Горящее небо Аорна (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

— Доступные для рода Аюшей и им подобным?

— Вот именно! Ты как считаешь, наши люди отказалась бы жить до ста и чувствовать себя при этом молодыми? По справедливости, каждый житель Аорна должен получить доступ к медицине будущего. Что невозможно в изоляции.

— Законы Содружества разрешают доступ к этим технологиям?

— Частично и под их контролем — да. Запрет распространяется на технологии войны. Продвинутая медпомощь позволит возвращать в строй раненых, потому и ограничивается. Если не считать двойных стандартов. Благодаря тебе мы и надеемся поймать Герум на нарушении. Знаешь… У меня был муж, служил он в штабе фронта. Прошлым летом была попытка договориться с Коалицией о мире. В Кашпирр отправились командующий нашим фронтом с сопровождением из офицеров штаба. Мужа тоже взяли. Переговоры провалились, как позже стало ясно, это был обман. Переговорщики вернулись, но с той поры авиация врага с изумительной точностью гвоздила по нашим центрам управления, пока не погибли все участники той встречи. Муж — тоже.

— Идентификация по ДНК…

— Ты что-то знаешь?

Максим развел руками.

— Я — военный летчик, не медик, не биолог. На Земле могут довольно быстро определить принадлежность микрочастиц к конкретному человеку по ДНК. По волосу, слюне, частичке кожи. Твой отец сказал: Герум установит местонахождение любого на планете, владея его ДНК. То есть если генералы и муж твой выпили воды, оставив на стакане отпечаток губ, их ДНК враг получил. А дальше — дело техники. Ввести идентификаторы целей в компьютеры Гладиаторов…

— Хоть бы один из них заполучить… Поэтому ты так ценен. Твои показания об авионике их самолетов — свидетельство грубого нарушения законов Содружества. Надо, чтоб собралась критическая масса нарушений, а они заставят действовать даже слепоглухонемого консула.

— Он присылал киборга с вашим офицером взять у меня анализ ДНК.

— Тем все и кончилось, мер не последовало. Но надо действовать. Макш! У меня юридическое образование, но не по галактическому праву.

— Ты единственный юрист, с кем мне позволено встречаться?

— Выходит так. Наш способ покинуть бункер — составить исковое заявление на имя консула. На Аорне он арбитр по спорам между странами. Конечно, текст будут смотреть и править лучшие юридические умы столицы.

— Тогда все закончится. Даже то, окончания чего бы не хотелось, — вздохнул Макш.

— Не говори загадками.

— Какие тут загадки? Мне час назад твой отец поставил ультиматум: не строить тебе глазки и свалить с Аорна по окончании процесса у консула Содружества. Чтобы с глаз твоих долой.

— Твою же налево и во все дыры… — Хейша изумленно покачала головой. — Прости, окопные манеры выражаться. Не ожидала, хотя неудивительно. Мне двадцать семь и я вдова, а курю втихую от отца. Даже здесь — в решетку вентиляции. Вдруг он придет, учует запах?

— Лишит дочурку сладкого?

— Если речь о «сладеньком Борюше», то сейчас ты невероятно близок, чтоб мной овладеть. Назло папаше!

Сказала, но не двинулась. Не улыбнулась и не подмигнула. Вот и понимай, как хочешь.

— Я обещал твоему отцу… — Максим вздохнул. — Дал слово офицера. Я не Борюш, который трахал все, что шевелилось. Да и ты нисколько не походишь на подруг актера. Другая женщина.

— Какая?

— Не легкомысленная шлюшка, каких Борюш окучивал. Красивая, серьезная и умная. Оставим этот разговор — мешает говорить о деле. Ты принесла Устав Содружества?..

В том, что за ними наблюдают, Максим не сомневался. Он даже без труда обнаружил объектив, вмонтированный в коробку для сети. Нафига она здесь, в камере, с единственной лампочкой на потолке? Розеток нет… Микроскопической техники здесь пока не изобрели, глазок в коробке виден. Пусть гадский папа развлекается просмотром километров пленки, запечатлевшей, как они с юристкой работают над документами. Иногда касаясь невзначай руки партнера, но это не считается!

Он не спросил Хейшу, но был уверен: «Лубянка» принадлежит к изоляционистам. Консерватор, что тут взять.

Генерал приходил к ним ежедневно — на протяжении трех дней, пока работали над иском.

— Эпизод с бомбежкой командных пунктов, используя ДНК? — он уронил лист бумаги на колени дочке. — Вычеркните. Обвинение основано на предположениях. Ставит под сомнение остальные пункты, где хватает доказательств. Коалиция заявит: координаты предоставила агентурная разведка. И что мы возразим?

— Позволь не согласиться, — возразил Максим. — Как представитель цивилизации, лет на сорок технически опережающей вашу, готов ручаться, что вся информация, поступающая в какую-либо инстанцию, первоначально обрабатывается искусственным интеллектом. Если проще, то весьма продвинутым компьютером, круче бортового в Рыцаре.

— И что надумает компьютер? — скептически спросил выросший в доинформационную эпоху генерал.

— Он не думает, считает, — возразил Максим. — Тут главное — правильно ввести исходные данные. Прошло много времени, расположение командных пунктов на фронте — не секрет. Укажите, как дислоцировалось командование в тот период времени. Компьютер вычислит степень вероятности, с которой ракеты били исключительно по укрытиям, где находились побывавшие на переговорах офицеры и генералы. Если цифра вероятности окажется ниже какого-то порогового уровня, доказательство готово. Особенно в совокупности с обстрелом моего местонахождения.

— Хейша! Ты как считаешь?

— Согласна с Макшем, — в присутствии отца она держалась с ним официально. — Мы же делаем проект. Пусть светлые умы юристов окончательно решат, подходит это или нет.

«Вы спелись», — сказали генеральские глаза. Подозревая, что Макш не держит обещание, он покинул камеру.

— Боюсь, велит установить прослушку, — грустно улыбнулась Хейша. — Он такой… Разведчик.

— Начнем шептаться, — подмигнул ей Макс. — А громко будем петь гимн Союза.

— Споем, — кивнула Хейша. — Когда напишем черновик.

Он был готов спустя два дня. Легко работать, когда прекрасно знаешь: за тобой проверят, отредактируют или даже перепишут.

Вновь потянулось ожидание. Ученые юристы не спешили. Хейша появлялась у Максима всего на несколько минут и объясняла: идут согласования. Юристы, ставящие визы под документом, опасаются ответственности и последствий для карьеры, поэтому и медлят.

Она же приносила в камеру газеты.

Кашпиррские просто разрывало от радостных реляций об очередном отбитом населенном пункте. Союзные писали о боях, сообщали о больших потерях противника. Авиация работала с диким напряжением. И соответствующей статистикой, когда количество посадок было меньше взлетов.

«Лубянка» появлялся редко. Заходил он к дочери, заодно заглядывал и к пленнику.

— Генерал! — однажды попросил его Максим. — У вас же, наверное, есть доступ к информационным ресурсам галактики. Пусть даже самый ограниченный. Можно ли узнать — есть ли в базе земные книги.

— Зачем? — тот удивился.

— Я дам список произведений для Хейши. Ей станет многое понятно, заодно полезно. Ты же предпочтешь, чтоб она читала книжки, а не ворковала тут со мной?

— Посмотрю, — пообещал «Лубянка».

До книг Макс додумался не сразу. Когда закончилась работа над проектом и делать стало нечего, он вспомнил разговор с «агентом Смитом» по пути к Аорну. Тот сообщил, что станция Содружества на земной орбите собирает данные об их планете. Так обнаружили Максима — двойника Борюша. Вполне логично, что Содружество собирает и другие сведения. Например, литературу, музыку и прочее искусство. Фотографию из белорусского музея ведь украли?

Генерал приятно удивил. Хейша получила книги Антуана де-Сент Экзюпери и Марка Галлая, прочла «Последний дюйм» Джеймса Олдриджа, «Аэропорт» Артура Хейли, «Потерянное сердце» Александра Куприна, «Чудо на Гудзоне» Чесли Бернетта, правда — в виде негатива кинопленки. Она вставляла ее в проектор и читала текст, переведенный на язык Аорна, на противоположной грубо окрашенной стене. Ну не изобрели здесь еще планшетов под Андроид.