Михаил Влад - Войны технологий

Мерзкий кислый запах пропитал пространство зала. Борис обильно потел, и флок дивана под ним стал уже мокрым. Учащенное сердцебиение, одышка – предвестники инфаркта – Борис понимал это, но ничего не мог поделать. Ни одно лечение ему не помогало. Шли последние дни его жизни.

Сегодня ассасины сообщили ему, что в замок прибыл посланник от Мелиссы. Борис не хотел с ним встречаться и поручил провести встречу Призраку. Сообщение из «Като» было официальным. Жена приносила извинения за вылазку против Бориса, ссылаясь на свою женскую импульсивность. Мелисса заверила, что военные обязательства в России будут выполнены с ее стороны в полном объеме. Извинения были приняты, Призрак отпустил гонца восвояси, а сам срочно вылетел в Москву.

Почему же так официально? В недавние времена Мелисса всегда звонила лично. Вероятно, она еще не отошла от обиды. Если бы она знала, что поведению Бориса было веское объяснение…

Информация о подорванном здоровье главы «Державы» – это бомба. В качестве мужа Борис сразу перестал бы ее интересовать, и он прекрасно об этом знал. А вот возможность стать главой российской компании Мелиссе точно импонировала. И она могла бы занять трон, а, возможно, еще сделает это, если Борис не успеет назначить своего преемника.

В тишине салона коротко, едва слышно пискнул встроенный динамик. Под потолком замерцала оранжевым цветом надпись «пристегните ремни». Худощавый молодой человек лет тридцати выглянул из-за шторы, отделявшей кабину пилота от остальной части салона.

Убедившись, что единственный пассажир все еще спит, он подошел к кожаному дивану и потормошил плечо лежащего.

– А, Иван… – открывая глаза и слегка потягиваясь, протяжно сказал пассажир.

– Идем на посадку, Виктор Сергеевич.

Виктор, привставая на локтях, потянулся за своими очками, лежащими неподалеку на столике. Титановая круговая оправа была почти невидима близорукому человеку, и он пошарил рукой, сделав два неловких движения. Наконец, аккуратно прицепив аксессуар к переносице, Виктор Сергеевич Малышев окончательно проснулся. В кожаном диване находились встроенные ремни безопасности, и он без труда пристегнулся и довольно посмотрел на молодого человека.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Иван.

Они познакомились полтора часа назад.

Виктор работал больше пятнадцати лет на нижнетагильском предприятии, производящем для Российской армии танки и самоходные орудия. Естественно, это было секретной информацией. Официально завод назывался «УралТрактор», где выпускалось несколько штук сельскохозяйственных машин в год, в то время как основная продукция – модификация танка Т-90 – экспортировалась в азиатские страны. Генеральным конструктором этого завода последние пять лет являлся Виктор Сергеевич.

Иван застал его копошащимся в кабинете, где столы, пол и стены, а также часть потолка были обложены схемами и формулами новой разрабатываемой модификации танка Т-90. Виктор в шутку называл ее «Т-90Я», ставя последнюю букву алфавита и понимая, что дальнейших апгрейдов этой старой боевой техники уже не будет. Это попросту невозможно.

Дверь медленно распахнулась, и человек в аккуратном однобортном черном костюме вошел в кабинет.

– Иван, – представился человек, протягивая руку Виктору.

– Что… Что вы делаете?! – Виктор попятился спиной к незнакомцу и плечом подтолкнул его, – вы топчетесь на материале!

– О, простите, – Иван сделал полшага назад, он действительно неосторожно наступил на краешек ватмана.

– Кто вас сюда впустил? – с недовольством спросил Виктор, отрывая взгляд от схем.

– Я из Федеральной Службы Охраны, – Иван снова протянул руку, в которой держал миниатюрное красное удостоверение.

Виктор удивленно посмотрел на Ивана поверх своих круглых, придававших ему еще более изумленный вид, очков.

– С такой книжечкой нетрудно даже сюда попасть, – заключил конструктор.

– Я по важному делу, Виктор Сергеевич.

– Слушаю вас.

– Мы вылетаем с вами в Москву. Немедленно. Приказ президента.

– Вот вам и свободная страна, – произнес Виктор. – Но мне надо закончить хотя бы аналитический этап. Это… два дня. Иначе работа пойдет насмарку.

– Немедленно, – повторил Иван. – Это очень срочно.

– О чем речь-то? Что случилось? Вы меня арестовываете, что ли?

– Нет. Это не арест. Чрезвычайное совещание у президента. Более ничего не могу вам сказать.

Малышев стянул со стула потертый шерстяной пиджак и, содрав со стенки древнего шкафа исчерченный лист ватмана, вынул оттуда болоньевый плащ зеленого цвета.

Белый тонированный БМВ седьмой серии, оборудованный проблесковым маячком, доставил их прямо к трапу самолета. В припаркованном красавце Виктор узнал ТУ-324А. В памяти сразу всплыла таблица с характеристиками самолета:

Длина самолета, м – 25,5

Высота самолета, м – 7,3

Размах крыла, м – 23,2

Размеры сечения фюзеляжа, м – 2,8 х 3,14

Макс. взлетный вес, т – 23,7

Макс. запас топлива, т – 6,0

Макс. коммерческая нагрузка, т – 5,5

Пассажировместимость – 819

Дальность полета при максимальной пассажировместимости, км – 7500

Крейсерская скорость, км/ч – 870

Длина ВПП, м – 1800

Двигатели – АИ-22

Длина, м – 10,26

Ширина, м – 2,64

Высота, м – 1,92

Модель летательного аппарата была знакома конструктору. Несколько лет назад ему предложили использовать элементы двигателя для усовершенствования ракет ПВО, которыми комплектовались танки. Однако великолепно подходящий для авиации двигатель принципиально не подходил для ракет. Был серьезный скандал в связи с этим. На Малышева оказывали давление из Кремля, заставляя его одобрить заведомо нерабочую конструкцию для поставок на завод. Но генеральный конструктор был непреклонен. После этого заводу на какое-то время перекрыли кислород по государственным заказам. Выжить предприятию в то время удалось за счет производства комбайнов. Это было давно. Хотя отношения с военными и властью восстановились, Виктор отлично помнил, что с Кремлем иметь дело следует с большой осторожностью.

В самолете, оборудованном ВИП-салоном, была идеальная шумоизоляция, благодаря чему стояла такая тишина, которой не было даже в дорогом немецком автомобиле. Шум двигателей европейских стандартов полностью поглощала обивка. В салоне располагались два кожаных дивана коньячного цвета, два кресла со столиком и бар с кухней. Неудивительно, что, как только взлетели, Малышев задремал и очнулся только к моменту посадки в аэропорту «Внуково-2».

Поведение самолета при посадке не разочаровало конструктора. В течение непродолжительных тридцати минут он удовлетворенно смотрел на сидящего в кресле Ивана и даже сожалел, что тот, вероятно, не может оценить достижений разработчиков этой замечательной летающей машины. Вопреки ожиданиям Виктора, автомобиль за ними послан не был. Покинув самолет в непосредственной близости от здания аэропорта, Иван и Виктор зашли в помещение и, миновав зону встречающих, прошли к одному из лифтов.

Впервые с момента посадки Виктор обратился к Ивану:

– Я думал, что мы выходим на улицу… – сказал он, кивая в сторону открывающихся дверей кабины подъемника и давая понять, что эта дорога точно не ведет наружу, а значит, происходит нечто странное.

Иван никак не прокомментировал замечание Малышева. Оказавшись внутри лифта, он вынул из кармана миниатюрный ключ, Виктору показалось, что у сотрудника ФСО вообще страсть к мобильным предметам, и с давлением протолкнул его в едва заметную щель панели управления под габаритной красной кнопкой «стоп». Как только он повернул его, кабина дернулась и поехала вниз.

Какие-либо комментарии уже не требовались. Малышев понял, что происходит. Они спускались ниже нулевого уровня под землю, и цель там могла быть только одна – платформа метрополитена. Он знал, что правительственные линии Метро-2 были строго засекречены, в то же время это подчеркивало особую важность миссии. Вероятно, президент хотел скрыть визит конструктора от максимального числа лиц. Это ему удалось.

Внизу было чрезвычайно тихо. Только где-то вдалеке за круглыми обшарпанными колоннами слышался ритмичный металлический стук, похожий на звон ключа о рельсы. Коридор вел из полумрака к хорошо освещенной посадочной платформе, где, шелестя электродвигателем, стоял локомотив и прикрепленный к нему один-единственный вагон. Малышев сразу обратил внимание, что контактный рельс, столь типичный для подземки, отсутствовал. Боковые окна локомотива были закрыты металлическими шторками.