Андрей Петракеев - Нежить
— Я вспомнил, что именно этого не хватает, — скривившись, словно что-то кислое попало ему в рот, прокомментировал свои действия интендант.
— Рад, что вы вспомнили, — Александр уложил недостающее в баул, застегнул его и взвалив на плечо вышел.
В холле его поджидал тот самый человек, что встречал по приезду — Дилан Финиган.
— Ну, вижу всё в порядке? — спросил он.
— Да, в полном, — Александр кивнул. — Куда теперь?
— Теперь вас отвезут в жилые помещения, там капрал-хозяйственник покажет вам ваши апартаменты, — он посмотрел на дисплей коммуникатора. — Сегодня уже поздно, так что скорее всего вас введут в курс дела, что да как, а с утра приступите к обучению. Хочу сразу предупредить, что хоть мы и частная школа и обучаем за деньги, но дисциплина как в армии. На три с половиной месяца о вольностях гражданской жизни можете забыть. Хотя, если обучение покажется вам уж очень обременительным, вам достаточно лишь сказать об этом и контракт будет разорван. Деньги мы к сожалению вернуть вам не сможем, это будет, как бы это сказать, компенсацией. Неустойкой, так наверное будет правильно.
— Всё понятно, — Александр вновь кивнул.
— Ну, что ж, — Финиган указал на выход. — На улице вас ждёт элкар, который и доставит вас к жилым помещениям. Удачи!
— Спасибо, — Александр двинулся на выход.
Жилые помещения, внешне, мало чем отличались от виденных Александром складских. Такие же серые бараки в один этаж, единственным различием было наличие лёгких занавесок на окнах да коротко остриженных кустов жасмина подле дверей.
Оказалось, что у каждого рекрута, так здесь называли тех, кто решил обучиться военному делу, имелась отдельная комната. Небольшая, три на три метра, но всё же отдельная. Капрал-хозяйственник, упитанный парень лет двадцати пяти, показал комнату и рассказал про распорядок.
В принципе Александр именно так и представлял себе обучение в таком заведении. С утра зарядка, потом завтрак, затем теоретические занятия. Обед. Послеобеденный отдых. Практические занятия. Ужин. Личное время и отбой. Всё было просто и понятно, со слов капрала, который спокойным тоном, но с какой-то смешинкой в глазах рассказывал, как замечательно у них в школе.
— Но не смотря на всё это, мистер, скажу вам, что только сильные личности проходят обучение до конца. Сопливые маменькины детки, мажорные стиляги и сытые бездельники уходят уже через месяц. Основной набор учится уже четыре дня, так что вам предстоит немного догнать их. Пока ещё никто не ушёл, ха-ха! Располагайтесь, переодевайтесь по форме номер три. Сходите на ужин, а потом я познакомлю вас с вашим непосредственным командиром, сержантом Калиной.
Ужинать Александра отвели в столовую. Спартанская обстановка места приёма пищи не располагала к размышлениям, он быстро поел и вернулся в свой кубрик, как здесь называли спальное помещение. В широком коридоре, по сторонам которого располагались двери комнат рекрутов, выстроились те, кто пришёл учиться чуть раньше. Огромный, под два метра ростом, неимоверно широкий в плечах, в пятнистом камуфляже и бордовом берете, перед строем рекрутов расхаживал человек с нашивками сержанта на рукаве. Едва он увидел Александра, как хищно ухмыльнулся, и мотнул головой:
— Встать в конец строя! — пророкотал его голос. Александр быстро занял место в хвосте шеренги.
Ничего не говоря громила вышагивал вдоль строя, заложив руки за спину. Потом он остановился где-то посередине и повернувшись лицом к рекрутам, заговорил:
— Для тех, кто не знает или по какой либо причине забыл, напомню, что меня зовут сержант Ник Калина. Я буду вести вашу группу и прошу называть меня либо наставником либо по званию. Первый месяц у нас будет ознакомительным. До обеда вы будете проходить теорию, изучая разные виды стрелкового оружия, во второй половине дня будут проходить практические занятия. Но скажу вам сразу, каждый день я буду увеличивать силовую нагрузку. С утра мы будем бегать кросс и делать зарядку, после обеда преодолевать полосу препятствий. И с каждым днём нагрузка будет увеличиваться. Вы пришли сюда чтобы стать настоящими мужчинами и научиться не только уметь держать в руках пистолет или винтовку, но и уметь постоять за себя с голыми руками. Я научу вас всему, что знаю сам и насколько нам позволит время.
— Каждый день одно и тоже, — пробурчал стоящий рядом с Александром дородный мужчина. — Начали бы уже быстрее учить, чем болтать.
— Кто это сказал?! — резко повернувшись рявкнул сержант Калина. — Шаг вперёд!
Строй остался недвижимым. Сержант в несколько шагов оказался перед Александром, впился в него взглядом, а потом медленно повернул голову на толстяка и качнулся вперёд.
— Шаг вперёд, рекрут! — мужик, что сетовал только что на болтовню сержанта отшатнулся назад, а потом медленно повалился, будто ноги перестали его держать. Калина перевёл взгляд на Александра и смотрел ему прямо в глаза. Тот ответил тем же.
Первым всё же сдался Калина, он сместил взгляд на грудь Александра и сказал:
— Представьтесь, рекрут.
— Я ещё не придумал себе имя, — ответил Александр.
— Время вам до утра. На утреннем построении я хочу знать ваше имя. Будет оно настоящим или вымышленным, мне плевать. Мне просто нужно знать имя. И добро пожаловать в нашу школу! А сейчас, приведите в чувство рекрута Топпелли и проводите его в комнату. В его естественно. — Сержант повернулся ко всему строю. — И запомните, если человек падает в обморок при окрике, оружие ему не нужно, его убьёт страх ещё до того, как он вздумает достать пистолет. Разойдись! И не забываем про дисциплину!
На утреннем построении сержант Калина указал пальцем на Александра:
— Шаг вперёд, рекрут! Представьтесь!
— Мэнин Хидинг, сэр! — по уставному ответил тот, выйдя из строя и вытянувшись по струнке.
— Принято, встать в строй!
Правильная заточка
Месяц обучения пролетел почти незаметно. Рекруты увлечённо занимались теорией, изучая разные виды оружия, в основном те, что были разрешены в свободной продаже и армейские образцы.
Сержант Калина с каждым днём понемногу добавлял расстояния на утреннем кроссе, постепенно увеличивал нагрузку в силовых упражнениях. Появилась и полоса препятствий которую проходили все. Сержант молча смотрел на рекрутов, как те ползают, перелазят и перепрыгивают, а так же вылезают из грязевой ямы и нет-нет да и посматривал на свой комм. Когда вся группа выстраивалась на вечерней поверке, сержант одобрительно кивал и говорил ободряющие слова. Некоторых хвалил, кого-то журил, кому-то советовал что-то. И в конце непременно говорил, что вот-вот и адаптация закончится, и тогда начнётся настоящее обучение.
Однажды он вызвал к себе в комнату рекрута, которого приняли в группу последним.
— Я тут заполнял вторичные формы, месяц прошёл, а из группы ушёл лишь один человек. И вот что я заметил, — Калина, сидя за столом, протянул ему лист пластбумаги на котором было написано — Мэнфаст Руннинг. — Это ведь не имя, не так ли?
— Почему нет, сэр? — спросил Александр, положив лист на стол. — Имя, как у всех.
— Потому, что если призадуматься, эти слова означают «человек быстро бегущий», если переводить со старого англика. Man fast running, вот как это звучит, не так ли?
— Может и так, — Александр пожал плечами. — Это, на сколько мне известно, не противоречит правилам школы.
— Мне плевать как ты себя назвал, парень, — Калина уселся за стол и откинувшись на спинку кресла, закинул ноги на столешницу. — Мне просто стало любопытно, правильно ли я понял твой псевдоним. Кстати, очень говорящий псевдоним, по крайней мере для такого любопытного человека как я. Ну, да ладно, приятель, забудь! И я уже забыл. Хотя мне жуть как интересно, от кого же ты бежишь?
— От назойливых родственников, — не моргнув глазом соврал Александр. — От надуманных долгов. Жизнь штука такая.
— Принято. — Калина достал из ящика стола сигареты, предложил Александру, а когда тот отказался, выбил одну из пачки, прикурил. Выпустив струю дыма в потолок, он продолжил. — Ты мне нравишься, Руннинг. Ты не такой как все. Ты не ноешь, не стонешь, всё делаешь безукоризненно, помогаешь другим. Этого толстяка Топпелли опекаешь. Здесь ведь каждый сам за себя, никто никому не обязан, все заплатили одинаково, любимчиков нет. Это не бюджетная организация и не армия, по окончании курса все выйдут с одинаковыми знаниями. Здесь нет соревнований. Но ты всё равно выделяешься. Во всём. Служил?
— Нет, сэр.
— Давай так, ты не сэркаешь мне, я не на службе. Все остальные особо не утруждают себя, только ты и здесь выделяешься. Мы ж сейчас в неуставной обстановке, так что расслабься. Дисциплина дисциплиной, но перегибать, как мне кажется, тоже не стоит. Ну не в армии же мы, в самом деле!
