Алексей Доронин - Утро новой эры
Васильев скомандовал в гарнитуру рации начинать атаку. Каратели окружили дома – двигались они практически бесшумно, лишь иногда похрустывали под подошвами ботинок камешки.
Они сумели подойти буквально к самому забору, когда Андрей распределил цели. Бывший начальник смены охранников завода, бывший десантник, он первым выстрелил из подствольного гранатомета в окно. Одновременно с ним заговорили еще пять. Крики ужаса и захлебывающиеся вопли смешались со стонами раненых.
Широко распахнулась дверь, и из ближайшей избы вылетел мужик, зажимая руками лицо. Но тут же упал, словно налетел на стену.
Гранаты накрыли не всех. В суматохе бандиты начали выскакивать из домов, во дворах и огородах замелькали силуэты. Некоторые, самые умные, тут же ложились и находили укрытия. Те, кто думал убежать, не ушли далеко – застрекотали три ротных пулемета карателей, скосив, как траву, тех, кто стоял на ногах. Те, кто успел укрыться, дополнительно получили только две минуты жизни, потому что для оснащенных тепловизонными прицелами снайперов они были как на ладони.
Некоторые действовали более разумно. Из окон одного дома началась довольно слаженная стрельба. Еще несколько гранат эффекта не произвели – похоже, гады отсиделись в подполе. Этот очаг сопротивления держался до тех пор, пока крупнокалиберные пулеметы не превратили бревенчатые стены в решето.
Оставалось только провести зачистку, собрать трофеи и добить раненых. Во время этого занятия одного из легионеров, бывшего коллектора по кличке Кабан, хорошо умевшего напомнить должнику о просроченном платеже, настигла пуля притворившегося мертвым налетчика. Долго мучить того не было времени. Единственного пленного оперативно допросили, отстрелив два пальца за слишком долгое молчание. А когда он все выложил, раздробили прикладом руки и коленные чашечки и отпустили. Волки в этих местах обычно не заставляли себя ждать.
Трупы даже не стали сваливать в кучу. Для тех, кто придет следом, остатки пиршества волков и ворон и так будут наглядным примером.
Можно было возвращаться в долбанный оплот долбанной цивилизации, но почему-то на душе у командира было хреново. Может потому, что он знал – отчитываться за убитого придется лично Хозяину.
Уже засветло они добрались до Заречинска. Проехали Голгофу – возвышение, где на столбах висели воры, лодыри и болтуны, всего двадцать человек. Был среди них и местный рифмоплет, член союза писателей; юмор ситуации был в том, что площадка для казней получила свое название с его легкой руки.
В самом городе уже все было вверх дном.
Подступы, которые раньше охранялись из рук вон плохо, сейчас прикрывали удвоенные и утроенные кордоны. Но отряд пропустили беспрепятственно и через минуту они гнали на своих игрушечных машинках по главной улице.
Несколько тощих собак кинулись от них врассыпную. Помнили, видать, о привычке легионеров «случайно» сбивать их и отправлять в кастрюлю. Хоть и кормили бойцов неплохо, но лишние калории никогда не помешают. Обычно так же бросались в стороны крестьянские дети, но теперь их не было видно.
Настроение у командира было на нуле – он уже чувствовал, что произошло нечто.
Васильев вздохнул – домой заглянуть не удастся. Месяц назад он обзавелся молодой женой. Очень, хм, молодой. Шестнадцати не исполнилось. Ее отец, естественно, был против, да и она сама не очень «за», но кто их спрашивал? Голытьба. Какой-то местный активист, пока его не повесили за то, что слишком много болтал, называл такую систему феодализмом. Ну и пусть. Зато она работает.
Да, похоже в столовую зайти не успевают… Придется довольствоваться сухпаем. Дерьмо.
Возле казарм, где их кавалькада притормозила, Васильев чуть не обалдел, увидев среди камуфляжа легионеров серую шеренгу заморенных людей. Вооружали батраков, давали им винтовки и автоматы ППШ. Дело новое и невиданное.
Не успел командир отряда заглушить мотор, как заметил у ворот бывшего горотдела грузную фигуру в окружении многочисленной свиты.
Те, похоже, заприметили его еще раньше.
– Тебя и ждем, – вперил в него взгляд Мазаев. – Будешь у нас главным дипломатом.
И замолчал. По опыту Васильев знал, что задавать вопросы Константину Михайловичу нельзя. Если сочтет нужным – сам объяснит. Если нет, придется все выяснять самому. Поэтому Андрей терпеливо ждал, стоя навытяжку, стараясь, чтоб лицо было бараньим, а взгляд внимательным.
– К городу подошли танки, – наконец, сказал Хозяин. – Вчера вечером. Один стоит в километре от южных ворот, у бывшей вышки сотовой связи. Пойдешь к ним. Спросишь, чего им надо.
* * *Можно сказать, что ему повезло, но это было бы не совсем правдой. Те, кому просто повезло, сумели выжить, и только. А он сумел сохранить свою власть и богатство, и даже преумножить. Много ли еще таких? Ему очень повезло, примерно так, как везло в рулетке и картах, хотя до азартных игр он был не большой охотник. Просто чувствовал, на что нужно ставить.
Это случилось еще до…
Кортеж из трех внедорожников, каждый из которых стоил, как новая квартира в столице, свернул с автотрассы «Залесово-Заречинск» на асфальтированную подъездную дорогу. Миновав угрожающую табличку «Частная собственность! Безопасность объекта обеспечивает вооруженная охрана», проехав под поспешно поднятым шлагбаумом, машины остановились на специально для них отведенной площадке рядом с административным зданием. Вдалеке виднелись хозяйственные корпуса маленькой электростанции. Извилистую речку Каменку отсюда не было видно – только поднимавшийся над ней туман, зато открывался прекрасный вид на заросшие черневой тайгой косогоры.
Крепко сбитый охранник с азиатской внешностью распахнул дверцу джипа, и Константин Михайлович выплыл наружу. Он был массивный, с брюхом – типаж купца-гостинодворца. Но за внешностью Дикого из «Грозы» прятался современный делец с мозгом, работавшим как компьютер с десятиядерным процессором.
У входа в здание дежурил дополнительный пост. Форма старших охранников ЧОП «Легион», его дочерней фирмы, была с сильным закосом под спецназ в телевизионном варианте – черные береты, тельники под камуфлированными куртками, а вместо рабочих ботинок настоящие хромированные «берцы». Табличка на въезде не лгала – у каждого была поясная кобура.
Он бывал здесь всего пару раз, но его нрав уже знали. Поэтому за день до визита происходившее в конторе электростанции напоминало пожар в борделе. На территории объекта приводили в порядок все, куда мог упасть взгляд хозяина, разве что траву не красили в зеленый цвет. На бетонированной площадке для курения в ста метрах от здания работники передавали друг другу новость: «Приедет Сам». И только в узком кругу, запершись на ключ, позволяли: «Мазая принесло».
Вышколенные инженеры и служащие привычно вскакивали с мест и вытягивались по струнке, когда он, как буря, влетал в кабинеты, с ходу начиная рвать и метать. Он объяснял им популярным языком, что коммунизм закончился, и теперь они работают не на государство.
В коридоре какой-то сотрудник имел несчастье попасться ему навстречу в свитере. При прежнем руководстве это было допустимо.
– Ты кто? Почему одет как бомж? Минус двадцать процентов премии…
Мазаев направился в специально обставленный для него кабинет. Туда он по очереди приглашал ответственных сотрудников, устраивая каждому «торжественную порку». Большинство он вызывал просто так, для острастки. Действительно важные вопросы были оставлены на потом.
Нового начальника охраны Мазаев вызвал последним и с ходу начал долбить как кувалдой:
– Этого дерьма, которое они зовут системой видеонаблюдения, чтоб я больше здесь не видел, – он ткнул толстым пальцем в монитор. – Даже рожи не разобрать. Приобретем цветную, стоимость вычтем из премий. Сегодня при дорогих гостях все должно пройти на высшем уровне. Смотри, чтоб все твои лодыри были на постах. А у кого форма не выглажена, пойдет охранять свиноферму.
– И вот еще… Отстреляй, наконец, этих тварей. Какого хрена они бегают как в зоопарке?
Он имел в виду трех дворняг, которые поселились на территории пару месяцев назад, еще до передачи станции в частные руки. Сердобольные женщины подкармливали псин объедками из столовой, и те не знали горя; шкура у них лоснилась.
– Понял меня? Никакой санэпидстанции. Бери ствол и бегом на сафари. Зоофилы, нах…
Вскоре с улицы донеслись громкие хлопки, перемежавшиеся жалобным визгом. Его приказы выполнялись беспрекословно.
Закончив распекать своих людей, хозяин потянулся в удобном кожаном кресле. Ничто так не помогает снять стресс, как хороший втык.
Сквозь приоткрытое окно издалека донесся стрекот. Вот и гости пожаловали…
Мазаев раздвинул жалюзи и увидел, как четырехместный вертолет «Робинсон» закладывает красивый круг над окружавшими станцию холмами.
