Вертел я ваши кланы! Том 5 - Андрей Розальев
Пока мы с Рики пытались передать образ магического воздействия, Вадим с Алиной Матвеевной согласовали текст клятвы. Сама клятва заняла меньше минуты, и прошла уже как-то легко и непринуждённо. Хотя сама учительница только что не подпрыгивала на месте от нетерпения.
— Ну, всё, рассказывайте!
— Так... Начнём с того, что Иллария, а для близких Рики — моя дочь, — начал Вадим.
— Аааа... внебрачная? — Алина Матвеевна присела на один из высоких табуретов.
— Всё намного сложнее...
И Вадим вкратце поведал Алине Матвеевне историю своей семьи и своих изобретений. А пока он рассказывал — Рики попросила дать ей какой-нибудь кристалл, и я выслал ей один из искусственных.
— Это что-то невероятное! — учительница слушала с открытым ртом и, кажется, не верила. — А кто такая Элу... как правильно?
— Элуидес, — ответил я. — Она моб, эльфийка в виртуальном мире Авроры. И у неё своеобразная магия, эльфийская. Так вот, она научила Рики пользоваться ей.
— В игре? — уточнила Алина Матвеевна.
— Научила в игре, но... Вадим скромно забыл упомянуть, что это не игра, это эмулятор реальности, — я осторожно подбирал слова, так, чтобы было понятно, достаточно точно и в той мере, в которой я сам понимал. — В общем, приобретённые навыки сохраняются при выходе из вирта. Как оказалось, магические тоже.
— И теперь у твоей дочери есть магия, которой нет ни у кого больше в мире? — кажется, Алину Матвеевну проняло, у неё даже голос дрогнул.
— Насчёт всего мира не уверен, но мне, во всяком случае, эльфы не попадались, — улыбнулся в ответ Вадим.
— А откуда тогда взялась эта магия? Или ты сам её придумал?
— Она мне однажды приснилась, уже очень и очень давно, — Вадим прикрыл глаза, вспоминая. — Как Менделееву приснилась периодическая таблица, так мне — спектральный ряд магии. И в нём были пробелы. Некоторые неприятные, например, то, что можно было бы назвать некромантией. А что-то очень даже полезное. Вот эльфийская магия как раз оттуда.
— Но сами Вы научиться чему-то из этого не смогли? — спросил я, уже зная ответ. Магии нельзя научиться, это врождённое свойство души. У Рики получилось, только потому, что она была там, в виртуальном мире, где Аврора — богиня. В результате сама её душа, видимо, претерпела изменения. Чего только консоль администрирования стоила!
— Не смог. Подозреваю, что это невозможно. Это как научиться видеть ультрафиолет, или слышать радиоволны. Или у тебя такая способность есть, или её нет. Но вы с Рики немного пошатнули мою уверенность. С другой стороны, возможно, всё дело в Авроре.
— У меня такое ощущение, — заговорила Алина Матвеевна, — что я всю жизнь ковырялась в луже, а сейчас подняла глаза, а передо мной целый океан!
— Алина, это дело всей жизни, так что не удивляйся. Давайте вернёмся к Мишиной задумке, — Вадим повернулся ко мне. — Я так понимаю, ты сам не можешь воспользоваться эльфийской магией, но у тебя остался в памяти образ, который вы с Рики вместе вкладывали в кольцо Кати?
— Как-то так, да. Хотя вообще, за время с Рики я много чему научился. Полог молчания ставить, даже немного с другими стихиями взаимодействовать, помимо огня. Минутку...
«Миша, у меня получилось! Надеюсь, тебе это поможет!»
«Ловлю!»
Рики прислала мне кристалл обратно, и на этот раз я почувствовал, что он не пустой.
Я влил в него немного сырой маны — и окутался знакомым зелёным сиянием. Одновременно я ощутил, как ушла усталость, зрение стало чётче, слух острее. Даже услышал, как бьются сердца моих собеседников. Впрочем, это быстро прошло, а вот бодрость осталась.
— Тааааак, — протянул Вадим, — очень интересно! Рики сделала?
— Да, в нём нет контуров управления, только образ. Чуть-чуть сырой маны — и запускается регенерация, в том числе она даёт эффект бодрости, как будто хорошенько выспался. Из минусов — каждое использование требует дополнительных пары часов сна.
— Отлично! Отлично! — Вадим в нетерпении потёр ладони. — Как ты думаешь я большие схемы создавал?
— Кусочками? — предположил я наугад.
— Ну конечно! — Вадим хлопнул меня по плечу. — Записываешь в кристалл кусок схемы, а потом в нужном месте его подставляешь. И что немаловажно, их можно использовать в схеме многократно, ведь ты не сам кристалл в схему кладёшь, ты как бы держишь в голове, что вот в этом месте у тебя такой-то кристалл. Как вызов подпрограммы!
— Вы, — повернулся я к Алине Матвеевне, — говорили, что уже записанный кристалл невозможно расшифровать?
— Невозможно, — кивнул Вадим. — Но и не нужно. Ты просто его образ вставляешь внутрь нового образа. И таких вложений может быть сколько угодно. По крайней мере, в вирт-ядре вложенность точно больше ста.
— Теперь понял! Значит, схема реализуема. Вот этот образ у меня в голове, — я показал на ускорение, затем на регенерацию, — этот в кристалле. Остальные у меня «свои».
— Давай, действуй, — Вадим показал мне большой палец, — а мы с Алиной пока пойдём, познакомлю с Авророй. Не будем тебе мешать.
— Ага, — кивнул я, уже не обращая на них внимания. В голове у меня складывалась законченная схема. Ну и пусть громоздкая, зато своя.
Домой я вернулся уже почти ночью, прихватив с собой и Алину Матвеевну. От нас она сразу отправилась к себе домой. Немного пришибленная открывшимися знаниями, но, вроде, в адекватном состоянии.
На моём коммуникаторе уже была приклеена пластинка из биомета, с бриллиантом и пятью искусственными кристаллами, замурованными в её толще. В пластинке имелись отверстия под датчики приближения и один из пульсометров, напротив второго располагался главный кристалл. Так что ошибиться, как клеить, было невозможно.
У нас у всех была одна и та же модель коммуникатора, кроме Марики, которую ждал подарок. У Алины Матвеевны тоже была другая модель, так что Вадим заказал ещё один коммуникатор для неё. Разумеется, сам он также принял участие в тестировании. На этом брюлики закончились, но мы договорились с Вадимом, что сделаем потом ещё один для моей мамы.
Дома меня ждала забавная картина: Рики и Катя спали на диване в гостиной, обнявшись, а на экране шла какая-то слезливая мелодрама. На столике были остатки ужина, рядом с коробкой нашёлся и перечень блюд. Так-так-так, что они заказывали? Шашлык из свинины, шашлык
