Закон Арены - Дмитрий Олегович Силлов
Второй БТР вынес южные ворота и тоже полыхнул, подпрыгнув на заблаговременно заложенной противотанковой мине. Но следом за ним, как муравьи на мед, в пролом широкой лентой посыпались атакующие.
Что говорить, вояки экипировались грамотно, по ходу, распотрошив склад какого-то богатого торговца, – во всяком случае, я не слышал, чтобы в армию штатно поставлялись экзоскелеты.
Первый ряд атакующих был запакован именно в экзо и нес широкие штурмовые щиты, прикрывавшие и бронированных бойцов, и тех, кто бежал за ними.
Разумеется, на первый ряд карателей обрушился град пуль, но тяжелый экзо рассчитан именно на то, чтобы его было затруднительно расковырять пехотным стрелковым оружием. Плюс щиты сыграли свою роль.
Одного бронированного штурмовика вынесла ракета, выпущенная из гранатомета, заодно изрядно проредив тех, кто бежал следом. Но повторить трюк не удалось – военные по команде грамотно рассредоточились на местности.
И пошла потеха…
Наймитам, с одной стороны, было проще – они собственную базу знали как свои пять пальцев, и атакующих ждали неприятные сюрпризы в виде наскоро поставленных противопехотных мин и «растяжек», которые в горячке боя заметить крайне затруднительно.
Но в то же время, как я понимаю, весть о готовящейся атаке Бехраму пришла поздновато и как следует подготовиться к бою на своей территории наемники не успели. Ну и численное превосходство противника тоже дало себя знать почти сразу.
Военные перли вперед, не считаясь с потерями, и быстро перехватили инициативу, одну за другой подавляя огневые точки наймитов.
Мы же пока не стреляли…
Понятно почему.
Подавить нашу наскоро оборудованную точку было проще простого. Обнаружь себя – и тут же в твою сторону полетит что-то интересное: или из РПГ отработают, или АГС поставят за укрытием, а то и миномет, – и все. Или погибай красиво, или сваливай, пока тебя не разорвало в клочья, как тех пулеметчиков на вышках.
Потому я сразу сказал:
– Без команды не стрелять.
И при этом пока что изучал разворачивающуюся картину боя, благо наша подстанция стояла в глубине периметра, частично скрытая деревьями, – любил по ходу Бехрам привнести в суровый быт наемников местную красотищу в виде растительности, искореженной радиацией и аномальными выбросами.
А искал я через навороченный «телескоп» Спартака того, кто руководил операцией. Не мог он, пославший своих людей в столь безбашенную атаку, остаться в стороне и равнодушно курить бамбук, покачиваясь в шезлонге.
Не тот тип атаки.
Ее однозначно адреналинщик готовил.
Скорее всего, боевой офицер, который не раз по молодости в подобных штурмах участвовал. И чтоб такой псих не наблюдал за ходом боя? Не, не верю. Я еле сдержался, чтоб не дать команду первому начать зачищать карателей в экзо, его винтовка вполне это позволяла. Но когда я увидел, как они идут, понял – нужно ждать, пока появится цель поважнее.
И она появилась.
Один БТР в атаке не участвовал, остался за забором, укрывшись среди деревьев. Если б я не искал что-то подобное на заднем плане боя, точно не увидел бы его. Водила грамотно загнал бронетранспортер под корявые сучья развесистого дерева, по которому, откинув люк, полез наблюдатель-корректировщик. Шустро, словно обезьяна, грамотно скрываясь за стволом.
Конечно, корректировщик был опасен. Сейчас займет удобную скрытую позицию, сядет на общую радиоволну атакующих и начнет раздавать указания, кому куда бежать и что делать. На объект они уже проникли, теперь для дальнейшего эффективного продвижения корректировка была им просто необходима.
Но наблюдатель-корректировщик – это глаза. А где же голова, которая отдает команды? Мозг операции, которому наблюдатель, сидя наверху, скидывает инфу по радио.
И голова высунулась! Из-за верхнего люка башни блеснули стекла бинокля.
Не очень разумный ход.
В данном случае командиру операции следовало бы сидеть внутри бронетранспортера, уткнувшись в монитор, на который через камеру корректировщик передавал бы картину боя. Но, как я и говорил, я практически был уверен, что безбашенный вояка захочет сам посмотреть, как воюют его штурмовики. Пусть немного, пусть лишь через пролом в заборе, но вновь представить, как он, скинув с плеч лет тридцать возраста, а с живота килограммов двадцать жира, лично ведет бойцов в атаку, как в старые добрые времена…
Но война ошибок не прощает.
– БТР за проломом в заборе на одиннадцать часов, верхний люк, над ним цель – оптика, – проговорил я. – Огонь!
Спартак среагировал молниеносно – видимо, сам в прицел засек прячущийся бронетранспортер.
И выстрелил точно.
Я увидел, как брызнул осколками один из окуляров бинокля, а что было дальше, закрыл откинутый люк. Но и так понятно, что дальше: пуля, разбив окуляр, вошла в глаз и, пролетев через мозг, разнесла затылок.
Отличная смерть для ветерана.
Заслуженная.
В бою, мгновенная и без боли.
Финал, о котором можно только мечтать…
Теперь нужно было достать наблюдателя-корректировщика, но он, падла, сориентировался быстро – спрятался за ствол дерева. И даже через хорошую оптику не видно будет, высунулся он или нет…
Хотя нет, не высунулся. На максимальном увеличении я разглядел торчащую из-за ствола зеленую палку, слишком прямую для ветки.
Ясно. Премудрый корректировщик обзавелся чем-то вроде перископа ТР-8, «трубы разведчика» с восьмикратным увеличением, и теперь, сидя в безопасности, разглядывает наши позиции.
Дело было дрянь. Этот ушлый древолаз может нам и без командира нехило подпортить игру, рассказывая сверху штурмовикам о боевой обстановке.
– Дерево возле БТРа, цель пять метров вверх, за стволом.
Разбить пулей «трубу разведчика» из такой винтовки было бы, наверно, теоретически возможно. Во всяком случае, я бы попробовал. После этого, думаю, корректировщик, поняв, что его вычислили, быстро свалил бы со своей позиции от греха подальше.
Но Спартак решил иначе.
Пуля, по своим характеристикам скорее напоминающая небольшой артиллерийский снаряд, легко прошила ствол дерева насквозь, и корректировщик мешком свалился с высоты пяти метров на броню БТРа. Не знаю, куда Спартак попал, но думаю, что наблюдатель отправился в Край вечной войны вслед за своим командиром еще до того, как грохнулся на броню.
Поняв, что командир с корректировщиком убиты, а машина засвечена, водила геройствовать не стал. Резко сдал назад, развернулся и дал по газам, даже не подобрав мертвое тело наблюдателя, от рывка свалившееся с брони.
А нам пришлось туго.
Видимо, наблюдатель успел передать штурмовикам координаты огневой точки, с которой ведется высокоточная снайперская работа, и на крышу подстанции обрушился шквал огня.
Нам ничего не оставалось, как нырнуть за заграждение из
