Бастион: Хрустальный плен - Владимир Атомный
– Мам, ты пожалуйста не волнуйся, – проговорил я, посмотрев на восьмимесячный живот. – Тебе нельзя! Всё со мной хорошо и будет тоже.
– Ах, сыночек, – брызнули у неё слёзы из глаз. Скорей обняла, окружив нежнейшим теплом. – Такой взрослый стал. Ладно, я попробую не волноваться этот месяц.
Мы рассмеялись, но раздался звонок в дверь, и первая мысль пришла о Веронике. Я опомнился и пошёл открыть.
– Доброе утро! – сказал улыбчивый курьер в утеплённой коричневой спецодежде с эмблемой. Сзади, в полумраке утра, припаркован автомобиль компании. – Вы Драй Матус?
– Здрасте! Я.
– Вам срочная посылка. Всё уже оплачено, только распишитесь в получении.
– Хорошо, – поёжившись на холоде, взял ручку я. Чиркнул где надо и забрал коробку со свёртком.
Нутро подсказало не открывать в присутствии родителей.
– Это от Вероники, мам! – отозвался я, поднимаясь к себе.
Внутри оказалась новая зимняя форма Бастиона. Ароматная, красивая. В свёртке зонт, выполненный в тон форме, с эффектным прозрачным концом сапфирового цвета и металлическим наконечником. На лакированной под антрацит ручке виднеются выжженные буквы Д. М. Ещё в коробке оказались ботинки. Кажется, я видел рекламу их бренда.
В самом низу записка от Валентины:
“Доброе утро, мой единственный мужчина Матус!
Я подумала, что будет лучше купить новую форму, чем ставить иллюзию. Тем более, мне тоже нужно было заказывать пошив. Скоро мы будем учиться вместе: я, ты и Вероника. Это очень радует и вдохновляет.
Хорошего тебе дня и учёбы. Твоя Валентина Стрём, наследница рода Обсидиановых Магов.
ПС: прилагаю пару подарков к комплекту”.
От первых слов бросило в жар. Сегодня я уже могу нормально реагировать на столь откровенные признания. Захотелось даже перечитать.
Увы, но в отношении Валентины всё не так романтично. Особенно я напрягся при упоминании Вероники. Это не случайно. Ещё в приснопамятном временном пузыре ведьму интересовала ситуация с кристаллом и прочим. Вот и сейчас Валентина выдала свой странный интерес.
Впрочем, всё это легко разъяснится, стоит вернуться самой Веронике. Я с теплом достал драгоценность и оценил прибавку в силе. Хоть и хочется описать события как-нибудь едко, но эмоций я выдал по максимуму.
Глянул в окно – опять заморосил дождь. Решил позвонить Вадо. Он звонку обрадовался, заявив, что как раз выезжает с Поршня, и я с удовольствием вспомнил время, проведённое там.
Мама вышла проводить и ахнула, увидев ботинки и зонт. Мне и самому в пору разинуть рот, ведь со слов разбирающейся в том мамы, такой зонт вообще не купить, не имея связей и влияния в высшем эшелоне власти. А ботинки – их же уровня обувь, носящая в некотором смысле церемониальный характер и стоящая баснословных денег.
– Сейчас тебе хоть на приём к Императору можно, – восхищённо оглядела она меня.
Немного стесняясь такой показной роскоши, я вышел наружу. Вадо уже подогнал отливающий жемчужным блеском чёрный слиток совершенства. Развернув зонт, я быстро дошёл до передней двери.
– Привет! – радостно встретил дядька. И присвистнул, заметив ссадины.
– Доброго Вам утра, – не меньше него обрадовался я.
– В таком наряде обычно садятся сзади, сынок. Давай уберу, – он взял чуть намокший зонт и положил за сиденья.
Я улыбнулся.
– Неуютно даже от таких подарков.
– Понимаю, – хохотнул он. – Но попробуй привыкнуть, вдруг это только начало.
– Хорошо, постараюсь. Как в Поршне?
Путь мы провели за обсуждением прелестей заведения и шуток насчёт ссадин. Поблагодарив Вадо, я двинулся навстречу хмурому Бастиону, лишившегося скрашивающих его нрав зелёных крон на участке. Как же мы породнились…
После заслуженного внимания к лицу, я, к вящему успокоению, услышал мысли учащихся о прошедшем матче. Пересказываются моменты, девчонки сбившись в стаи о чём-то шепчутся, наверняка о представителях мужской команды, ну а парни, ессно, голосят о Валентине и её взводе. Я слушаю и подбрасываю темы с умиротворением. Ни демонов тебе, ни магии. Благодать!
Ведьмы не дремлют! Тут же пришло уведомление о сообщении:
“Размеры подошли, мой спаситель? Что-то не дождалась ответа от тебя…”
Совесть взыграла и я начал натыкивать ответ, а взглянув на время, и вовсе, решил позвонить.
– Доброе утро, Валентина, – вышел я в коридор.
– Тебе тоже, – раздался из динамика знакомый голос.
– Благодарю за столь роскошные подарки. Очень неожиданно было обнаружить подобное. Надеюсь, они не затруднят твоё финансовое положение, дочь Рода Обсидиановых Магов, – с долей официоза, проговорил я.
– Ах! – натурально простонала она. – Упоминание моего рода просто божественно… Что значат деньги, когда можно слышать такое. Можешь повторить?
Я натужно вздохнул, чувствуя возвращения вчерашнего дня.
– Дочь древнего Рода Обсидиановых Магов.
– Да-а…– опалила стоном она. – Ещё!
– Дочь Императора, наследница могучего магического рода Обсидиановых чародеев.
– Боже!.. Это прекрасно! Матус, я хочу большего! – произнесла она это таким образом, что у меня испарина выступила.
– Валентина, ты обещала вести себя прилично, – напомнил я, стыдливо оглядываясь, словно была включена громкая связь.
– Да-да, хорошо. Я помню, просто не удержалась. Матус, хочу быстрей в Бастион. Ты же ждёшь меня? – расставила она ловушку.
– Поведение и ещё раз поведение! Всё, уважаемая Валентина, мне на урок пора. До связи! – увильнул я.
Уроки пошли, чеканя шаг знаний и оттеняя беспечный тон утреннего разговора. Стихийная, порывистая и горячая Валентина впечатала-таки свой образ в мою жизнь. Лишь в науке и умственном труде нахожу успокоение.
Постукивает уведомлениями председательский чат. Не шибко раздумывая, я создал и для Трисмегиста. Теперь и оттуда сыплются сообщения. Отвлекает, но если отключить звуковое сопровождение, нормально. Жизнь вошла в спокойное русло, будто замерев.
В класс влетела Светлана. Взгляд серых глаз отыскал меня. Одноклассники притихли в присутствии ответственной за успеваемость.
Света проследовала к парте и положила на стол книгу, обернутую бумагой.
– Особо не показывай никому. Это только отпечатанный номер журнала со второй главой, – тихо сказала она. – На два дня раньше всех, для самого преданного хомячины.
От радости я чуть было не полез обниматься, но по выражению лица она всё поняла. Улыбнувшись и чуть зардевшись, покинула аудиторию.
Руки крепко вцепились в журнал. Я подошёл к Александру:
– Прости, у меня не получается помочь с отчётом. Давай после уроков?
–
