Не грози Дубровскому! Том 13 - Антон Панарин
— Прогнал? Молодец. Чертовски отважно, — кивнул я и погрузился в пустоту.
Тук. Тук. Тук. Цвета размываются, звуки уходят, и я вижу лишь душу парня. Алая, словно кровь. Душа, прожившая многие десятилетия. Душа, которая не могла принадлежать восемнадцатилетнему парню. А вот, кстати, и его собственная душа, забилась в угол и дрожит в ужасе. Забавно, но алый сгусток душевной энергии я узнал. От него за версту смердело Нобунагой.
Тук. Тук. Тук. Я вернулся в реальность и увидел, что парень стоит у двери и занёс руку, чтобы постучать в неё. Призвал лозы и опутал его с головы до ног. Парень рухнул на пол и стал орать, как безумный.
— На помощь! Стража!!!
— Да, да. Стража. Спасити-памагити, — усмехнулся я и открыл портал в Дубровку.
За дверью послышались гулкие шаги, видимо, на его зов бегут бойцы, но они всяко не успеют. Я наклонился, чтобы схватить парня и затащить в Дубровку, но он открыл рот и в глубине его глотки показалась бумажная фигурка.
Ловким движением я схватил её и поднёс к лицу. Фигурка в форме человека. Мгновение — и она пытается, словно оригами, сложиться в нечто другое, но я держу крепко и у Нобунаги ничего не выходит. Тем временем тело парня, окутанного лозами, начинает пробуждать собственную душу. Ещё минута — и он очнётся. А я очень не хочу ничего ему объяснять.
— Ну что, Нобу-сан? Прогуляемся? — хищно улыбнувшись, спросил я.
— Отпусти меня, выродок! Я разорву тебя на части! Выпью душу! — заголосила бумажная фигурка голосом, больше похожим на шелест листвы.
— Да неужели? — я отпустил тормоза и позволил хору душ вырваться на свободу. Глаза загорелись мертвенно-бледным пламенем, отчего бумажка в моих руках стала дрожать.
— К-к-кто ты такой? П-п-пощади! — пискнул Нобунага.
— Не беспокойся, ты будешь жить долго. Но такая жизнь тебе не понравится, — сказал я, шагнув в портал.
Мы переместились в Дубровку. Местные жители праздновали завершение войны. Всюду висели разноцветные флажки, горели фонарики, несмотря на то, что была поздняя ночь, дети носились по улице и радостно кричали. Мимо меня пронеслась толпа десятилеток, за которыми пыталась угнаться девочка лет семи. Но ей не удавалось этого сделать, из-за плюшевого мишки.
Медведь был огромен. Примерно метр в высоту. Из-за этого чудовища девочка вечно спотыкалась и всеми силами старалась не упасть. Когда она пробегала мимо меня, я преградил ей путь.
— Милая, подаришь мне медведя?
— Святой? — прошептала она и кокетливо стрельнула глазками. — А если подарю, то ты благословишь меня?
— Не только благословлю, но и сделаю тебе отличный подарок.
— Держите! — тут же согласилась девочка и всучила мне мишку.
— Умница, — улыбнулся я. — Обратись к Злате, она выдаст тебе пятьдесят купонов, сможешь скупить все сладости в городе и поделиться ими с ребятами, которые не будут от тебя убегать. А ещё, я покажу тебе один фокус. — Я подмигнул девчонке и перевёл взгляд на замолкшую бумажную фигурку.
— Ой, как здорово! А что за фокус? Я фокусы очень люблю! У меня братик, кстати, тоже фокусник! Он умеет отрывать себе палец, а потом возвращает его на место! Жуть! — принялась тараторить девочка.
— Я сделаю твоего мишку живым. Хочешь? — спросил я и увидел, как девочка начала кивать, как заведённая.
— Хочу! Конечно хочу! А он будет разговаривать?
— Обязательно будет.
Тук. Тук. Тук. Мир теряет краски, последнее, что я слышу, это проклятья, вырывающиеся из пасти Нобунаги. Это всё, на что он способен. Вырываю его душу из бумажной куклы и пересаживаю плюшевому медведю. Вношу пару правок, делая так, чтобы он не мог умереть, но чувствовал боль.
А заодно вношу небольшое условие в его прогнившую душу. Каждый раз, когда он будет сквернословить, жаловаться или говорить что-то мерзкое и злое, он будет испытывать ощущения сравнимые с купанием в ванной, наполненной кислотой. Кроме того, я установил печать фиксации, чтобы перемещение в новое тело, стало невозможным. Теперь он навечно останется любимой игрушкой детей Дубровки.
Тук. Тук. Тук. Возвращаюсь в реальность и вижу изумлённые глаза девочки, она тянет руки, но не ко мне, а к медведю.
— Ты живой? — спрашивает малютка.
— Дубровский! Сучий… А-а-а!!! Ах ты подо… А-а-а!!! — Медведь орёт от боли, хватаясь лапками за грудь и голову. Но со стороны это выглядит забавно.
— Ха-ха! Какой забавный! Виктор Игоревич, а почему он ругается?
— Ничего страшного, скоро перестанет. А сейчас я тебе расскажу страшную тайну. — Держа мишку за шею, я приближаюсь к девочке и шепчу на ухо. — Милая, мишка очень хочет научиться уворачиваться от ударов. Понимаешь? Он хочет стать отважным воином. Но для этого ему нужно побороть страх и натренировать рефлексы. Держи. — Создаю в руке длинную палку и протягиваю девочке. — Помоги ему. Наноси удары палкой, а он будет уворачиваться.
— А ему точно не будет больно? — настороженно спрашивает девочка.
— Само собой! Он же плюшевый! Слово святого. — Я расплылся в хищной улыбке и швырнул медведя на пыльную тропинку. — Кстати, его зовут Ногувсрака. Можешь не жалеть его. Чем тяжелее тренировка, тем быстрее он станет воином.
— Какое забавное имя. Хи-хи! — звонко рассмеялась девочка и взяла из моей руки палку.
— Ты ещё пожалеешь! А-а-а!!! — заорал медведь и в ту же секунду получил увесистый удар по голове.
— Давай, Ногувсрака! Беги! Беги! — весело заголосила девочка и погнала великого повелителя демонов вдаль по улице.
— Ребятишки! — гаркнул я, привлекая к себе внимание носящейся по улице детворы, а после создал десятки палок, выросших прямо из земли. — За каждые десять ударов по плюшевому медведю вы получите один талон! Но не больше двадцати талонов за вечер! Слово святого!
Со всех сторон повыскакивали дети и стали с интересом осматриваться.
—
