Владимир Лавров - Солнечные дети тёмной планеты

На этот раз нам попался корабль с грузом. Он осел на дно так, как и стоял, на ровном киле. Его корпус давно распался, но остались кое-какие массивные металлические детали. А ещё остался неприкосновенным весь его груз, немного расползшиеся кучи какого-то песка. Когда мы спустились с пирса по верёвкам и копнули его в глубину, моё сердце сына кузнеца подпрыгнуло куда-то к горлу и там и замерло.

— Ты чего? — удивились мои компаньоны, увидев, как я замер и побелел.

— Же-же-же, — красноречиво промычал я.

— Чего?

— Же-же-железная руда, — наконец смог ответить я, — хорошая, обогащённая, чистая железная руда, кругляшками по сантиметру, и ничего больше.

Рыбаки обвели взглядами груз корабля. Сколько её тут? Сотни, десятки тысяч тонн.

— О! — только и смогли сказать они.

Железо! Самый дорогой и самый нужный металл на острове! Мы свернули раскопки, подобрали те из железяк, которые смогли поднять, и вскарабкались обратно. После недолгого совета дядьки решили прогуляться к скалам на дальней стороне гавани и вернуться на корабль. По пути мы нашли ещё один корабль, груженный рудой. Он стоял под погрузкой, когда что-то погубило его. Сохранились развалины склада и погрузочных устройств, таких же гигантских, как и корабль. А на складе… ещё большие запасы железной руды.

— Вообще-то когда я говорил о залежах руды на севере, я имел в виду нечто другое, — сказал Петя, — похоже, ваши предки разведали эти руды и добывали здесь железо. Поневоле они оставили вам приятный сюрприз.

— Знаешь, на сколько нам хватит этих запасов, что в кораблях? — весело спросил я.

— Если делать только ножи и топоры? — уточнил Петя.

— Ага!

— Могу сказать с большой точностью: очень надолго.

— Вот и я думаю, что очень надолго! — продолжал веселиться я.

Из-за приподнятого настроения мы чуть было не забыли, в каком мире живём. Мы едва не попали на зуб хищным ящерам.

Под скалами на дальней стороне гавани обнаружились развалины древних строений. Кое-где даже сохранились стены и колонны. Их оказалось неожиданно много, несколько кварталов. Именно за ними нас и поджидал хищный ящер. Хитрая зверюга увидела, что добыча сама идёт в руки, и решила не нападать на нас на открытом месте. Стоило нам приблизиться к развалинам, как ящер выскочил из-за стены и ринулся на нас.

Моряки кинулись к ближайшим развалинам, чтобы попытаться найти укрытие на стенах. Я понял, что мы не успеем. Я точно не успею.

Всё началось на уроке домоводства, когда мы варили варенье из ягод — попрыгунчиков. Точнее, немного раньше, на перемене, когда Рукнатала обнималась с Велсом. Я подошла сзади и голосом учительницы сказала: «Детям до четырнадцати лет!». Ну и испугались же они! И чего было пугаться? Я всего лишь немного пошутила. Как показали дальнейшие события, Рукнатала обиделась надолго.

Варенье из попрыгунчиков очень вкусное, но у этих небольших ягод есть очень неприятное свойство: стоит им немного полежать и подсохнуть, как они начинают прыгать, если их коснуться чем-нибудь влажным. Например, рукой или ложкой с каплями воды. Наша учительница как раз закончила показывать, как брать ягоды и класть в котёл, чтобы они не разлетались по всей кухне, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в щель просунулась патлатая голова одного из воинов.

— Найва… Лунтаева. Как сможешь, зайди к вождю.

— Ирха! Так ли я учила вас входить в приличное заведение? — возмутилась Мирина Алунтова, наш классный руководитель.

— Ох, простите, — сказала голова. После этого в класс вдвинулась фигура чуть выше дверного проёма, исполнила книксен и исчезла за дверью. Мы почему-то поняли, что смеяться нужно потихоньку, отвернувшись от учительницы.

— Всегда был хулиганом, — прокомментировала учительница Мирина.

Я отвлеклась и неосторожно коснулась ягод. Мелкие горошки почувствовали влагу руки и обрадовано подскочили к потолку, а от него рикошетом вниз. Закричали девочки, которым ягоды поцарапали кожу или стукнули по голове. Учительница засмеялась:

— Осторожнее, девочки. Учитесь.

Мы варили один котёл с Квалтой и Луканурой. Рядом варила своё варенье Макуна с двумя подругами, а с другой стороны — Рукнатала, Снуера и Дедана. От этой троицы можно было ждать любой пакости, и потому я старалась держать их в поле зрения.

— Не знаете, почему парни вместо того, чтобы любить каждый свою девчонку, толпой бегают за какой-нибудь одной? — спросила Квалта, — Вот только вчера слышала, как Севан и Дилдо разговаривали. Севан говорит: «Ты в кого влюблён?». Дилдо отвечает: «Ни в кого». А Севан и говорит: «Как так можно? Ты что, маленький? Давай вместе будем влюблены в Найву Лунтаеву». И Серофан, тоже туда же, задрав хвост: «Ах, Найва такая миленькая!».

Я удивилась:

— Стоп, Серофан же вроде с тобой дружит, ты его женихом называла?

— Ну да. Дружит. Мы и играем, и на разные работы ходим вместе. Это я по детству к нему привязалась. Только я никогда не возьму его мужем, я его слишком хорошо знаю. Он влюблён в тебя, учти.

Дедана решила посочувствовать:

— Но у тебя жених Парка? Он сейчас далеко. Тебе наверное, грустно без него?

Пришлось признаваться:

— Да. Грустно. Как подумаю, что он может утонуть…

— Или выбрать себе жену по обмену на севере, — подсказала Дедана.

— И это тоже грустно, — согласилась я, — Он не хотел ехать, но его дядя дружен с вождём, договорился, вот Парка и поехал. Это считается редкой удачей. Квалта, добавь ещё мёда.

— А тебе не кажется, что Парка слишком глупый для тебя? — вмешалась Макуната, — Ему, конечно, нравится, что ты его обнимаешь и прилюдно женихом называешь, но ты ему совершенно безразлична. Вот увидишь, вернётся с севера с подарками от пяти — шести девочек по обмену. Бросила бы ты его!

Макуне как моей старой подруге разрешается говорить такое. Я даже не обиделась:

— Ну, глупый. Ну, шумливый. Зато большой, тёплый и добрый. И когда Хай меня по голове пеналом бьёт, Парка его сразу по стенке размазывает. Луканура, мешай варенье, закипает, сейчас убежит. А потом, не только парни табуном могут бегать. Вон мой Лейте в Вертулии одной девчонке глянулся, она только ему на празднике стала еду носить, так сразу ещё две девчонки рядом появилось.

— Это другое! — не согласилась Квалта, — Твой Лейте там был в качестве матроса, а от матроса все мечтают родить, даже если не женится. А он ещё и жениться может…

— Ну, у нас в пещере тоже есть такие примеры, когда несколько девчонок за одного парня конкурируют. Помнишь Найву из седьмого, Литану и Заруну из шестого? — припомнила Луканура. Мы печально замолчали — Найва и Заруна погибли летом, во время вторжения. Пока мы печалились, варенье успело сбежать и пролиться на огонь. По учебной пещере поплыл удушливый запах палёного.

— У Лунтаевой одни глупости в голове, — захихикала Рукнатала. Странно, до сих пор она всегда запускала говорить всякие гадости Дедану, чтобы та получала все шишки, а сама только хихикала в сторонке. Рукнатала — отличница, умная девчонка, но вредина, каких мало. С чего это она так осмелела? Ах да, мальчишек рядом нет и Парка далеко.

— Сама дура.

Рукнатала замахнулась поварёшкой, а Снуера кинула в наш котёл какой-то шарик. Шарик тут же растворился в варенье.

— Ты что кинула? — как можно более зловещим тоном спросила я. Вредины захихикали.

Луканура схватила ковшик, зачерпнула в том месте, куда упал шарик, и попыталась вылить содержимое в котёл соседок. Снуера выбила у неё ковшик, и всё содержимое пролилось в огонь под котлом. Повалил дым.

— Девочки, не баловаться, — предупредила учительница Мирина.

Пришлось разойтись к своим очагам, варить второе задание — молочную кашу.

До конца урока учительница Мирина пристально наблюдала на нами, и сделать было ничего невозможно. Мы получили некоторое удовлетворение, глядя на то, как у вредной троицы три раза убегало молоко. Они белоручки, сами ничего делать не хотят. У нас всё получилось прекрасно — мне не раз приходилось варить Масе завтраки, в том числе молочные каши. Мы стояли у котла так плотно, что ничего кинуть туда было невозможно.

Через сорок минут учительница сказала:

— По всем правилам варенье варить надо ещё час, но мы можем попробовать, что получилось, уже сейчас.

Рукнатала, Снуера и Дедана получили за варенье пятерку, а каша у них подгорела. Попробовав наше варенье, учительница сказала, что оно горькое, и поставила тройку. Сколько мы не пытались ей сказать, что соседки подкинули какую-то гадость, она не стала слушать. Эти взрослые иногда бывают такими упрямыми…

Как только учительница объявила конец урока, Рукнатала, Снуера и Дедана, опасаясь мести, первыми выскочили из двери, и уже из коридора донеслось:

— У Лунтаевой в голове одни глупости!

Я вышла в коридор как раз в тот момент, когда троица вредин с разбега уткнулись в группу ребят, состоящую из Дилдо, Севана и Серофана. Урок столярного мастерства у них закончился чуть раньше, и они ждали нас. Дилдо потрепал Рукнаталу за ухо, а Снуера получила пеналом по голове от Севана. Даже не пришлось щипать противных девчонок.