. Вот такие дела.

Глава 51

После столь неожиданного рассказа Брейн уснул не сразу, продолжая прокручивать в памяти детали этой странной истории. И оружие. Оружие и то, как умело обращалась с ним старушка, убеждали в правдивости ее рассказа.

Утром Брейн проснулся в семь ноль-ноль, еще с вечера запрограммировав свой внутренний будильник. Прошел в ванную и принял ледяной душ. Потом растерся полотенцем и ощутил себя лет на двадцать моложе, когда еще не было ранений и квалифицированно заштопанных швов на солдатской шкуре.

Надев новое белье, купленное два дня назад, он съел пачку питательных хлопьев, запив их минеральной водой. Потом выглянул через окно во двор, где на траве появился иней, оделся и вышел.

Несмотря на ночные заморозки, было уже не так холодно. Солнце показалось из-за крыш зданий центра города и создавало какую-то праздничную атмосферу.

Брейн чуть передвинул «девятку» за поясом, чтобы было удобнее идти, и вышел за калитку.

В голове пробудились вчерашние впечатления от рассказа хозяйки. Брейн, как никто другой, знал о чужаках, которые вмешались в здешние дела, но сами находились на недосягаемом уровне из-за огромного технологического превосходства.

Добравшись до первой линии городских построек, Брейн пошел дворами, узнавая детали, которые мельком рассмотрел накануне вечером.

Люди выходили из подъездов и спешили на работу, поеживаясь и посматривая на часы – не слишком ли опаздывают. Кое-где прохаживались собачники, дворник с мятой физиономией с грохотом выволакивал из подсобки уборочный комбайн.

Брейн прошел место, где вчера отвадил ночного гопника. В углу, где поджидали бандиты, горой валялись окурки сигарет с синтетической дурью.

Сделав пару поворотов, Брейн прошелся по дворам соседнего квартала, однако никаких хвостов не заметил и подумал, что дворы – лучшее место для проверок, пусть тут и попадалось собачье дерьмо и отсутствовали широкие витрины.

Выбравшись на большую улицу с плотным потоком машин, он направился в сторону центра – противоположную от дома Фогеля, и продолжил проверяться.

Дойдя до магазина верхней одежды, постоял у витрины и, перейдя у светофора на другую сторону улицы, пошел в обратную сторону.

Сейчас было важно не привести никого к Фогелю, хотя тот, как подозревал Брейн, мало заботился о проверке, ну, или делал это недостаточно тщательно, учитывая его недавний период запоя.

На небольшой площади было немноголюдно, лишь на остановках общественного транспорта толпились пассажиры и автобусы на водородных двигателях пыхтели паром, едва сдвигая принятый в салоны избыточный груз.

Утренний час пик – ничего не поделаешь.

Вскоре Брейн увидел крышу дома Фогеля, но напрямик не пошел, решив обойти справа, со стороны гаража.