Василий Сахаров - Ройхо Ваирский

— Нет, — девушка встала и подошла к столу, — никаких недобрых мыслей по отношению к тебе я не заметила, хотя полковник Сид немного недоволен твоим быстрым подъемом и считает, что ты креатура Канимов.

— Это понятно, логичная мысль «верного имперца».

Ведьма села на место Гая. И я подумал о том, что пока есть время, надо бы расспросить ее о демонах. Однако меня опередили.

Дверь в каюту с шумом открылась, и в проеме появился осыпанный серой дорожной пылью и пропахший конским потом бородатый жрец. Алай Грач, а это был он, кинул быстрые взгляды влево и вправо, понюхал воздух, поморщился, присел напротив ламии и первым поздоровался именно с ней:

— Здравствуй Отири дочь Каити.

— Приветствую тебя Алай Грач, — ответила ламия.

Затем старик повернулся ко мне:

— Как поживаешь Уркварт?

— Относительно неплохо, — ухмыльнулся я, и вопросительно кивнул на ведьму: — И давно вы знакомы?

— С ритуала в святилище Кама-Нио, — жрец тоже позволил себе ухмылку, после чего, словно меня здесь и нет, повернулся к Отири: — Рассказывай, что тут за демон был.

Ламия заговорила, а Грач стал задавать ей наводящие вопросы. Ну, а что касается меня, то, засунув свою гордость подальше, я просто слушал их разговор. Надо сказать, что очень внимательно слушал и старался запомнить новые для себя знания, ибо чувствовал, что они мне еще пригодятся.

Глава 11

Ваирское море. Остров Данце. 18.05.1406.

Грозный ваирский капитан Каип Эшли возвращался домой. Как обычно он стоял на носу боевой галеры. Снова он видел раскинувшийся с восточной, так называемой, солнечной, стороны горы Охор белокаменный Данце, и над его головой, кружили крикливые и вечно голодные чайки. Вроде бы, все как всегда. Поздний вечер и удачливый пиратский вожак и его экипаж с очередной победой следуют в порт, где их поджидают толпы людей.

Но это была иллюзия благополучия, и Седой об этом прекрасно знал. Корабль, который нес Каипа Эшли к знакомым с детства берегам, это не его любимая «Дочь Порока», а галера покойного Борчи Одноглазого «Морская Императрица». Это судно шло под чужим флагом, который ему не нравился, так как он привык ходить под бесстыдной рыжей девицей на синем фоне с мечом в руке, а не под багровым знаменем прежнего владельца корабля, на котором был изображен коронованный скелет-копьеносец. И хотя вместе с ним по-прежнему были верные ему моряки и боцман Ломаный, а рядом с капитаном стоял корабельный маг Клифф Ланн, и на руле находился опытный Бран Мольвер, все это было не то. В данный момент он не являлся хозяином своей судьбы, ибо над ним висела кровная клятва, которую Седой и другие пираты дали ради спасения своей жизни, и его это тихо бесило.

Вожак резко обернулся назад и увидел то же самое, что и сегодня с утра. Его людей на корабле было не больше четверти. И пираты, по жизни жестокие люди, до дрожи в коленях боялись тех, кто находился рядом с ними. Они трусливо опускали взгляды перед остверами и страх перед Ройхо и верными ему бойцами, был больше, чем перед ним. Это была еще одна причина для недовольства Эшли. Однако он понимал, что прямо сейчас ничего не изменить, и страх матросов можно было легко объяснить.

На переходе от бухты Тором к острову Данце, на второй день похода, пираты вздумали побузить, и повод выбрали достойный. Они возмутились тем, что гребцов, вчерашних рабов, кормят вместе с ними из одного котла. Однако моряков быстро уняли. Граф Ройхо отдал команду своим дружинникам, и те не церемонились, изрубили в капусту полтора десятка матросов, и еще троих, раненых, вместе с расчлененными трупами выбросили за борт. После чего весь экипаж Эшли был выстроен на палубе, и пиратам, на которых показательно были нацелены арбалеты, пришлось ножами счищать с деревянных досок кровь своих друзей. Островных головорезов это впечатлило, даже очень. Они осознали, что возмущаться бесполезно, и с тех пор все команды имперских офицеров выполняли молча, быстро и без криков. Ну, а Каип, на словах оставаясь капитаном, являлся всего лишь наемным навигатором под плотным контролем истинного хозяина галеры.

— Эх-х-х!

Каип Эшли тяжко вздохнул, вновь стал всматриваться в медленно приближающийся берег, и маг Седого, Клифф Ланн, видя невеселое настроение своего вожака, спросил его:

— Что капитан, трудно тебе?

— Не то слово, Клифф. Мне тошно, — ответил Седой. — Впервые я возвращаюсь на остров, потерпев поражение, и не просто так, а сам везу в Данце наших старых врагов, проклятых имперцев.

— Ну, ничего, — попытался поддержать капитана чародей, — остверы уйдут, а мы останемся.

— Я сомневаюсь в том, что они уйдут. Ты сам говорил, что перед отходом видел, как на «Путник» грузились маги из «Истинного Света». Ну и, кроме того, мой экипаж поведет остверов с этой каракки к телепорту. А раз так, то логично предположить, что они постараются разблокировать телепорт.

— Да, я видел магов. Но мало ли. Вдруг у них ничего не получится? — Эшли промолчал, а Ланн, помедлив, спросил своего капитана: — Как думаешь, Каип, почему мы так легко, без особых душевных мук и терзаний сами ведем врагов в город, который всегда давал нам приют?

— Не знаю, но думаю, что причина проста. Каждый из нас по своей натуре одиночка и сам за себя. Мы называем себя ваирцами, но на деле, коренными жителями является лишь часть островитян, а нам с тобой и другим морякам все равно. Да, Данце в любом случае жалко. Но кто мы с тобой для местной элиты? Отребье и эмигранты. Я бастард старого козла Эльвика от остверской рабыни, а ты потомок беглецов из империи, второе поколение. Поэтому, полагаясь только на себя, мы проводили в море по восемь-девять месяцев, и понятие родина для нас чуждо. Жизнь — вот наша основная ценность. Личное благосостояние — вот наш стимул к действию. Успех и преклонение неудачников — вот к чему мы шли и идем. Я прав?

Ланн не спорил:

— Ты как всегда зришь в корень, капитан.

— Вот то-то же.

— А по высадке что думаешь?

— Сначала сделаем все, что требует Ройхо, а дальше по обстоятельствам. Если нас возьмут под жесткий контроль, то придется выполнять приказы. Ну, а если после захвата телепорта мы сами по себе, то можно будет руки погреть. Где, я тебе говорил.

Седой снова оглянулся и увидел выходящего из капитанской каюты Уркварта Ройхо, который, лишь только оказался на палубе, сразу же был окружен свитой из близких к нему людей. Кстати сказать, очень разных и не похожих друг на друга. Жрица Улле Ракойны, миловидная низкорослая девчушка лет семнадцати в темно-зеленом балахоне, то ли любовница графа, то ли наблюдатель, который следит за исполнением кровной клятвы. Боцман капитана Одноглазого, Влад Север, превосходный фехтовальщик и жесткий боец, который иногда разговаривает со своим новым хозяином на неизвестном языке. Бородатый жрец, суровый мужик, от которого прямо таки разит магией смерти. Брат графа, хваткий и резкий паренек, который с утра и до позднего вечера возится с оружием и бьется с дружинниками на учебных клинках. Оборотень по имени Рольф, Ирбис, преданный Ройхо, словно собака. Маг из школы «Торнадо» Эри Верек, про которого Клифф Ланн сказал, что это достойный противник, который равен ему по силе и умениям, а это рекомендация серьезная. Наемник Хайде, ветеран многих войн и превосходный арбалетчик. И это не все, так как верные люди и товарищи Ройхо есть и на других кораблях.