Фантомы - Геннадий Васильевич Иевлев
— Знаю! — пришёл короткий ответ.
Прошло мгновение и голоэкран перекрасился в серый цвет, жёлтые точки звёзд поблекли, их количество резко уменьшилось и остались видны лишь самые яркие из них. Мета начало всё сильнее и сильнее прижимать к спинке кресла, показывая об огромном ускорении корабля.
11
Мет не мог сказать сколько прошло времени тишины в зале управления, когда её нарушил голос из пульта управления.
— Необходимо сориентироваться, если мы не хотим во что-то врезаться.
— Сориентируйся, — ответил Мет, до сих пор рассеянно смотря в серый голоэкран.
Голоэкран тут же перекрасился в чёрный цвет и в нём засверкала яркая россыпь звёзд. Никаких цветных точек преследователей не наблюдалось.
— Странно! — заговорил Мет. — За нами нет никакой погони. Ни впереди, ни позади, нет никаких угроз. Неужели геронты не проявили интереса к нашему побегу? — он невольно причислил систему управления корабля к живому организму, своему союзнику. — Если нет угрозы, не накрывай корабль полем скрытия. Сейчас главное уйти, как можно дальше и потому требуется максимальная скорость.
— Да! — донеслось из пульта управления.
— Сейчас я исполняю обязанности капитана корабля, — Мет состроил гримасу решительности, надеясь, что интеллектуальная система управления, каким-то образом сможет её увидеть. — Дальше будет видно.
— Да, тар капитан, — донеслось из пульта управления.
Приняла система управления его игру или она поняла его действия как-то иначе, Мет мог лишь гадать, но выяснять это не стал.
* * *
Прошло, как понимал Мет, время цивилизации геронтов, несколько суток пути. За это время он сходил в свою каюту и переоделся и периодически ходил на кухню: которая к его досаде, не изобиловала продуктами и ему пришлось экономить, досадуя на то, что не побеспокоился о продуктах, в чём ему, несомненно, Сартана могла бы помочь.
Во время своих хождений по кораблю, Мет периодически сталкивался с какими-то многорукими механизмами, которые неторопливо ползали по коридорам, не обращая на него внимания, но стоило ему приблизиться к механизму на метр-полтора, механизм замирал и вновь начинал двигаться лишь когда он отдалялся от него.
Обеспокоенный, Мет поинтересовался механизмами у системы управления, на что получил ответ, что это механические скаверы, которые поддерживают на корабле порядок, хотя кто мог создавать беспорядок, Мет не понимал. Озабоченный этим, он поинтересовался у системы управления, что на корабле может находится кто-то из людей ещё, но к его удовлетворению, та ответила, что она никакого биологического организма, кроме него, не корабле не чувствует. Мет успокоился и больше внимания на механизмы не обращал.
К его грустной досаде: каюта Анр Барра на корабле оказалась небольшой, и состояла из одной комнаты, в которой стоял небольшой столик, одно кресло и шкаф, в котором он нашёл лишь два комплекта одежды, один из которых явно предназначался для технических работ, потому что был измятым, потёртым и с тёмными пятнами. Другой тоже не блистал свежестью, был чёрного цвета, но вполне пригоден, чтобы в него можно было одеться, что Мет и сделал. Спальной платформы в каюте не было и немного поковырявшись в информационном поле Анр Барра, Мет понял, что тот спал сидя большей частью в зале управления и лишь изредка посещая свою каюту.
В зале управления стояла полная тишина, потому что беседовать с системой управления Мет не хотел, а она видимо сама вести беседы или не могла или тоже не хотела, хотя и обладала каким-то разумом.
Находясь большую часть времени в зале управления, сидя откинувшись в кресле, Мет опять и опять пытался восстановить какое-либо чёрное пятно информационного поля Анр Барра, но все его попытки опять и опять оказывались тщетны.
«Видимо нужно какое-то событие, своего рода сильная встряска, — размышлял он о причине своих неудач. — Но что сейчас должно произойти, чтобы такая встряска могла произойти? Может быть, если геронты попытаются остановить корабль? Уж слишком они беспечны или самоуверены. Почему? Интересно, а харраны спасут меня в чужой Вселенной, когда я окажусь перед неминуемой гибелью?»
Вдруг Мет встрепенулся, достал из карманов одежды красный минерал и видеограф и принялся вертеть их в руках. Высвободив своё поле, он коснулся им минерала — тот, кроме уже известного поля, имел ещё и какое-то странное поле, не похожее, ни на энергетическое, ни на биологическое, которое Мет прежде почему-то не чувствовал. Это было какое-то новое поле, Мету совершенно неизвестное, с которым в своей Вселенной он никогда не сталкивался.
Он потряс минерал и ему показалось, что он начал будто бы играть светом, но игра шла не с его граней, а будто бы изнутри его, будто бы он был наполнен или жидкостью или газом.
«Нейди! — Мет механически попытался хмыкнуть, но издал лишь щелчок. — Смогут рогуаны понять, что это за химический элемент? Возможно поняв, смогут тоже синтезировать его и наконец создать трансформер, который позволит им видеть мир Вселенной геронтов, а может быть смогут, как и геронты становятся фантомами, сами смогут создать подобную технологию и становиться фантомами? А может отдать минерал в лабораторию землян? Возможно земляне смогут изобрести нечто, что позволит им подняться на новую ступень технологий и они смогут увидеть другую Вселенную? Но всё же рогуанам он нужнее. Может за этот минерал можно будет выторговать у рогуан что-то для землян. Прогрессивный движитель для космического корабля, например. Тогда бы и Аттонар не рвался с Земли. Проклятье! Где они сейчас. Что с ними могут сделать археи? Возможно с Аттонаром и ничего. Неужели харраны не спасут его от смерти, если она будет угрожать ему? А Олига? Она ведь не их потомок. Выполняют рогуаны своё обещание по поиску археев или уже забыли о нашем договоре?»
Мет сунул красный минерал в тот же карман из которого достал и принялся крутить в руках видеограф, одновременно скользя по информационному полю Анр Барра, пытаясь понять, как им управлять, но полной информации почему-то не находил, встречались лишь одиночные образы, которые никак не складывались в единое целое.
Увидев на корпусе видеоголографа светлые кружочки, он принялся касаться их и при касании одного из них над устройством вдруг вспыхнула голограмма с рядами каких-то непонятных знаков. Мет принялся всматриваться в них, но сколько ни всматривался понять их смысл так и не смог — знаки письменности ему были незнакомы. Тогда он принялся касаться других сенсоров и изображение в голограмме начало изменяться. Пролистав несколько изображений, он наткнулся на ту самую голограмму, в которой отображалась, как он понял, таблица химических
