За точкой невозврата - Александр Борисович Михайловский
– А как же иначе, Владимир Владимирович? – пожал плечами руководитель Следственного комитета. – Верховенство Права подразумевает и то, что каждое преступное деяние должно быть наказано в соответствии с законом. А тут полный букет – от банального казнокрадства до государственной измены, ибо невозможно назвать иначе содействие недружественным иностранным государствам в ослаблении экономической и военной мощи России. К тому же часть из этих людей, кто тайно, а кто и открыто, мечтал видеть российское государство разрушенным, а вас, как возмутителя их либерального спокойствия, замученным в Гаагском трибунале, как Милошевич или вообще как Каддафи…
– Значит так, Александр Иванович, – сказал президент, решительно придвигая к себе «проскрипционный» список. – Во-первых – никого единого дела и Процесса Века быть не должно. Не нужно нам тут подобной гигантомании, тем более что и коллега Сталин признался, что это был весьма неудачный опыт, после которого известному вам персонажу в пенсне с трудом удалось остановить раскачивание государства. Во-вторых – 275-ю статью (государственная измена) пока отложите в сторону. Шпионаж или выдачу государственной тайны большинству фигурантов инкриминировать сложно, а поправки двенадцатого года крайне расплывчаты с юридической точки зрения. Сначала решением Верховного Суда требуется признать экстремистскими или террористическими организации из предложенного вами черного списка, а уже потом карать всех причастных в соответствии с антитеррористическим законодательством. Поэтому начните с коррупции, халатности и прямого казнокрадства. Таких деятелей в вашем списке тоже предостаточно. Кто у государства не крал – тот не либерал. В-третьих – итогом всего этого дела должна быть не яркая и шумная медийная кампания, щекочущая нервы плебса кровавыми зрелищами, а гарантированное очищение России от нежелательных персонажей. Кого-то и в самом деле стоит посадить, кого-то ободрать как липку и выдворить за границу, кого-то отстранить от государственных должностей и контрактов, а кто-то и сам поймет, что сел не в свои сани, и тихонько отойдет в сторону. Это я, если что, о крупных бизнесменах и некоторых государственных чиновниках, которые пока что нужны нам для сохранения стабильности экономики. Госпожу Набиуллину при этом не трогайте даже мысленно. Сначала необходимо изменить закон о Центробанке, а уже потом можно будет ворошить это осиное гнездо. Ну а пока кто-то же должен снабжать нашего врага паническими сведениями, в соответствии с которыми мы уже разорваны в клочья и вот-вот должны рухнуть и развалиться. Что она там нам нарисовала к концу года – двадцать процентов падения экономики? Вот и пусть рисует дальше, на радость нашим врагам и на смех нам, ибо деятельность правительства в настоящий момент максимально отстранена от политики Центробанка.
Потом Бастрыкин ушел, и через некоторое время на стул напротив Президента сел чрезвычайный и полномочный посол Союза Советских Социалистических Республик в Российской Федерации Андрей Андреевич Громыко. Открытие вторых Врат, через которые железнодорожные войска в кратчайший срок проложили однопутную ветку, тут же активизировало межмировые экономические связи, что было в интересах обеих сторон. Российская Федерация принимала от Советского Союза симпатичные золотые слитки, поддерживающие в тонусе процесс трансформации ее экономики, а тот, в свою очередь, получал станки и оборудование преимущественно российского производства. Очередь, ранее расписанная на годы вперед, теперь стремительно сокращалась. Если в первые месяцы девяносто пять процентов грузопотока через Врата составляло вооружение для РККА и высокотехнологичные боеприпасы для обеспечения боевых действий, и только пять – промышленное и лабораторное оборудование, – то теперь картина поменялась кардинальным образом.
Это только кажется, что после 1991 года территория России превратилась в технологическую пустыню, над которой властвуют американские, японские и европейские промышленные гиганты. Мол, уйдут они из России, и тогда настанет такая же дикость, как и в девятнадцатом веке, когда самая крупная страна сама для себя паровоза поделать не могла. На самом деле это совсем не так, хотя либералы в этом направлении с переменным успехом усердно работали тридцать лет. Но стоило полить эти хилые ростки былой промышленной мощи золотым дождем, как они сразу зазеленели и пошли в рост. Вроде бы после введения супер-пупер-санкций в России должен начаться кризис, однако на воротах заводов висят не объявления об увольнениях по сокращению штатов, а списки вакансий, которые необходимо срочно заполнить новыми работниками.
Проблема только с производством электронной компонентной базы, ибо до начала ликвидации несостоявшегося украинского государства эта задача выглядела неподъемно нерентабельной. Сейчас, когда стране фактически объявили технологическую блокаду, и единственными легальными поставщиками микросхем остались китайские производители, и так находящиеся под санкциями по делу «Huawei», а также демонстрирующая независимость Малайзия, проект создания производственных мощностей микроэлектроники на собственной территории получил право на существование. Время такое беспокойное пошло. Сегодня поставки электроники из Китая и Малайзии есть, а завтра они могут внезапно прекратиться. Поэтому значительная часть Инвестиционного фонда (в том числе и золото, полученное от товарища Сталина) будет использована для решения этой задачи.
Но чтобы эти грандиозные планы стали реальностью, помимо денег, требуется время, а еще специальное оборудование, основным поставщиком которого является голландская компания ASML. Супер-пупер-санкции Трампа запрещают европейским производителям поставлять в Россию и заодно в Китай (главная «любовь» Трампа) любое высокотехнологическое оборудование. Остаются только «партизанские» методы поставок через ту же Малайзию или… итогом происходящих событий должен стать полный слом американской гегемонии в мире, чтобы ни Трамп, ни кто-нибудь еще не смог диктовать миру свои условия. А если решать эту задачу, то продвигаться следует не до границы тридцать девятого года, и даже не до конечной границы СССР или Варшавского договора, а в конечной перспективе до самого побережья Атлантического океана, при этом, не мытьем, так катаньем, всячески избегая риска ядерной войны.
Подумав об этом, президент с особенным интересом посмотрел на советского посла. Однако заговорил сначала о другом.
– Насколько я понимаю, – сказал он, – вас можно поздравить со смертью Гитлера и фактической победой в войне. Весь мир ликует, а Германия на грани капитуляции.
– Да нет, господин президент, – с легкой улыбкой ответил Громыко, – с данным знаменательным фактом поздравить надо, скорее, вас, ибо это ваш самолет сбросил бомбы, поставившие точку в кровавой карьере величайшего злодея в истории. И вообще, столь быстрый конец войны стал возможен в результате помощи, которую ваша страна оказала моей стране в ее исторической борьбе.
«Дипломат… Хорошо, хоть мистером не обозвал», – подумал
