Цейтнот. Том II - Павел Николаевич Корнев
Увы, стенка желудочка оказалась пробита насквозь, и полумеры ничего дать не могли. Пришлось закрыть дыру очередной плоскостью давления, а заодно помогать травмированному органу прокачивать через себя кровь.
Раз-два! Раз-два! Раз-два!
Горский перестал сипеть, в его посеревшее лицо самую малость вернулись краски, неглубокое дыхание выровнялось, и Климент немедленно эти изменения оценил.
— Ты сможешь ему помочь?
Я зло глянул в ответ и принялся свободной рукой шарить по карманам в поисках ножа.
— Тут чудотворец нужен! На крайний случай — хирург! Меня надолго не хватит!
— Продержись сколько можешь! — рыкнул Климент Аренский и обратился к водителю: — Кеша, нам в «Асторию» возвращаться нельзя, придётся идти тебе. Предупреди, что Виленский в засаду завёл и колонну свои расстреляли!
Иннокентий зажал лицо в ладонях, потёр его и спросил:
— А о подозрениях Леонтия Игнатьевича рассказывать?
— Кому надо, о них знают, а остальным и не нужно. Вырвался ты в одиночку, что с остальными — не видел. Не поверят — и чёрт с ними, рубаху на груди не рви, просто стой на своём. И тебе лучше знать, кому доверять можно, а кто заодно с Виленским. Действуй по обстоятельствам.
— А вы?
— Нам ещё врача искать. Всё! Иди!
Кеша миг поколебался, потом распахнул дверцу и выбрался из салона. Постоял немного рядом с автомобилем, озираясь по сторонам, определился с направлением и растворился в ночи. К этому времени я уже распорол ножом и пальто на спине Горского, и пиджак с пропитанной кровью сорочкой, накрыл пулевое отверстие своим свёрнутым на несколько раз шарфом. Это позволило отказаться от сверхэнергетического воздействия на рану и сосредоточиться на работе с сердцем пациента, начать поддерживать пусть слабый и редкий, зато стабильный пульс.
— Ну как? — спросил меня Климент.
— Нужен хирург, — повторил я свой вердикт. — Какое-то время я его в таком состоянии продержу, но чем дольше протянем, тем сложнее будет снова запустить сердце.
— Если он умрёт, тебе тоже не жить! — пригрозил оператор. — Понял?
Угроза эта нисколько не порадовала, но ничего другого от своего ситуативного союзника я и не ждал, поэтому близко к сердцу её не принял. Другое дело, что Горский — это фигура. Его во что бы то ни стало следовало переправить на нашу сторону, и это вполне реально, если только сумею убедить в необходимости такого шага Аренского. При этом никак нельзя ни опускаться до банального шантажа, ни апеллировать к желанию поквитаться с организаторами убийства великого князя. Этот гад мало того, что донельзя упёртый, так ещё и меня не ставит ни в грош! Не пойдёт на компромисс, хоть ты тресни!
Действовать следовало тоньше, и для начала я решил прощупать ситуацию, а заодно исподволь подвести собеседника к нужному мне решению, спросил:
— Так понимаю, к полковнику Данилевскому обращаться нет смысла?
Желал оттоптать больную мозоль и своего добился. Климент смерил меня злым взглядом и резко выдал:
— Это исключено!
— И о госпитализации Горского ты тоже ни с кем договориться не сможешь?
— Нет! — лаконично ответил Климент.
— А если выйти на кого-то повыше Данилевского? На какого-нибудь генерала?
— Да хоть на самого цесаревича! — отрезал оператор. — Это ничего не изменит!
Меня так и подмывало спросить, находится сейчас наследник престола в Айле или где поближе, но подавил неуместный порыв, принял услышанное к сведению и заявил:
— Тогда вот что я тебе скажу: мы можем пройти через все кордоны и попросту раствориться в городе — ты и я, но не Горский. Даже если умудримся доставить его в больницу инкогнито, это ничего не изменит. И кто возьмёт нас в оборот, ваши или РИК — дело десятое. Главное, что последствия окажутся непредсказуемыми и неконтролируемыми. Согласен?
Климент Аренский мрачно уставился на меня, после нехотя произнёс:
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю выйти непосредственно на руководство РИИФС. У ректора хватит влияния, чтобы вывезти Горского в Новинск.
— И как ты свяжешься с ректором?
В голосе собеседника сквозило откровенное пренебрежение, но я набивать себе значимость и не стал.
— Я — никак, но знаю того, кто сможет. Пусть и не напрямую, но сможет.
— И этот человек сейчас совершенно случайно находится в столице? — поинтересовался Климент с нескрываемым скептицизмом.
— В столице, — кивнул я, чувствуя, как понемногу начинается пропитываться кровью шарф. — И нет, не случайно. Это консультант кафедры кадровых ресурсов, нас в командировку прислали одного завлаба сопровождать.
Ожидал долгих расспросов о цели приезда в столицу, но Климента этот момент не заинтересовал. Какое-то время он сверлил меня напряжённым взглядом, потом уточнил:
— И как ты с ним свяжешься? Ментально?
— Не способен, — признался я. — Да и помехи…
— Вот именно!
— Что — именно? Нас задержат для выяснения личности, я назовусь, рано или поздно информация дойдёт до кого следует!
— А если — поздно? Есть у тебя канал экстренной связи?
— Откуда? — возмутился я. — Ты за кого меня принимаешь?!
— А кто ты есть? — прищурился оператор. — Только не говори, что простой студент! Простых студентов в столицу не отправляют! Понятия не имею, почему за тебя вступился Горский, но сдаётся мне, ты из контрразведки!
— А хоть бы и так? — фыркнул я, чем ситуацию нисколько не разрядил, а уж когда сунул свободную руку за пазуху, собеседник и вовсе откровенно напрягся.
Ну надо же! Оператор, а всё туда же!
Я вытянул сразу всю стопку документов и отдал их Аренскому.
— Гляди!
Тот миг поколебался, но всё же принял корочки и мандаты, подсветил себе шаровой молнией величиной с мячик для пинг-понга, раскрыл и закрыл студенческий билет, куда внимательней изучил командировочное предписание. Но касательно него вопросов не возникло, справился Климент о моём служебном удостоверении.
— Что ещё за Бюро оперативного реагирования? — нахмурился он. — Не припомню такого!
— От службы охраны института отпочковались, — пояснил я. — Для обеспечения безопасности. Видишь там написано: «управление физической защиты»? Меня в качестве охраны к завлабу прикрепили!
Климент Аренский хмыкнул, проглядел разрешение на пребывание в столице, после развернул чуть протёртый на сгибах мандат на оперирование сверхэнергией, выданный республиканским идеологическим комиссариатом именно что для обеспечения безопасности некоего Эф Гэ Вдовца, заведующего первой лабораторией РИИФС, на время его столичной командировки.
Монархист
