Дмитрий Виконтов - Место боя
— Есть! Готов! — радостно заорал Джеймс. Впереди приближался шпиль рассеивателя, система наведения работала на полную катушку и рука уже стискивала гашетку пусковой установки, когда под шлем ворвался скрежещущий нечеловеческий голос. И холодным клинком по сердцу резанули слова: «Умри, человек!..».
«Стрела» Кортнела, тоже время.
— …Готов! — кричал Джеймс, и Роджер в последние мгновения своей жизни слабо улыбнулся горячему энтузиазму напарника. Его же «Стрела» мчалась по прямой, и он даже не пытался уклониться от пикирующего на него Бурквикса: придя на помощь Джеймсу, он лишил себя всех путей к отступлению. И вопли навигационного компьютера лишь подтверждали то, про что говорил ему богатый опыт пилота-истребителя:
— ТРЕВОГА ПЕРВОГО УРОВНЯ! ЗАВЕРШЕНО АКТИВНОЕ НАВЕДЕНИЕ НА ТЫЛОВОЙ ЭКРАН! УКЛОНЕНИЕ НЕВОЗМОЖНО! УКЛОНЕНИЕ НЕВОЗМ…
Вокруг Роджера вспыхнуло все: металл, пластик, синтетика сьютера, его собственное тело… Короткий удар, нанесенный с хирургической точностью, разорвал в клочья броню, прожег оболочку реактора, разворотил в пыль ходовой отсек космолета. Обжигающая боль подобно молнии пронзила гаснущее сознание человека, и последнее, что слышал он, был хриплый торжествующий голос килрача: «Умри, человек!…».
И одинокой искрой на фоне титанического взрыва, уничтожившего рассеиватель, сверкнула вспышка там, где секундой раньше был истребитель Роджера Кортнела; сверкнула и погасла!
Счет убитых Бурквиксом возрос еще на одного…
Боевая база «Гетман Хмельницкий», командорский мостик, тоже время.
— Новые данные имеются? — Фарбах резко склонился над плечом радиста.
— Нет, сэр, — виновато покачал головой молодой парень, скидывая на затылок наушники и быстро делая в подручном миникомпе записи. — Помехи и только, но…
— Что «но»?
— Помехи… они какие-то странные, — похоже, сам парень ничего не понимал и не хотел проявлять свое невежество перед командиром; Фарбах стиснул кулаки и приложил всю силу воли, чтобы не наорать на ни в чем не виноватого радиста. — Видите ли, сэр, такое впечатление, что там находится источник, вырабатывающий огромный объем энергии. И эта энергия сконцентрирована в относительно небольшом объеме. В принципе, похожие помехи создает белый карлик. Но ведь там нет никаких карликов!
— Нет, — медленно ответил Фарбах, потирая подбородок. — Там спокойный район, за время нашего дежурства там не было даже следа килрачей, только астероиды.
— Что бы произвести такое количество энергии, нужны тысячи кораблей, — уверенно уточнил радист. — А мы бы, не говоря по станции наблюдения, зарегистрировали бы их движение сквозь гиперпространство.
Это что-то иное, сэр!
— Иное… Что же это за «иное»! — рассеяно проговорил Фарбах. — Что, во имя всех святых, там происходит?..
Зона астероидов вблизи границы сектора Дакота. Три минуты спустя.
Увернувшись от осколка каменной глыбы, Джеймс передвинул рычаг регулировки скорости до предела. Туман перед глазами рассеялся, и голова работала как нельзя четко, но теперь ее затуманивала бешеная ярость, ярость, обращенная на слабо поблескивающий среди астероидов истребитель Бурквикса.
— Сволочь! — прошептал юноша, стискивая рукоять управления до ломоты в пальцах. — Сволочь проклятая! Ну, подожди же, сейчас я с тобой разберусь, тварь килрачская!
Горечь потери, усталость, напряжение последних минут, мимолетное упоение боем — все ушло бесследно. Осталось единственное желание, сжигавшее его ярким пламенем, — отомстить за Егеря, отомстить за друга, пожертвовавшего своей жизнью ради того, чтобы дать ему возможность выполнить задание и спасти от неминуемого разрушения «Гетман Хмельницкий». И безжалостно уничтоженного в неравном бою.
— Тигр, Тигр! — в ушах звенели, переплетаясь, голоса Шонта и Жанны. — Тигр, что с тобой? Возвращайся немедленно, реактор сейчас взорвется! Возвращайся…
«Какой реактор, куда возвращаться?» Сейчас Джеймс не мог даже понять, где он находиться, не то, чтобы внять словам, доносящимся до него. Весь мир сжался до тонкого перекрестия прицела, и врага, постепенно приближавшегося к зоне поражения.
— Тигр, возвращайся, это приказ, повто… — локоть с треском развалил на куски рацию, заставив голоса умолкнуть. С улыбкой, способной напугать до смерти любого тигра, Джеймс врубил на всю оставшуюся мощность ускоритель.
Противоположный край астероидного поля, патруль Анджел-Бабай. Сорок секунд до взрыва реактора.
— Анджел, он отключил рацию, — Бабай ловко обошел потерявший управление крейсер килрачей и пролетел мимо двух небольших камней. Позади них трясся от распирающей его энергии реактор, окруженный беснующимся пламенем, что с каждой секундой пожирало все новые и новые участки пространства. До мига, когда весь рабочий объем энергии высвободится в одном всплеске, оставались считанные мгновения и, прекрасно это понимая, пилоты не тратили время на бесполезную перестрелку с охваченными паникой килрачами. Все равно судьба «котов» была уже известна как им, так и самим килрачам: вышедшие из-под контроля энергетические процессы реактора не позволяли запустить гипердвигатель, а субпространственным приводом тяжелые корабли не были оборудованы.
— Господи, что же делать?! — девушка чуть не плакала, ведя свой космолет прочь. К счастью, повреждения у «Воронов» были не существенны, и скорость оставалась прежней.
— Здесь мы ничего не сделаем, — даже у вечно невозмутимого пилота сдала выдержка. — Если мы не уйдем до взрыва, то погибнем. Быть может, он еще успеет…
Сам Шонт в это не очень-то верил и сказал лишь для того, чтобы успокоить девушку. Мягко загудели субсветовые двигатели, звезды вытянулись в длинные тонкие линии и спасительный провал субпространства раскрылся перед ними. Безотчетный возглас «Джеймс, прости!» вырвался у Жанны за секунду до того, как они исчезли там.
Позади, подобно сверхновой, вспыхнул реактор!
На выходе из астероидного поля. Взрыв реактора.
Бурквикс так и не понял, откуда к нему пришла смерть. Опытный пилот не мог даже предположить, что кто-то броситься за ним в самоубийственный рейд сквозь астероидное поле, и этот маленький просчет стоил ему жизни. Последнее, что слышал он — это чудовищный рев перегруженных под яростной атакой протонных торпед генераторов защитного поля и скрежет раздираемого в клочья зарядами плазмы металла. Гибель Бурквикса, лучшего пилота-истребителя Империи Килрач, была мгновенной и яркой.
Таким же ярким был и огненный вал, прокатившийся по месту его гибели секундой спустя, и подмявший под себя все: астероиды, обломки металла и одинокую «Стрелу», запускающую субпространственный двигатель.
Когда океан огня унесся вдаль, на этом месте не осталось ничего: ни астероидов, ни кораблей, ни следов сражения.
Словно их никогда и не было!
Боевая база «Гетман Хмельницкий», место взрыва реактора, капитанский мостик. Спустя девять часов.
В нарушении правил распорядка на базе все пилоты «Черных дьяволов» столпились на капитанском мостике, жадно вглядываясь в черную бездну за экранами. И не только они: весь офицерский состав, свободный от несения службы, навигаторы, чьи услуги не требовались в данный момент, командиры расчетов турель-батарей — все прильнули к свободным мониторам в тщетной надежде найти хоть малейший след пропавшего без вести пилота. Но безрезультатно — если уж чуткие и неизмеримо более мощные электронные «глаза» «Гетмана Хмельницкого» не смогли сделать этого, то куда было тягаться людям. Боевая база уже в третий раз прочесывала прилегающее к району взрыва пространство объемом примерно тысячу — полторы кубических кликов, но без малейшего успеха.
— Пусто, сэр, — устало произнес оператор систем слежения, потирая виски. Боевая база завершила третий проход исследуемой территории. — Похоже, здесь мы ничего не найдем.
Разочарованный шепот пронесся по рядам собравшихся здесь людей. Командор медленно поднял голову, словно выходя из столбняка, и обвел взглядов присутствовавших. Затем он встал со своего кресла, где неподвижно просидел все время поиска.
— Всем, кроме персонала текущей вахты, покинуть капитанский мостик, — медленно, через силу выдавил Фарбах. — Навигаторам рассчитать прыжок в систему Дакота, ориентировочное время старта — три часа сорок минут; остальным — выполнять задачи по боевому расписанию. Похоронная церемония для Кортнела будет проведена немедленно по прибытию в систему Дакоты. Все свободны.
Едва слышно всхлипывая, Жанна на не гнущихся ногах с трудом выбралась из помещения, поминутно вытирая рукавом глаза. И только опершись о холодную металлическую стенку коридора, она позволила беспамятству заполонить свой разум, спасаясь от терзающей душу и сердце боли.
