Андрей Буторин - Мутант

– Дальше пойдем? – лениво спросил Пистолетец.

– А ты предлагаешь тут жить остаться? – столь же лениво ответил Глеб.

– Он имеет в виду сегодня, – зевнув, подсказал Сашок.

– Вы как хотите, а я на сегодня пас. Буду спать. Надо только в камыши отползти… И вы тоже… Храмовники уви…

Мутант захрапел. Столь мощно и трубно, что Сашок невольно отодвинулся подальше.

– Так нас если и не увидят, то услышат точно, – поскреб щетину на подбородке старший лузянин. – Давай-ка его и впрямь в камыши оттащим, да на бок положим, что ли…

Сделать это оказалось куда труднее, чем сказать. Но все же, ухватив мутанта за ноги, друзья отволокли его в глубь камышовых зарослей. За все время транспортировки Глеб так и не проснулся, продолжая выводить рычащие громогласные рулады. Когда его удалось перевалить на бок, храпение наконец-то прекратилось. Сашок и Пистолетец вытерли со лбов пот.

– Ну, по крайней мере, волки теперь точно далеко разбежались, – попытался пошутить паренек.

– Не знаю, – посуровел его старший земляк. – Думаю, нам расслабляться не стоит. Давай-ка дежурить по очереди.

– А ты что, тоже прямо сейчас спать думаешь завалиться?

– Да я уже расхотел как-то… Думал, ты хочешь.

– И я уже не хочу. Давай до ночи подождем, тогда и дежурство поделим. А сейчас я предлагаю еще рыбы наловить. Глеб голодный проснется.

Глеб проснулся голодный. Он проспал всего-то до заката – редкие облака на западе еще продолжали алеть, – но чувствовал себя на удивление отдохнувшим и бодрым. Даже мышцы уже не обжигали при движении острой болью, а всего лишь тупо ныли.

Зато голоден он был так, что готов был отгрызть себе руку. Впрочем, до этого не дошло – ноздри мутанта учуяли запах чего-то гораздо более вкусного. Он вышел из камышей и застал обоих своих спутников сидящими возле костра.

– Опять развели! – рыкнул он. – Заметят же.

Сашок взвизгнул и зайцем сиганул в сторону. Подпрыгнувший Пистолетец едва не свалился в костер. Отбежал и замахал на Глеба кулаками:

– Незьля же так! Так ведь и з-заикой сделать монжо!

– Да тебе-то какая уж разница, – усмехнулся мутант. – А чего вы так испугались-то? И чем тут у вас так вкусно пахнет?

– А вот для тебя ничем теперь, – подходя к костру, сердито сказал Сашок. – Чем рычать, надо было сначала поинтересоваться.

– Ладно-ладно, чего ты разворчался? – добродушно осклабился Глеб. – Это я спросонья… А что, еда и правда есть? Где взяли?… Я есть хочу – жуть просто!

– Где взяли… Наловили!.. – продолжал дуться юноша. – О тебе же беспокоились! А ты сразу рычать.

– Но я же извинился!

– Ты не изнивился, – заметил Пистолетец. – Ты протсо сказал, что спросонья.

– Ладно, извините, – склонился в дурашливом поклоне мутант. – Теперь хорошо?

– Плохо, – подмигнув земляку, ответил Сашок. – По-настоящему извинись.

– Я по-настоящему не умею, – стал вдруг серьезным Глеб. – Словами не умею. Я делом потом извинюсь, ладно?

Оба лузянина как-то разом поникли.

– Ландо тебе, – пробормотал старший. – Мы же в шутку… Ты и так уже перед нами наперед наизвинялся.

– Тогда ужинаем? – вновь стал обычным мутант. – Потому что я совсем не шутил, когда говорил, что есть хочу. И… это… спасибо вам, что обо мне позаботились.

В этот раз ели молча, не торопясь. Все же столь острого голода, как утром, никто, кроме, пожалуй, Глеба, не испытывал. Да и рыбы на сей раз было меньше – вдвоем Пистолетец с Сашком изловили всего одну щучку и четырех окуней.

Старший лузянин ел, задумчиво глядя на реку. Наконец произнес:

– Вот инретесно… Мы же вроде как на севере, а река навызается Юг. Почему?

– Наверное, как раз поэтому, – обсасывая рыбий хребет, сказал Глеб. – Люди жили на севере, а мечтали о теплых краях. Вот и назвали реку Югом.

– Мечта, значит? – покивал Пистолетец. – Северный Юг… Тоже мне, метчатели.

– У тебя есть мечта поглобальней? – усмехнулся мутант.

– Моя мечта – мягкая потселька с какой-нибудь… мягонькой да телпенькой под боком, – лузянин звучно шлепнул себя по лбу. – И мокары чтобы не жрали, заразы!..

– Что ж, каждому свое, – вновь усмехнувшись, резюмировал Глеб.

– Плохая фраза, – тихо произнес Сашок.

– Отчего же плохая?

– Ты про войну, которая почти сто лет назад была, слышал?

– Ну, слышал… Читал что-то. Советский Союз, нацистская Германия, Гитлер… Десятки миллионов людей полегло. Не сравнить, конечно, с последней Катастрофой, но…

– Так вот, я книжку читал, – перебил юноша. – Фашисты такие лагеря устраивали… лагеря смерти. Туда мирных людей тысячами сгоняли. И убивали. Просто так, ни за что. Просто потому, что они не такие, как эти… А на воротах одного такого лагеря и было написано: «Каждому свое».

Глеб помолчал. А потом, тоже тихо, сказал:

– Это не фраза плохая. Фашисты ее смысл извратили. Специально, насмехаясь над жертвами. А настоящий смысл: каждый получает то, что он заслужил, к чему стремился. Кому-то для счастья и звезды с неба мало, а кому и теплой постельки достаточно.

– Филофосы! – фыркнул притихший было Пистолетец. – Ловите свои зведзы, а я спать хочу.

Разговор затих сам собой. Покончив с ужином, Глеб еще раз поблагодарил друзей и сказал:

– Лично я уже выспался. И вообще чувствую себя практически в норме. Так что ложитесь спать, а я буду вашим караульным.

Сашок и Пистолетец, которых определенно разморило после еды, возражать не стали.

– Ну, тогда тушим костер – и баиньки. Спальное место – в камышах. Ночь ночью, но до настоящих темных ночей еще недели две, думаю, ждать. Да и видеть в темноте наверняка не только я умею.

Старший лузянин отправился в «спальню» первым. Младший задержался. Глеб видел, что паренек хочет что-то сказать, но не решается.

– Давай, выкладывай, – помог ему мутант.

– Я не знаю даже… – прошептал, оглянувшись в темноту, Сашок. – Наверное, это мне показалось… Или…

– Да не тяни, коли уж начал.

– Это нехорошо, неправильно… Про него без него…

– Ты прям как Пистолетец заговорил, не понять тебя что-то. Говори, а там разберемся, хорошо это или плохо. И про кого про него-то?

– Так я как раз о Пистолетце и хочу сказать… – Сашок помолчал какое-то время, а потом все же решился: – В общем, пока ты спал, он мне каким-то другим показался.

– Каким это другим? – нахмурился Глеб. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, серьезным… Не хохмил, глупостей не говорил, из рук у него ничего не валилось. Командовал даже мной слегка.

– Так это тебя задело? Что он тобой командовал? – не смог сдержать улыбки мутант. Впрочем, во мраке Сашок ее все равно не мог толком увидеть.

– Нет, – помотал головой юноша, – не это. Это просто ко всему остальному… А еще… еще он говорил правильно, ни слова, ни буквы не путал.