Пермский Губернский 2. Корпорат (СИ) - Евгений Бергер
Позади меня начали выезжать «ПАЗики» с моей рогатой дружиной. Кто бы там сейчас не сидел у Фарисовича — лично вырву сердце… А, остальных ублюдков — заставлю его сожрать.
Не хотелось это признавать, но сейчас процессом управлял Глэйтрон. Тот, кого я так мечтал навсегда выкинуть из головы…
Однако, детишки спокойно играли на полянках под чутким надзором Челси и ещё парочки молодых девушек. Значит, налётчики проникли тихо… Скорее всего, через окно.
Принюхавшись на наличие эмоций, я открыл входную дверь, и мы с Семёном побежали в сторону кабинета директора.
— Ваша Светлость! — со стороны кухни мне на руки выпал побледневший Валентин Фарисович: — Какая радость, что вы тут… Она там! Ждёт в моём кабинете…
— Она одна?
— Да… Сперва… Мне показалось, что их несколько… Но она, слава богу — одна…
— Понял! Вы в порядке?
— Да, в порядке! Я побежал спрячу детишек в лес… Вы с ней справитесь?
— А вы сомневаетесь? — с ухмылкой ответил я, щёлкнув предохранителем.
Кто бы эта «она» ни была — сегодня её тело будет до отказа набито свинцом. Ни одна тварь не смеет шантажировать меня подобным образом!
Аккуратно раскрыв дверь, я заглянул в кабинет.
— Наконец-то! — рядом со столом директора стояла… горничная?
Да, это была молодая девушка в наряде прислуги. Брюнетка с очень жутким голубым взглядом! От неё исходила немыслимая жажда мести. Уже и не помню, когда чувствовал нечто подобное в последний раз.
На шее виднелся собачий ошейник с золотым кулоном. А из-под чепчика выглядывали собачьи ушки… Неужели филинид?
— Кто ты? — холодно спросил я.
— Возмездие. — жутко улыбнувшись, ответила горничная.
Вооружена она была «Глоком» с огромным магазином и копьём, но с широким лезвием вместо обычного острого наконечника. Глефа — как подсказывала мне память бывшего хозяина тела.
— Ириска?!?! — в кабинет заглянул Семён и ужаснулся: — Только не это…
— Отлично. — удовлетворённо произнесла горничная: — Значит, разорву обоих сразу…
Глава 13
— Фёдор Осокин! — злобно произнесла Ириска и швырнула мне под ноги перчатку: — Я, Ирис фон Бетховен, вызываю вас на дуэль насмерть. Отказ — не принимается!
— Стоп! Погоди… Да, что на тебя нашло? — Семён опустил свой «АЕК»: — Ты совсем чокнулась⁈ Ты же — герой войны! Защитница людей! Какого чёрта угрожаешь детям⁈ Ополоумела⁈
— Заткнись. — злобно фыркнула горничная: — Я угрожала только этому лысому хренделю! Специально зашла с окна, чтобы меня никто не увидел. И не собиралась я никого убивать! Ну, кроме вас двоих. Большего мне и не нужно.
— Так, зачем в детский лагерь⁈ Тем более — с сиротами! Мы же с тобой тоже выросли без родителей… Неужели тебе их совсем не жаль⁈
— Жаль. Я же сказала, что не собиралась, никого убивать, идиота ты кусок! — рыкнула Ириска: — Я не убиваю людей просто так. Мне нужны именно ваши жизни! А в противном случае, Фёдор бы ко мне не пришёл. А так… Двадцать шесть минут, и он здесь. Яростный! Глаза пылают… Как раз то, что нужно!
— Погоди, так в чём дело? — поинтересовался я: — Ты же бывший фамильяр Дяди Кеши? Верно?
— Всё верно. А ещё я прекрасно знаю своего хозяина. Он, конечно, был груб… И местами — весьма заносчив. Но это — прекрасный человек, который любил жизнь! Он никогда бы не поднял руку на себя. И уж тем более — на своих родных сыновей. Он очень любил их. И любил тебя! Так, почто же ты пошёл против своей семьи и убил его?
— Любил? Меня? — усмехнулся я: — Ну, ты даешь! Какая же ты горничная, если не знаешь, что Кеша уничтожил всю производственную империю Осокиных Первой ветви? А ещё — мечтал придушить меня, пока я был в коме!
— Наглая… Мерзкая… Отвратительная ложь! — воскликнула Ириска: — Мой хозяин, никогда бы такого себе не позволил… Убить ребёнка… Ещё и своего родственника! Он оберегал род Осокиных! Он был предан ему, в отличии от тебя… Белобрысый мерзавец!
— Дура. — вздохнув, заключил Семён: — Понимаешь, какая тут проблема, Фёдор… Ириска — это зачарованный маг-алхимик. Её наказали за то, что в пятьдесят шестом году девятнадцатого столетия она пыталась лечить людей от холеры особым раствором, который прожигал вены. И естественно, никто после такого лечения не выживал. И всё это подкрепилось тем, что за неделю до своего заключения под стражу, Ириска сделала лоботомию невесте одного датского принца… В общем, весёлая история у неё была.
— Господи… — ужаснулся я: — Для чего всё это?
— Я пыталась помочь. — холодно ответила Ириска: — Но в то время медицина была… не так сильно развита, как хотелось бы. А ещё отголоски церкви, которые не позволяли нам заниматься исследованиями даже на трупах! Черти необразованные…
— А лоботомия?
— Невеста датского принца жаловалась на слуховые галлюцинации и постоянные головные боли. Я думала, что сделаю ей лучше!
— Господи… — я отрицательно покачал головой: — И, что с ней случилось? Умерла?
— Хуже. — Ириска опустила грустный взгляд: — Превратилась в безвольный овощ… Но говорю же! Я старалась им помочь!
— Благими намерениями вымощена дорога в ад. — заключил Семён: — Но суть истории не в этом. Из французской тюрьмы Ириску забрал один весьма влиятельный граф из Российской Империи. Она была настолько благодарна за своё освобождение, что прошла курс аутономикато — боевой горничной, которая порвёт жопу, но защитит своего хозяина и его род.
Память настоящего Фёдора подсказывала, что аутономикато — секретная служба привилегированных дворецких. Они строго подчинялись личному кодексу чести. А ещё очень часто являлись телохранителями крайне влиятельных людей. Вплоть до Первых лиц государства. А в конце девятнадцатого века заиметь у себя парочку аутономикато считалось очень модным.
Это всё, конечно, прекрасно. Только вот, что у них там за кодекс чести такой? Не совсем понятно.
— И дальше-то, что? — уточнил я.
— Синдром «случайного убийцы», плюс курс аутономикато, плюс хороший Граф, плюс участие в Первой Мировой и Второй Мировой. В итоге, мы получили ходячую рекламу верности и преданности, которая ни за что не изменит своим принципам. — пояснил фамильяр: — У меня только вопрос, а почему Ведомство не подобрало тебе нового хозяина?
— Я сбежала. — холодно ответила Ириска, а затем вновь посмотрела на меня: — Я же тебя ещё вот таким помню… Размером с диванную подушку. Я заботилась о тебе! Мечтала, чтобы ты вырос в благородного дворянина! А ты… Ты пошёл
