Девять смертных грехов. Часть вторая - Антон Дмитриевич Емельянов
— Что? — оруженосец заскочил в комнату с выпученными глазами. — С каких пор он у меня появился?
— С тех пор, как он нужен мне! — отрезала Луиса. — Выследи пару слуг Изабеллы, желательно из ближнего круга, а потом позови меня. Хочу задать им пару вопросов.
— Что бы ни случилось между вами, если вы станете угрожать людям другой принцессы, вас могут наказать, — Даниэль нахмурился и не сошел с места.
— Зачем угрожать? — на лице Луисы появилась довольная улыбка. — Я их просто подкуплю.
— А если откажутся? — Даниэль знал Луису слишком хорошо.
— Если откажутся, врежу, а потом все-таки подкуплю, — девушка сжала кулаки и прищурила глаза. — И поверь, моя сестра не станет об этом болтать!
* * *
Сижу, медитирую, для нового шага мне не нужен меч… Чистота течет по моим жилам. Тело и душа после долгих и упорных тренировок готовы к прорыву, а энергии для него благодаря флакону с кровью скверны у меня более чем достаточно.
Как ни странно, в этом процессе очень полезны оказались умения алхимика. Ведь что это такое? Умение строить схемы из ингредиентов для получения нужного результата. А что такое прорыв в рамках техники звездного неба, которую я использовал для развития? Это та же новая схема, которая встраивает в старую новые возможности.
— Если ты так любишь сравнения… — голос сердца чуть не сбил меня в самый важный момент. Впрочем, я уже успел привыкнуть, что король-лич никогда не обращает внимания на такие мелочи. — Тебя не смущает, что твой флакон с кровью скверны похож на пилюли братства?
А еще сердце умело находить непростые вопросы.
— Я думал об этом, — признался я. — Это ведь странно. Семь потоков крови, которые состоят почти из концентрированной скверны, а я использую их для развития чистоты. На первый взгляд, похоже, но только на первый. Для братства пилюли — это раздражители, которые раскрывают их внутренние скрытые резервы. Я же получаю то, чего во мне точно не было раньше.
— Ты уверен? — голос короля-лича звучал подозрительно вкрадчиво. Но меня таким не проведешь.
— Да, я уверен. Как бы силен я ни был, мой лимит ограничен. А этот источник… Взять хотя бы те пилюли восстановления именного уровня. Чтобы создать что-то подобное без подпитки, мне придется расти еще годы. Десятки лет.
— Кстати, я удивлен, что ты больше не пробовал улучшить или сварить новые зелья, — сердце резко сменило тему разговора.
— Ресурсы, — я пожал плечами. — В тот раз я потратил семь маленьких рубинов и пять средних. Больше у меня ничего такого нет. Можно было бы опять сходить в ущелье, но что-то мне подсказывает, что офицеры скверны сразу это заметят. А сталкиваться с ними один на один я пока не готов.
— Купить? Или попросить того же Асторгу достать что-то через семью? — сердце накинуло новые варианты.
— Покупки в процессе, — ответил я. — Я передал деньги Валери, и теперь баронесса попробует достать даже то, чего не найти на обычном рынке. Кстати, в этом и основная проблема — такие редкие ингредиенты редко продают за золото. Их вообще редко продают. А использовать связи я не готов. Слишком сильно это меня привяжет к тем же Асторга или любой другой семье, которые вряд ли согласятся играть честно.
— О да, — согласилось сердце. — Ты пока никто, и я бы на их месте обязательно постарался привязать тебя покрепче. Удивительно, что с тобой еще не попытались провернуть что-то подобное. Пусть не как алхимик, но как перспективный новичок ты уже засветился.
— Может быть, директор не дает к нам лезть раньше времени?
— Или он, или кто-то другой точно за тебя заступился, — согласилось сердце. — Так что не испытывай иллюзий о своей свободе. Иди вперед, не останавливайся! Только сила поможет сбросить все цепи!
Под эту фразу внутри меня поднялась волна чистоты. Она пробежала по телу, потом перешла на другой уровень, наполнила созданную мной схему звездного неба и… Вырвалась наружу! Воздух пошел рябью, и я теперь чувствовал все в радиусе примерно тридцати метров. Словно разом выросли сотни рук или глаза научились не только видеть, но и щупать. Новое восприятие мира было слишком непривычным, и от этого кружилась голова.
— Поздравляю, командир. Теперь ты кватро-идальго, — рядом словно из воздуха появилась Монашка и протянула руку, помогая подняться.
— Стоило ли так спешить? — к нам подошел Торопыга.
Весь в поту, раскрасневшийся и со сверкающими глазами, он совсем не напоминал того суетливого графа, каким был всего несколько месяцев назад.
— Сегодня ночью… — я подстроился под новое состояние, когда чистота не удерживалась в теле, а словно постоянно истекала из него наружу.
Раньше я думал, что четвертый этап развития — это просто цифра. Но совсем недавно профессор Серда объяснил, что на самом деле это переломная веха в развитии идальго. До нее мы собирали чистоту внутри и если выбрасывали наружу, то только приложив для этого силу. А то и какую-то секретную семейную технику. Для перешагнувших же границу кватро-идальго все переворачивалось с ног на голову.
Чистота, начиная с этого этапа, окружала идальго со всех сторон, и его развитие определялось уже тем, насколько хорошо он будет ее собирать и контролировать. Снова внутри себя. Соответственно, идальго мог расти в объеме чистоты, только взяв под контроль то, что у него уже было в наличии. Тот, кто поспешил бы на этом пути, фактически закрыл бы себе дорогу к граалю.
А еще четвертый уровень — это вторая форма. Когда чистота вокруг, когда ее точно достаточно, чтобы прикрыть в момент изменения и возвращения, как не пробудить силу крови? Я мысленно потянулся к памяти предков, и та ответила громогласным клекотом. Она была почти готова, и в то же время я как будто стал хуже ее понимать.
На уровне уно-идальго был готов отрастить крылья в любой момент, а сейчас чего-то не хватало. Или, наоборот, было что-то лишнее? Я коснулся силы королевских цветов, переполняющей меня… Надо было подумать!
— Что сегодня ночью? — к нам присоединился Белый.
— Меня ищет один подозрительный человек, так что я решил, что надо ускорять тренировки, — я понял, что придется все объяснять по-нормальному. — Поэтому сегодня ночью мы с вами отправимся в башню Карла Великого. Если там есть что-то, способное сделать нас сильнее, мы найдем это!
— Ты нашел кого-то с граалем? — Пустышка тоже подошла к нам, и она еще сомневалась.
— Мы с вами до сих пор не обсуждали то, что случилось в ущелье, — я опять решил объяснить все сразу. — Спасибо, что поверили мне и не стали ничего спрашивать раньше. Сейчас же пришло время сказать. Офицеры скверны не просто так потащили меня к котлу. Они увидели, что у меня есть талант алхимика, обучили и…
— Они хотели, чтобы ты их освободил? — выдохнул Чистюля.
— А ты вместо этого взорвал котел. А-ха-ха! — Белый довольно захохотал.
— Примерно так все и было, — кивнул я. — Но, главное, я научился делать новые ключи и дорабатывать старые. Так что теперь у нас есть полноценный пропуск в башню. Не просто метка, чтобы дальше пробивать дорогу своими силами, а кое-что гораздо лучше, перед чем распахнутся все двери и угаснут ловушки.
Я достал новую версию черного ключа, который после пересборки выглядел немного по-другому.
— Можно потрогать?.. — Монашка протянула руку и коснулась матово-серого жезла у меня на ладони.
Я почувствовал движение ее чистоты — почему-то франкийка относилась к созданному мной артефакту со странным благоговением. После нее и все остальные потрогали ключ, словно пытаясь понять, как именно он был сделан. Я следил за ними… Стало интересно, а не проснется ли у кого-то собственный талант к артефактам, но нет.
На этом перерыв закончился, к нам подошел один из новых странников, прикрепленных к нашему отряду Артуро, и я уже вместе со всеми встал в строй. Надо было проверять открывшиеся возможности в условиях, близких к боевым, и очередная выматывающая тренировка подходила для этого как нельзя кстати.
— Сегодня будем вас пугать, и даже не спрашивайте зачем, — странный мужчина с огромной бородой начал свою речь довольно неожиданно.
Не знаю, что подумали остальные, а я, наверно, только сейчас до конца поверил, что директор и король на самом деле рассчитывают на нас. Не для борьбы с мелочью, а чтобы скрестить мечи с кем-то по-настоящему опасным.
— Согласен, — буркнуло сердце. — Страх — это развитие души.
Буркнуло и замолчало. Впрочем, я прекрасно его понял.
