Шлак 2.0 - Олег Велесов
Мёрзлый говорил так, словно пытался произвести на меня впечатление. Частично ему это удалось. Рассказ выглядел вполне правдоподобно, особенно с учётом того, что злых гениев в нашей истории всегда было в избытке, не перевелись они и сегодня. Но что-то скребло. Хотелось чего-то более существенного, чем просто слова. Я так и сказал:
— Есть подтверждение версии?
— Это не версия. Тавроди не скрывает своих замыслов, он говорит о них открыто, лишь прикрываясь разговорами о пользе для всего человечества, но проблема в том, что при этом всю Землю придётся превратить в Загон, а людей — в шлак. Считаешь такую систему подходящей? Твоё право. Алиса, останови.
Девчонка резко нажала на тормоз, и я едва не врезался головой в плечо Мёрзлого.
— Не веришь мне, Дон, можешь вернуться к Фитюшину. Скажи, что ты проводник, и через час будешь стоять перед Тавроди. Он слово в слово перескажет тебе эту историю, только в другом ракурсе. Иди. Я тебя не держу. Тебе по-любому придётся кому-то поверить, не мне, так ему.
Я не торопился выходить, и тогда Мёрзлый достал из грудного кармана фотографию. На снимке четверо. Трое стоят: по краям Гук и Мёрзлый, между ними невысокий невзрачный мужчина под шестьдесят, щуплый, с копной седых волос, похожих на шапку одуванчика. Под ним на корточках примас, такой же, каким я видел его несколько дней назад. Все улыбаются. На этой фотографии они друзья, и не скрывают этого.
— Таких фотографий было напечатано четыре. Не знаю как остальные, но я свою сохранил.
— Это и есть Тавроди? — указал я на человека-одуванчика.
— Да, он.
— Я знаю его. Когда меня взяли боевики Широкова, этот человек был в подвале, где держали шлак. Не помню, каким именем он тогда назвался, но выглядел так же, как остальные: в клетчатой рубахе, в брюках, в берцах. Когда нас переправили в Загон, охрана сразу увела его через четвёртый выход… Я думал, он один из нас.
— Он часто бывает на Земле, там у него лаборатория. Что-то ищет. Или кого-то. Ладно, Алиса, рули к Центру.
Добравшись до кабинета, Мёрзлый первым делом достал бутылку бурбона и сделал несколько глотков. Вытер губы и глотнул ещё раз. Алиса села на диван, потом словно что-то вспомнив, подошла к селектору, нажала клавишу и сказала:
— Девочки, принесите кофе, — посмотрела на меня. — Два кофе. И бутербродов.
Да, кофе это то, что мне сейчас нужно. Один только его аромат привёл меня в чувство. Ночью я спал от силы часа три, завтрак пропустил, обед пропустил, поэтому бутерброды тоже пришлись к месту. Мёрзлый отказался, а мы с Алисой запихнули в себя по пять штук. Белый хлеб, сыр, масло, колбаса. Живут же некоторые.
Опустошив половину бутылки, Мёрзлый шумно выдохнул.
— Значит, начинаем операцию «Поезд». Нравится название? Только что придумал. Алиса, ты в колл-центре на связи.
— Как обычно, — фыркнула девчонка.
— Дон, ты опять послужишь приманкой… Алиса, отправь сообщение Твисту: пусть выдвигаются к Василисиной даче. Там рощица неподалёку, Твист её знает. На дачу не соваться, ждать приказа. И Сиваша ко мне.
— Не проще всем на поезд сесть? — спросил я. — Зачем распылятся?
— Не проще. Чтобы всю группу взять, надо отдельную теплушку прицеплять к составу. За поездом наверняка следят, дополнительный вагон вызовет подозрения. Олово не глуп, у него в Загоне не только Сиваш, есть и другие. Если что-то почувствуют, могут дать отбой, и встреча со старым другом не состоится. Ты же не хочешь, Дон, чтобы наша встреча со старым во всех отношения другом не состоялась?
— Век бы его не видел.
— А я вот соскучился, так что действуем по моему сценарию. Плащ и разгрузку оставь здесь, оружие тоже. Тебе это не понадобится. Алиса…
— Да, босс.
— Расскажи ему в подробностях о тех местах, о Василисиной даче, карту покажи. Он должен ориентироваться не хуже тебя.
— Можно подумать, я там часто бываю.
— Да уж почаще его. И шевелись, мне ещё инструктаж паровозной бригаде проводить.
[1] Промышленные и маневровые поезда, использовавшиеся начиная, примерно, с середины девятнадцатого века и вплоть до середины двадцатого. Существуют экземпляры, действующие до сих пор.
Глава 19
Через полтора часа мы стояли с Сивашом на платформе возле обогатительной фабрики. Я изображал сильно пьяного, держался за плечо внешника и боролся с рвотными позывами. Я не актёр, с системой Станиславского не знаком, но если за нами действительно наблюдают, то этой показухи будет достаточно. Вряд ли они лучше меня разбираются в теории сценического искусства. Когда поезд подъехал и, распуская пары, остановился, Сиваш на руках затащил меня в будку машиниста, там посылку приняли и аккуратно перенесли в тендер. В глазах машиниста и кочегаров застыла беда. Не буду гадать, чего наговорил им Мёрзлый на инструктаже, но если они вдруг окажутся невозвращенцами, не удивлюсь. Впрочем, это их не спасёт, что-то подсказывало, что Мёрзлый при желании достанет их где угодно и сделает всё, что пообещал.
Сам начальник безопасности сидел в тендере на куче угля в полной экипировке, рядом Гном и двое штурмовиков. Вроде бы это моё прикрытие, но я бы предпочёл автомат и пару гранат, вот только Мёрзлый даже нож не позволил взять.
Прозвучал гудок, колёса застучали по стыкам. Набирая скорость, поезд проехал мимо угольного разреза. Вдалеке показалась ТЭЦ, Центр подготовки штурмовых отрядов. У Восточного въезда притормозили, внешник в синей рубахе махнул рукой — езжай — хотя по протоколу должен был проверить визуально и будку, и тендер. Кочегары засучили лопатами, забрасывая уголь в топку, удары колёс на стыках посыпались по возрастающей.
Минут через пятнадцать в тендер заглянул машинист.
— Вячеслав Андреевич, от Сиваша пришло сообщение, передача у водонапорной башни.
— Понял, свободен.
Сидеть на угле было неудобно, какой-нибудь мелкий камешек всё время норовил влезть под задницу и надавить посильнее. Кое-как разворошив мелочь под собой, я достал планшет, хорошо хоть его Мёрзлый позволил оставить, и перечитал последнее сообщение:
Вы переведены в ранг свободного агента. Социальный статус понижен до «клетчатого».
На счету: 4148 статов.
Внимание: при входе в красную зону, вы будете поставлены на финансовый учёт. Обязательная трата: девять статов в сутки либо использование бесплатных талонов на питание.
Ну, красная зона мне ещё долго не светит, а рубашку придётся менять. Любая проверка автоматом назначит принудиловку. Вот уж Матрос оборжётся, если увидит меня в клетке.
Я посмотрел на дремлющего Мёрзлого. Почему он не сделает меня штурмовиком? Трудностей не будет, это ведь его ведомство. Или помощником, как Алису? Повысился бы социальный статус, оплата, выросло уважение. Синяя рубашка даёт право на переселение в восьмой жилой блок, где условия жизни на порядок выше. Я же стараюсь, делаю всё, что прикажут, даже сейчас еду на встречу без оружия, совершенно не зная, что ждёт меня там. Но за всё это я получаю понижение статуса до уровня «клетчатый». Спасибо вам, друзья, за доброту и ласку, ведь именно этого я от вас и ждал.
Через час снова заглянул машинист:
— Подъезжаем.
Мёрзлый мгновенно очнулся от дрёмы.
— Готовность номер один! Дон…
— Всегда готов.
— Держи.
Он протянул мне нечто похожее на маленький одноразовый шприц. Сердце взбрыкнуло. Если это то, о чём я подумал…
— Здесь четверть дозы. Силу не демонстрируй, глаза не открывай, они не должны понять, что ты заряжен. Помни: это твоя безопасность на тот случай, если у нас что-то пойдёт не так.
Я закивал:
— Да, да.
Быстро закатал рукав, воткнул иглу в вену. Ну наконец-то… По жилам прокатился огонь, голова обрела
