Паутина времени (СИ) - Татьяна Андреевна Бердникова
- Это другое время, - она набрала в грудь побольше воздуха и, поправив сбившийся ворот футболки, попыталась объяснить более или менее понятно, - Время, понимаешь? Ферштейн?
Солдат подозрительно уставился на нее, очень явственно перебирая в сознании русские слова и ища их эквивалент в немецком языке. Наконец, напряженно-настороженное выражение безмозглого олуха на его лице сменилось неуверенным пониманием.
- Время… - медленно повторил он странное слово и, подняв правую руку, постучал указательным пальцем себя по запястью, - Die Zeit? Час?
- Ja, ja! – Тата, искренне обрадованная налаживанием хоть какого-то контакта, принялась объяснять дальше, неловко взмахивая перед собой связанными руками, - Другое время, понимаешь? Другое! Будущее! Как же тебе… завтра!
- Завтра?.. – Гюнтер, абсолютно не поняв, что хочет сказать девушка, нахмурился, - Время… завтра? Объяснять! – голос его, доселе растерянный, вдруг вновь стал злым. Немец раздраженно рванул кобуру на поясе, высвобождая из нее пистолет.
- Убивать, если нет объяснять! – яростно выпалил он, демонстративно взводя курок. Девушка, такого как-то не ждавшая, растерянно заморгала, испуганно и недоуменно глядя на него.
- Так ведь я же и объясняю… Подожди. Как тебя… Гюнтер, верно?
Солдат неуверенно опустил пистолет и медленно кивнул. Зачем русской девчонке знать его имя, он не понимал.
- Может, ты развяжешь меня, а? – она невинно улыбнулась, протягивая вперед руки, - Неудобно так объяснять.
Немец несколько секунд тупо смотрел на протянутые к нему руки, пытаясь сообразить, чего хочет пленница и, наконец, помрачнев, мотнул головой.
- Nein. Ты убегать.
- А то от пули убежишь! – Тата недовольно фыркнула, - Ты меня совсем за дуру держишь? – и, видя, что собеседник совершенно не соображает, о чем идет речь, девушка предпочла вновь вернуться к объяснениям, - Ладно. Слушай… Это все, - она очертила вокруг себя связанными руками круг, - Время. Другое время. Это время – много завтра вперед. Ферштейн?
Гюнтер снова нахмурился.
- Die Zukunft*? – неуверенно переспросил он, - Как есть это быть завтра? Нет быть! Невозможно!
- И, тем не менее, это так, - девушка пожала плечами, - Говорила же я тебе – поговори с темпором! Все было бы понятнее…
Немец ее слова проигнорировал – понимать их он все равно не понимал, и обращать внимания на пустую болтовню русской девчонки смысла не видел.
- Ты знать, как сделать назад? – голос его на мгновение показался Тате дружелюбным, но очередная пощечина вмиг развеяла эту надежду, - Говорить! Объяснять!
Девушка сердечно сплюнула.
- Ясное море, белый пароход! – раздраженно выругалась она, - Сколько тебе повторять? Я не знаю! Не зна-ю, идиот, ферштейн?
Гюнтер занес тяжелый кулак, и Тата скрипнула зубами. Судя по всему, немец решил, что одних пощечин для пленницы уже недостаточно…
***
Вошедшие люди действительно казались членами какой-то секты, причем, судя по нарядам – секты религиозной. Пашка, окинув взглядом три фигуры в балахонах, более всего похожих на монашеские рясы, негромко вздохнул и невольно опустил плечи. Если его сейчас примут за какого-нибудь еретика, растолковать «святым отцам», что да как, будет затруднительно.
И все-таки, любопытно, способен ли он понимать их?
Ответ пришел незамедлительно.
- Чужак! – рыкнул тот из «святош», что шагал впереди и, замерев, выкинул вперед руку с угрожающе указующим перстом, - Взять!
- А может, мы сначала по-хорошему? – Пашка быстро улыбнулся, неспешно вынимая руки из карманов и поднимая их в воздух, демонстрируя полную капитуляцию. О том, что в одной из них по сию пору сжимает обнаруженные на алтаре песочные часы, он как-то подзабыл, не полагая эту деталь слишком уж важной.
«Святые отцы», судя по всему, были иного мнения.
Тот из них, что шагнул вперед, намереваясь исполнить приказ, заметив маленький предмет в руке чужака, замер, тоже вытягивая руку и указывая на него.
- Часы темпора! Вор!
- Вы… вы чего?.. – Пашка, на миг растерявшись, тотчас же заулыбался со всей доступной ему очаровательностью, - Да я просто посмотреть взял, вот, смотрите… - он торопливо повернулся, аккуратно кладя часы обратно на алтарь и даже пододвигая их к прежде занимаемому месту. Когда он обернулся вновь, точно ему в грудь был направлен тяжелый арбалет.
Судя по всему, сняли его со стены – третий из «святош», успевший вооружиться за считанные минуты, стоял как раз возле нее, - и прежде замечен не был лишь по причине полумрака в помещении. Впрочем, утешал сей факт мало.
Пашка снова поднял руки; лицо его помрачнело. Игра, видимо, шла всерьез, договориться по-хорошему нечего было надеяться, и к чему все это приведет, было решительно не понятно. Просить отпустить с миром не было ни смысла, ни желания – о темпоре, прячущемся под алтарем, парень не забыл, и бросать его здесь наедине с этими охотниками за временем (а в том, что эти люди именно те, о ком с ужасом говорил Райв, он уже почти не сомневался) он совершенно не собирался.
Арбалетчик, продолжая держать его под прицелом, мотнул головой, отдавая безмолвный приказ одному из своих товарищей, и тот снова двинулся вперед.
Скрутили Пашку моментально – «святой отец» отличался недюжинной силой и то, что сопротивление будет бесполезным, стало очевидно сразу.
- Я не вор, - угрюмо бросил парень, пытаясь все-таки воззвать к разуму своих странных знакомых. Те переглянулись; арбалетчик кивнул.
- Ты не вор, - подтвердил тот, кто скрутил его, - Ты пришел на помощь темпору! Но старания твои бесполезны – сегодня вы сгорите оба! Проклятые еретики!
Пашка примолк, медленно переваривая сообщенный ему бред. Темпор… охотники за временем… еретики и костер… Они что, совсем рехнулись?! Кем они вообще себя воображают?? Инквизиторами с легким сдвигом по фазе в сторону временных скачков?
- Ребята… - парень кашлянул, сдерживая рвущееся наружу негодование, - Вы себя нормально чувствуете? Какой темпор, кому помочь, я тут случайно оказался вообще!
Ему зажали рот рукой – слушать оправдания «еретика» охотники за временем явно намерены не были.
- Обыскать! – грубо приказал тот, что по сию пору продолжал на всякий случай держать его под прицелом, и Пашка мысленно отметил, что иерархия у этих типов, по-видимому, напрочь отсутствует: приказы отдавать имеет право каждый из них. Мда, странная организация, ничего не скажешь.
Любопытные руки зашарили по карманам. Пашка начал лихорадочно соображать, что у него есть
