Виктор Тюрин - Чужой - Свой
Зато теперь мы могли видеть своими глазами, как вдалеке разворачивается бой. С изумлением мы наблюдали, как мутанты, словно заправская армия, выстроив свои позиции, обстреливали приближающейся отряд Союза из оружия, чем-то напомнившие мне ракетные установки "катюши" времен Отечественной войны. Ракеты десятками летели в сторону приближающихся транспортеров противника, неся за собой огненные хвосты. Их тактика уже принесла свои плоды: четыре вездехода Союза уткнулись в песок, представляя собой чадящие черным дымом факелы на оплавленном песке. Но и армейцы не теряли времени даром: со стороны позиций мутантов горело три или четыре джипа, вместе с двумя ракетными установками, представлявшими сейчас груды покореженного металлолома. Вот песок взвихрили сразу три военных машины Союза. Тут же ударили установки мутантов. Снова пустыня огласилась грохотом взрывов. Один из военных транспортеров почти сразу завалился на бок после прямого попадания, зато другие две машины продолжали нестись на позиции мутантов, поливая их шипящими разрядами мощных излучателей. Мутанты, видя, что вездеходы противников проскочили зону поражения, бросили им наперерез пять черных джипов. Боевые машины, окутанные огнем и дымом, сцепились в смертельной схватке. Но это было только начало. В зону поражения с ходу ворвалась вторая волна атакующих. Пять песчаных танков Союза, развернувшись в цепь, почти одновременно ударили ракетами, вздыбив стену песка и огня на позиции мутантов. Ответный залп не заставил себя долго ждать. Два танка, попав под обстрел, застыли в центре черных уродливых пятен, являя собой дымные факелы. Но остальные, прорвавшиеся сквозь зону обстрела, оставив за спиной догорающие обломки джипов, сумели достичь позиции мутантов. Завязался отчаянный, кровопролитный бой. Несколько десятков десантников, высаженных с танков, дикари расстреляли почти в упор, но этот короткий бой, завязавшийся на позиции мутантов, дал возможность прорваться транспортерам, набитым под завязку солдатами. Они и переломили ход боя. Одним мощным рывком, не обращая внимания на кинжальный огонь, десантники бросились на мутантов. Вспыхнула новая кровопролитная схватка. Дикари яростно сопротивлялись, но было понятно, что они не могут долго противостоять специально обученным войскам.
Мы уже не видели кровавого финала, отъехав от места боя на приличное расстояние. Наши джипы неслись как трусливые зайцы, уносящие ноги от серого хищника. Постепенно напряжение стало спадать, и я решил разбудить Кори. Это оказалось нелегким делом. Даже когда открыла глаза, она еще несколько минут не могла прийти в себя. Я попробовал ей рассказать о бое, но она, прервав меня на полуслове, попросила есть. Только тут мы все поняли, как голодны. Решив не останавливаться, а перекусить на ходу, тем более что, по словам Колли, мы были в четырех — пяти часах езды от станции.
Глава 6
Едва наши вездеходы остановились возле гигантского эллипса, на треть зарывшегося в песок, как из большого круглого люка, распахнувшегося при нашем появлении, на песок попарно шагнули четыре солдата, с оружием наготове. Они тут же взяли нас на прицел, после чего сержант знаками приказал нам выйти из машин. Около десяти минут пришлось простоять под раскаленным солнцем, пока военные не убедились в подлинности документов и не получили разрешение сопроводить нас внутрь станции. Здесь нас разделили. Ученые, с сопровождающим их сержантом, ушли, а нам предоставили помещение, в двух шагах от входа.
Восемь легких раскладных кроватей вдоль стен. По центру — стол со стульями. Отдельно, за раздвижной стенкой, находились переносной душ и биотуалет. Холодильник с пивом, да несколько наклеенных плакатов на стенах с полуголыми красотками, слегка смягчали спартанский стиль комнаты. Колли со своей командой сначала отдали дань пиву с принесенным горячим обедом, после чего, развалившись на кроватях, начали оживленное комментирование прелестей девочек, изображенных на плакатах. Когда тема исчерпала себя, разговор перешел на мутантов. Тут Гор дал волю своему языку, начав красочно повествовать о моем бое с мутантами, да с такими сочными подробностями, что уже через минуту слушатели смотрели ему прямо в рот, ловя каждое слово. У водителя оказался настоящий дар рассказчика. Когда мне надоело ловить на себе любопытные взгляды слушателей, я отвернулся лицом к стене, сделав вид, что сплю.
С того момента, как только я переступил порог станции, мои мысли постоянно устремлялись к "вратам времени", символу моей свободы. Уже сейчас я не мог дождаться момента, когда, пройдя сквозь них, оставлю за спиной весь этот кошмар. О каком сне могла идти речь, когда я был почти у цели! В нескольких десятках метров! Но как их пройти? Как нейтрализовать охрану?! Включены ли ворота?! На большую часть этих вопросов могла ответить Кори, но если раньше это был просто чертенок в юбке, то теперь она была для меня "большим знаком вопроса". Она избегала и игнорировала меня, поэтому что от нее ожидать, я просто не знал. Единственное, что мне давало надежду, то это совпадение наших целей. Достигнуть "врат времени" она должна была хотеть не меньше меня. Сейчас я выжидал момента, пока мои спутники не заснут, чтобы без проблем, спокойно поговорить с Корой.
Постепенно слушатели Гора, сморенные усталостью и пивом, начали один за другим засыпать. Вот послышался легкий храп Колли, за ним почти сразу засвистели носом оба: охранник и водитель. Гор, последним, отошел ко сну. Выждав для верности с десяток минут, и только тогда, отбросив одеяло, сел на кровати. Все спали. Прокрался к кровати Кори. Девушка лежала, с головой укутавшись в одеяло. Отбросив край, неожиданно наткнулся на холодный взгляд. Мне он очень не понравился, но отступать было некуда. Сделав вид, что ничего не заметил, я сел на край кровати.
— Что будем делать? — тихо спросил я ее.
Ее взгляд стал злым. О нормальном разговоре можно было забыть, и поэтому я сразу принялся ее упрашивать:
— Пойми меня правильно, девочка. Как ни тяжело тебе сейчас, но мы должны именно сейчас решать, что нам делать дальше. Когда сюда доберутся вояки Союза, следующие за нами по пятам, наши шансы упадут до нуля, — я выждал время, рассчитывая хоть на какой-то ответ, но эта вредная девчонка продолжала молчать.
— Кори, милая, ты прекрасно знаешь станцию и умеешь работать с вратами. Отбрось эмоции и чувства, хотя бы на время. Если мы хотим вырваться отсюда, то должны быть вместе, — но даже эти слова не проняли ее. Не видя другого выхода, я надавил на чувство долга. — Кстати, вспомни, кто вытащил тебя из мира — подземелья? Теперь, твоя очередь помочь мне.
— Ты мне, я — тебе. Торгаш! Где у тебя чувство собственного достоинства?! Ты заботишься только о себе! Неужели вы стали настолько мелки душой…
— Хватит мне мораль читать! Есть план, говори. Нет, сам рискну. Только скажи, куда идти и что делать, а потом можешь спать дальше.
Честно говоря, сказав подобное, я почувствовал себя паршиво. Подобный вариант развития событий относился к числу явно проигрышных. Даже если доберусь до врат, я понятия не имел, что мне с ними делать. А тут еще ее долгий презрительный взгляд, в сопровождении совершенно непонятных слов: — Ты призрак былого. Без сердца и души, — которые окончательно сбили меня с толку.
Появилось подозрение, что у нее просто поехала крыша. Я молчал, не зная, что говорить. Но она сама прервала молчание:
— Не дрожи! Отведу я тебя к вратам. И охрану беру на себя. Твоей заботой будет прикрыть мне спину. На всякий непредвиденный случай. Пошли!
Это было настолько неожиданно, что мне только и осталось таращить на нее глаза, до конца не веря сказанному. Но она быстро вывела меня из столбняка. Вскочив с кровати, одернула комбинезон, затем привела в порядок волосы.
— Пошли, чего расселся.
Ее выходка почти вывела меня из себя, но я стерпел, только зло буркнул ей в спину:
— Ну что ж, веди… Сусанин.
Мы шли длинными коридорами, освещенными рассеянным, неярким, светом. Мир сузился до их пределов. Несмотря на спокойный внешний вид, который напустил на себя, я представлял сейчас собой до предела натянутую струну. Идя пересекающимися коридорами, вслед за Кори, я лишь усилием воли подавлял желание обернуться. Казалось, вот-вот раздастся грозный оклик и,… но ничего не происходило. Пустота коридоров говорила о непонятной беспечности охраны, но мой оперативный и военный опыт говорили о секретах, патрулях и системах охраны. Нас должны ожидать! Не может быть, чтобы все прошло так просто! Но вместо окрика: "Стоять!", бьющего в лицо, режущего глаза, света и стволов, готовых в любую секунду плюнуть смертью, мы наткнулись на двух неподвижных охранников, стоявших по обе стороны двери. Увидев их, я открыл, было, рот, но девушка шагала вперед так уверенно и открыто, что решил промолчать. Вся дорога прошла в полной тишине, и только когда мы подошли вплотную к часовым, она небрежно бросила:
