Смутное время - Макс Алексеевич Глебов
— Разрешите выполнять?
— Выполняйте, — улыбнулся я Семенову.
— А для меня, лейтенант, у вас найдется дело? — негромко спросила Камилла, — А то роль знатока тонкой душевной организации адмирала Феррейры меня как-то не слишком прельщает.
* * *
Адмирал Ямада потерянно смотрел на тактическую голограмму, развернутую в командном посту четвертой орбитальной крепости, висевшей на низкой орбите над Индейцем-2. Командующий эскадрой прикрытия системы Эпсилона Индейца был полностью раздавлен увиденным. Два его линкора, четыре крейсера и десяток эсминцев выглядели на фоне флота вторжения не просто бледно, а вообще никак. Да, конечно, где-то рядом затаились корабли лейтенанта Чехова и эскадра, прибывшая из системы Глизе, но противопоставить что-либо столь многочисленному противнику они вряд ли могли, даже собравшись все вместе.
— Вызов с флагмана противника.
— Принять, — адмирал приложил максимум усилий, чтобы его голос звучал твердо, но судя по дрогнувшим лицам офицеров, получилось у него это не слишком удачно.
Фигура сидящего в кресле араба в национальной одежде, сформировавшаяся над диском устройства связи вызвала у адмирала легкое удивление, но какое-то совсем отстраненное, несущественное на фоне впечатления, которое производил флот, возглавляемый этим человеком.
— Господин адмирал, — в фокусе камеры появился еще один араб, явно рангом пониже, — разрешите представить вам повелителя звездных систем Лакайль, Вольф и Лейтен халифа Аббаса ар-Рашида.
— Не могу сказать, что я рад знакомству, — усмехнулся Ямада, — трудно испытывать радость, когда в твою систему без приглашения вваливаются полсотни тяжелых боевых кораблей в сопровождении легких сил и десантных транспортов.
— Пока вы можете расценивать это, как дружественный визит, адмирал, — произнес халиф. Второй араб тут же почтительно отступил назад, выйдя из поля зрения камеры. — Если вы проявите благоразумие, и примите мое предложение, то наш прилет так дружественным визитом и останется.
— Позвольте, я угадаю, — невесело усмехнулся Ямада. — Я должен отдать вам корабли и орбитальные крепости и признать вашу власть над системой Эпсилона Индейца. За это вы гарантируете мне и моим людям жизнь и сносное существование, и, может быть, даже какую-то должность в новой администрации лично для меня. Я прав?
— В деталях есть расхождения, адмирал, но в целом вы мыслите верно. Я умею быть щедрым. Существование, как вы выразились, для вас и вашего окружения будет не просто сносным, а весьма комфортным, да и должности для вас у меня найдутся достаточно значительные. Толковые офицеры и администраторы нужны любому правителю. Вопрос лишь в их лояльности, как вы, я уверен, отлично понимаете, а лояльность требует доказательства действием. И в качестве первого шага в этом направлении я предлагаю вашему правительству добровольно принять решение о вхождении системы Эпсилона Индейца в состав Великого Халифата. Если вы согласитесь, вашим гражданам ничто не будет угрожать. Вы видите мой флот? Он способен защитить планеты Халифата от любых внешних врагов, включая Рой, корабли которого были замечены нашей разведкой в окраинных колониях бывшей Империи. Спустя несколько лет жители вашей системы смогут стать полноправными гражданами Великого Халифата. Конечно, это право получат не все, но возможность такая будет у каждого, все зависит от конкретного человека.
— А если мы откажемся, господин Аббас ар-Рашид? — чуть прищурившись, спросил Ямада, — Во что тогда превратится ваш «дружественный» визит?
— Вы задаете риторические вопросы, адмирал, — с легкой, но отчетливо слышимой издевкой произнес халиф, — но если вы настаиваете, я отвечу. Произойдет короткое космическое сражение на подступах к планетам. Ваши корабли и орбитальные крепости будут уничтожены. Мой флот, возможно, тоже понесет какие-то потери, и это очень расстроит меня и моих людей. А дальше мы приступим к штурму планет, и ответственность за неизбежную в таких обстоятельствах гибель миллионов мирных граждан системы Эпсилона Индейца будет лежать на вас, адмирал, и только на вас. Я хочу вам кое-что показать.
Камера в помещении командного поста вражеского флагмана чуть повернулась и захватила в поле зрения большой проекционный экран.
— Вы помните эти лица, адмирал? — уже совершенно не скрывая злорадства, спросил Аббас ар-Рашид.
Ямада мрачно смотрел, как на экране сменяют друг друга объемные изображения Мицкевича, Ярого и других лидеров мятежа на Индейце-3, которых ему пришлось отпустить в обмен на бескровную передачу кораблей и планеты под контроль его правительства. В конце, к удивлению адмирала, появилось даже лицо полковника Левски.
— Я вижу, вы их узнали, господин Ямада. Так вот, я остановился на штурме ваших планет. В бой с первой волной десанта я этих выдающихся джентльменов, конечно же, не пошлю — на то есть хорошо обученные профессионалы, но вот потом, когда сопротивление ваших наземных войск будет подавлено, кому-то придется следить за порядком на присоединенных к Великому Халифату территориях, и вот здесь-то они мне очень пригодятся. Я не привык разбрасываться ценными кадрами, и что-то мне подсказывает, что лучше этих людей с задачей предотвращения волнений и беспорядков на ваших планетах никто не справится. Понравится ли это вашим гражданам, для меня вопрос вторичный, а для вас — не знаю. Вам решать, адмирал.
Ямада молчал, а Аббас ар-Рашид с удовольствием наблюдал за ним. Наконец, глава Великого Халифата вновь заговорил:
— У вас есть два часа на принятие решения, адмирал. После истечения этого срока мой флот начнет атаку на ваши планеты. Помните, что грандиозные разрушения и жертвы будут в этом случае на вашей совести. Возможно, вы надеетесь на помощь ваших союзников, но, думаю, вы умный человек, господин Ямада, и хорошо понимаете, что даже если они придут к вам на помощь, это лишь увеличит потери с обеих сторон, но результат останется неизменным. Вернее, кое-что все-таки изменится. Чем больше людей и кораблей потеряет Великий Халифат, тем тяжелее будет участь побежденных. Время пошло, адмирал Ямада.
* * *
— Илья, вы уверены, что Ямада будет драться? — голос Камиллы дрогнул. Просмотр присланной по гиперсвязи записи подействовал на нее угнетающе. — Мне кажется, он сейчас всерьез рассматривает возможность капитуляции. В этом офицере слишком развито чувство ответственности перед людьми, жизни которых зависят от его решений, и я боюсь, он не захочет ввергать их в ту мясорубку, которая вот-вот неизбежно начнется на планетах Эпсилона Индейца.
— Адмирал не станет сражаться только в том случае, — ответил я, вставая и разворачиваясь к офицерам «Смоленска», — если он не будет видеть никаких шансов на победу. В нашу задачу как раз и входит эти шансы ему предоставить. Флоту начать разгон для прыжка в систему Эпсилона Индейца. И передайте приказ Вертеру и Юхансону: через два часа их корабли должны пересечь границу пояса Койпера и войти в пределы Солнечной системы.
