Оборона дурацкого замка. Том 5 - Макар Ютин
— НУ ЖЕ! БЕРИ СВОИ ДЕНЬГИ!!!
После этого окрика Цзяо вздрогнул, мотнул головой, словно большой кудлатый пес, сделал шаг вперед. Чтобы через мгновение шарахнуться в сторону, когда кнут Саргона щелкнул прямо у его ног, а затем обвился причудливой, но смертельно опасной змеей вокруг хозяина.
Еще одно небрежное движение, и двое самых смелых бойцов вскрикнули от жгучей боли в руках, шатаясь отступили в сторону. Еще одного остановил снаряд Каня, а побежавшего было за подмогой или начальством новобранца оглушила кинутая Юлвеем дубинка. В отличие от людей вокруг, члены группы Акургаля смотрели на экзекуцию не со страхом, а с чувством глубокого, почти медитативного удовлетворения. Ярость Камея нашла выход в каждом из них.
Первый Отряд не был загнанной добычей. Не после огня, воды и медных труб, не после того, как они раз за разом выгрызали жизни из жадной пасти Желтого Источника. Не для того бойцы дрались против сонма смертельно опасных тварей, чтобы покорно сносить нападки жалких пародий на настоящих хищников.
Хищниками здесь являлся только Первый Отряд. Молодые львы, волчья стая, острие клина, вострый меч Облачного Форта, раз за разом терзающий тело новой угрозы. Бешеные псы, готовые рвать противников даже после собственной смерти.
И враги поняли это, с показным ворчанием и недовольством отступили в сторону, скрывая предательскую дрожь в коленях и потустороннюю жуть от голой мощи перед ними. Шакалы всегда отличались развитой интуицией.
— Камей, достаточно! Еще немного, и ты убьешь эту падаль, — Акургаль первым проявил благоразумие. Подошел к парочке драчунов, и, словно усталая воспитательница, за подмышки оттащил подчиненного от его жертвы. Тот не возражал. Приступ ярости уже стихал, поэтому скоро Камей станет слабее котенка. Вот только люди вокруг этого не знали.
Толпа расступилась перед ними, как море перед Моисеем, как смерды перед Императорским паланкином. Как собачья стая перед человеком с палкой.
— Я лично выпотрошу любого, кто создаст нам проблемы, — Бросил Саргон в толпу, — Следующую волну ни один из стукачей не переживет.
Камей не стал ничего говорить. Только оскалился с пугающей готовностью. Новобранцы отпрянули от него, подались назад еще сильнее, наступая на ноги и работая локтями. Ни один из них, не проронил ни слова, однако угроза нашла свой отклик на позеленевших лицах.
— Не забудь про собрание, Акургаль — С нервной, претендующей на былое превосходство ухмылкой сообщил ему начавший всю эту кашу десятник. Авторитет не позволил ему промолчать.
— Я буду там, Цзяо, — Спокойно отозвался командир Первого Отряда. Последние сомнения и тени прошедших дней покинули его. Урок выученной беспомощности оказался забыт, а они поспешили к новым занятиям.
Их ранимый учитель терпеть не может опозданий.
Глава 12
Остаток пути бравый Первый Отряд плелся хуже черепахи. По итогам схватки, Юлвей едва заметно прихрамывал, Ма с сожалением провожал взглядом выкинутые дубинки Ли, Кань подбирал новые камни у обочины, а Камей почти полностью истощил свою Ци, поэтому висел на самом целом в их команде — Ване. Легкие повреждения получили все, кроме престарелого сказителя, Саргона и фармацевта. Ну, не считая рабов.
Те оказались почти не тронуты. Рыжего Хана, которого Саргон называл у себя в голове "Ирландцем", "Патриком" или "Пабом" слегка попинали, но без серьезных повреждений. Так, скорее случайно, потому что вертелся под ногами. Однако такой ярости, с которой он бросился на обидчиков своего Отряда, не ожидал никто.
"Ведь Падди с самого детства терпеть не мог англичан", — Насмешливо пропел он у себя в голове привязчивую мелодию.
С другой стороны, Саргон был рад, что элами и фармацевт остались невредимыми в той уродливой свалке, в которую превратился бой до камео Камея. А ведь все могло окончиться куда более трагически, не слови их отрядный алхимик синий экран. Ведь Юншэн все время драки лихорадочно тискал в руках небольшой глиняный бутылек с очередной дрянью.
Учитывая, что противостояли им такие же новобранцы, как и он сам, фармацевт не решился атаковать их убойными средствами из собственного арсенала. Союзники стали врагами, но при этом все еще оставались союзниками. Структурированный и шаблонный мозг от подобной ситуации выдал критическую ошибку. К тому же Саргон был далеко, спросить оказалось не у кого, а ситуация, по его меркам, не перетекла в тяжелую стадию.
"Хорошо, что им не удалось меня ранить", — С облегчением решил попаданец, — "Иначе легкие телесные травмы и измочаленное лицо показались бы мучителям легкой прогулкой. Да и нам тоже, потому что снадобья Юншэна отличать врагов от союзников не умеют".
Саргон в очередной раз вздохнул, покосился на идущих рядом рабов. Сейчас поговорить наедине с Айрой не представлялось никакой возможности. Все вокруг шли в повалку, висели друг на друге, взахлеб делились своими впечатлениями, хвалили или ругали умения друг друга.
— Нет, ну как ты у тех двух тюфяков оружие прямо из рук забрал. Да я думал, тот тощий уродец сейчас обгадится от удивления!
— Его так мягко и незаметно не вытаскивали даже из чрева чумазой свиньи, его мамаши! — Хохотал Камей
— Надо было им поясы вытащить. Пусть бы дальше светили голыми задницами на стене! — Скалился Иккагецу, счастливый от того, что его навыки все же приняли и похвалили.
— Ха! Видели, как я тому патлатому руку раздробил! — Вклинился Кань, — Он потом прямо на другую и упал! Теперь будет ногами свои помои жрать!
— И задницу не вытирать, а тереться о тюфяк!
— Чужой!
— У них там, в казармах, все общее!
— Хм! Да чтобы вы делали без моей флейты!
— Надо было все же достать меч и бить их пустые котелки рукояткой.
— Мы бы от звона оглохли!
Продолжалось это воодушевление довольно долго и также влияло на скорость отряда. Эйфория захлестнула их так сильно, что почти никто не помнил про обещание Ксина раздать им на орехи за опоздание.
Однако главным героем дня оказался рыжий раб по имени Хан. Каждый из отряда уже успел высказать ему свое одобрение, похвалить, потрепать за волосы, а то и вовсе сунуть остатки вяленого мяса или рисовых колобков в ладонь.
Несчастный раб, не привыкший к такому вниманию, сначала морозился, смущался, благодарил всех без разбору, но потом оттаял и начал радостно скалиться во все свои тридцать зубов. Парочка оказалась выбита, но это ничуть не умаляло обаяние боевитого невольника.
— Слушайте, так может научим его парочке вещей? Кто знает, может через месяц другой он сможет стать практиком и помогать нам на волнах? —
