Барон из МЧС-3 - Игорь Лахов
На юге Балтийского фронта силёнок у нас не так и много, поэтому всего лишь несколько часов сможем удерживать занятый плацдарм. За это время успеете хорошо замаскироваться. Вылезете на свет только после нашего отступления. Ну а потом придётся делать рейд на север, где, по показаниям бывших пленных, и находится эта лаборатория.
— Это же почти сто пятьдесят вёрст по иной Реальности! — возмутился я. — Да нас засекут раньше, чем мы к месту доберёмся! Форменное самоубийство!
— Прорываться на севере теперь ещё опаснее. Вас там твари ждут не дождутся. Так что выбор невелик. К тому же для всех вы теперь мертвы, поэтому целенаправленно искать вас никто не станет. И поверь, что зелёным не до вас будет. Наступление, что мы изначально планировали на северном направлении, тоже состоится через сутки после южного прорыва. Так что головы тварей будут смотреть не в вашу сторону.
— Уже лучше, но…
— Это приказ, сержант Горюнов, — растерял остатки терпения Ростоцкий. — Теперь пригласи сюда всю вашу группу, за исключением тяжёлых штурмовиков поддержки. Этим парням я после задачи поставлю.
Новые вводные группа выслушала в самом что ни на есть мрачном настроении. Понять можно: и раньше миссия была сложнейшей, а теперь превратилась в невыполнимую. Даже если один человек сможет вернуться с задания, уже можно будет считать чудом. Но, несмотря ни на что, никто из наших не отказался, хотя генерал Ростоцкий и предложил каждому сделать подобное. Все понимают, что на кону очень многое.
А умирать… На то и война. Страх смерти на ней часто притупляется, уступая своё место инстинктам для выживания. Хотя главная задача теперь не самим выжить, а уничтожить гоблинскую лабораторию и принести ценную информацию по ней. Этим будут спасены тысячи жизней.
— Есть момент по группе отхода, — после генерала взял слово прапорщик Станов. — Вы хотите оставить её около северного фланга фронта.
— Естественно, — кивнул Ростоцкий. — Уходить вам придётся в спешке, поэтому выбрали самый короткий путь. Встречаетесь с группой прикрытия недалеко от рубежей и вместе прорываетесь через гоблинскую передовую.
— Считаю, что и харки также думают. Поэтому эти двадцать-тридцать вёрст, в зависимости от того, как наши смогут продвинуться вглубь чужой Реальности, зелёные насытят таким количеством войск, что даже простому муравью мизерного шанса проскочить не останется. Про нас и говорить нечего. Предлагаю уходить тем же маршрутом, которым и придём: через юг.
— Это противоречит всем наработкам не только армии, но и спасателей, — возразил Геннадий Григорьевич. — Как только вы нападёте на лабораторию, твари быстро просчитают, откуда пришли.
— Согласна со Становым, — поддержала прапорщика лейтенант Якутова. — Харки тоже знают, по каким правилам мы воюем, поэтому на первом этапе отвергнут подобный глупый ход. Потом, конечно, и его в разработку возьмут, поняв, что на севере мы выходить не собираемся, но время упустят.
— К тому же, — третьим выступил я за такое предложение, — у нас в группе есть люди, способные перемещаться на определённые расстояния. В точки, где когда-то уже были. Это нам позволит скоренько уходить от погони и даст шанс хотя бы одному бойцу, но добраться до людей с ценной информацией по лаборатории. А на севере никто из нас не был, поэтому хрен пойми куда прыгать.
— Ваша операция, вам и решать, — немного подумав, согласился генерал. — Изменим немного план — всё равно до фронта долго добираться, и обмозговать время имеется.
— Насколько долго? — спросил Морячок.
— Примерно неделя уйдёт, так как продвигаться вам придётся скрытно и со множественными пересадками. Это идея Комова. Он не хочет, чтобы за вами увязался вражеский хвост или чтобы какой-нибудь умник вычислил, куда направляется странная группа якобы мертвецов. Естественно, не всей толпой пойдёте. Легенды и маршруты уже разрабатываются.
— Нас разделять нельзя, — тут же сказал Морячок, показав на табор. — Сдохнем, если далеко друг от друга находиться будем.
— Не волнуйтесь, помним про вашу жизненную привязку, — успокоил генерал. — Ещё вопросы есть?
— Много, но меня больше всего волнует прикрытие нашей группы, — подала голос Вера Палкина.
— Оно всех волнует, но пока по ней всё размыто, — вздохнул Ростоцкий. — Честно говоря, после подрыва базы все планы полетели кувырком. Придётся экспериментировать на месте. Признаюсь, с удовольствием бы отложил рейд на неопределённый срок, но в сегодняшних реалиях это будет не лучшим вариантом. Быстрее вас враги уничтожат, чем мы толковый план составим.
Думаю, на этом пока и остановимся. Если у кого-нибудь появятся идеи, то смело обращайтесь ко мне. Выслушаю с удовольствием, даже самые бредовые. Пока же все свободны. Отдыхайте… Да! Лейтенант Якутова и старшина Горюнов, вас это не касается. Останьтесь. Есть ещё о чём с вами поговорить.
Когда все ушли, генерал, налив нам и себе по бокалу лёгкого вина, затронул несколько иную тему.
— Данила, недавно с удивлением узнал, что ты теперь в курсе, кто такая Вера Палкина. Значит, она теперь под присмотром не только Галины, но и твоим. Поэтому вместе с Якутовой будете охранять Веру, пока не доберётесь до Балтийского фронта. По вам уже составлен план перехода. Странно звучит, но из песни слов не выкинешь: в мирной жизни ваша подопечная может подвергнуться большему риску.
Идёте втроём, почти открыто, но с липовыми… вернее, с самыми настоящими паспортами, только выданными на другие имена. Теперь вы все уроженцы Шадринска. Данила и Вера вы молодожёны, Артур и Ольга Ивановы, отправившиеся в свадебное путешествие по стране. А ты, Галя, переименовываешься в старшую сестру Ольги, которую парочка взяла вместе с собой за компанию. Наталья Яйцева.
— Яйцева? — скривилась лейтенант. — Получше не могли фамилию придумать?
— Их не придумывали — это реальные персонажи. Илья Сергеевич Комов заверил, что свадьба Артура и Ольги недавно была, а Наталья Яйцева, подарив путешествие молодожёнам, отправилась вместе с ними из Шадринска. Где они сейчас, даже не знаю, но уверен, что Комов
