Владислав Жеребьёв - Я – обычный
– Как ты думаешь – игриво поинтересовалась девушка, – чем там сейчас Николай с Машей занимаются?
– Как чем? – даже удивился я. – Что могут делать два нормальных половозрелых человека, причем пола-то различного, находясь в одном помещении, а точнее на кухне? Конечно же варят обед!
Снился мне странный сон. Будто я это и будто не я вовсе, а кто-то другой в моем теле. Жить дает да посмотреть, что вокруг делается, а в остальном ни-ни. Сиди, мол, Костик, и не высовывайся, если жить хочешь, а я пока тебя как пиджак буду использовать. Обещаю не пачкать, не рвать и, возможно, верну, но далеко не факт. Просыпался я тоже тяжело, как будто выныривал из омута. Стараюсь наверх, к свету, к воздуху прорваться, а тяжело. Давит на грудь, так что ребра трещат да в глазах круги.
Из тревожного сна выдернул меня задорный женский смех. Это Маша, шествуя мимо под руку с Николаем, вдруг рассмеялась, будто пригоршня маленьких стеклянных колокольчиков задергалась на бечеве. Увидев, что я проснулся, парочка постаралась как можно быстрее удалиться, но не тут-то было.
– Что на обед? – недовольно поинтересовался я, открыв один глаз, а сам-то рад-радешенек, что из тревожного забытья вырвался.
– Суп из шампиньонов, – начала в смущении перечислять Маша. – Картофельное пюре и килька в томате на второе.
– Достаточно. – Я сел на кровать и потер руками глаза. – Нога у тебя, смотрю, совсем уж скоро пройдет. Это хорошо. Будем тебя к другим делам привлекать.
– Это решительно невозможно, – взвился Николай, встав на защиту своей подруги. – Маша – удивительный кулинар. Буквально из ничего может королевский обед приготовить! Нельзя ее от кухни отлучать, потом есть не сможем.
– Значит, так, герой-любовник. – Я встал и, накинув рубашку, придал своему лицу как можно более суровое выражение. – Дела ваши амурные мне побоку, но если еще раз будете ржать в помещении, где люди отдыхают, неделю у меня будете в собачью вахту стоять. Теперь кыш отсюда, и чтобы до обеда никого больше не видел.
Парочка, делая большие глаза, в панике убралась вон из комнаты, а я открыл окно и, нашарив в нагрудном кармане пачку сигарет, закурил.
Есть хотелось до невозможности. Не знаю уж, чем был вызван мой волчий аппетит, утренними ли переживаниями или чем-то еще, но за кусок колбасы готов был морду набить и с этими мыслями принялся одеваться.
– Здравствуйте, господин капитан, – я расплылся в улыбке и щелкнул каблуками. – Каким ветром в наши пенаты?
Массивная «восьмидесятка» во двор пройти не смогла и стояла на въезде, напрочь перегородив ворота. С капитаном приехали двое. Один скучал на броне, чистя здоровенным ножом яблоко, второй торчал из люка, слушая эфир. Горин пожал протянутую мной руку.
– Да вот решил навестить, – пояснил он. – Катили мимо, дай, думаю, проведаю старых знакомых.
– Это завсегда можно, – кивнул я, – на обед останетесь? И вас накормим, и ваших бойцов, мы народ не жадный.
– Оставьте патетику, – отмахнулся капитан. – Что за стол приглашаете, за то спасибо, не откажемся. Пообедаем, ребята?
Двое парней в бронниках дружно закивали.
– Ну а все-таки? – продолжил допытываться я. – Зачем пожаловали? Не такой ты человек, Горин, чтобы из-за миски супа через полгорода катить. Случилось что?
– Случилось, – кивнул омоновец, – но об этом позже, и если возможно, то наедине.
– Секреты, – улыбнулся я. – Ну пройдем в дом, потолкуем.
Пропустив гостя в дом первым, я принялся устраивать экскурсию по своему хозяйству.
– Ну, Марка ты, положим, знаешь, – декламировал я, идя по коридору. – Вот тут у нас кухня. – Из приоткрытой двери пахнуло, и желудок негодующе заурчал. – Знакомьтесь, это Николай и Мария. Это господин Горин.
– Тимур, – кивнул тот. – Очень приятно.
– Маша, – подмигнул я растерявшейся девушке, – на обед плюс три человека. Дальше по коридору, то место, где дурно пахнет, это наша лаборатория по производству шутих и фейерверков. – Приоткрыв дверь, я заглянул внутрь, мельком отметив пистолеты на поясе. – Господа химики, шибко занятой народ. Развлекаются. С ними познакомитесь за столом.
Горин удивленно приподнял брови, однако ничего не сказал. Не ожидал он, видимо, у нас такой роскоши, как производство взрывпакетов на дому, а мы как та голь, что на выдумки хитра. Знай, господин офицер, наших, офисных работников.
– Тут у нас склад, ничего интересного. В основном консервы да крупы. Вот тут наш штаб и по совместительству пункт связи. Короткая волна, так что номинально, а это Марик, познакомьтесь. – Тимур вновь пожал руку, с любопытством оглядывая разложенные на широком столе карты и чертежи, на которых пунктирными линиями и флажками мы который день усердно прокладывали маршруты. – Последний, но не менее важный член нашей команды, Евгения, наш снайпер и вообще комсомолка и спортсменка, в данный момент на дежурстве, на чердаке. Там у нас фишка и СВУ трофейный. С ней тоже на обеде познакомитесь, ее как раз должны подменить.
– Лихо у вас тут все устроено, – одобрил капитан. – Решетки на окнах, высокий забор, караульный бдит. Так просто и не подберешься.
– Подожди хвалить, – улыбнулся я. – Сейчас жемчужину коллекции показывать буду. – Пропустив Горина вперед, я распахнул дверь, наблюдая за реакцией гостя. – Вот тут у нас, собственно, и находится наша оружейная комната.
– Это же откуда, – ахнул Тимур, – богатство такое? У нас и то чуть больше, а от вас, гражданских, я кроме рогатин и пистонов вообще ничего не ожидал.
– Жизнь заставит, не так раскорячишься, – деловито произнес я. – А что по поводу стволов, так адресок подкинуть не проблема. Мы не жадные. «Калаши» все вывезли, там одна экзота осталась. Нам она ни к чему, а вам сгодится влегкую.
– Ну ты, Константин, даешь, – все еще в легком шоке от увиденного произнес Тимур. – Не ожидал, хвалю. Будешь у нас, с оказией, проведу тебе такой же инструктаж. Авось и впечатлю чем.
– Впечатлишь, – согласился я, – даже не сомневайся. Ну так что, к столу?
– Можно и к столу, – охотно согласился капитан. – Гаврикам только своим скажу, чтобы броню малость отогнали.
– БТР на входе, вместо ворот – это здорово, – хохотнул я. – Лишнего у вас там нету?
– Лишнего нет, – искренне огорчился Горин. – Мы те бэмсы-то кромсали когда, сердце кровью обливалось. Они же нуль с хрустом, чуть ли не с длительного хранения выдернуты были.
– По-другому совсем нельзя было? – на всякий случай поинтересовался я.
– А как по-другому? – улыбнулся мой собеседник. – Бегать позади кормы и орать: господа бандиты, отдайте бое-вую машину, она нам нужнее будет?
– Ну почему же сразу орать? – сконфузился я.
– А потому, – расхохотался Тимур. – Шумно там внутри.
После обеда разместились во дворе, вынеся на свежий воздух пару стульев и пару жестянок пива.
– Хорошо, – вздохнул я, щелкнув кольцом на банке. – Прямо как в лучшие годы.
– Хорошо, – согласился Тимур, проделывая со своей банкой ту же операцию. – Я собственно к разговору.
– К разговору так к разговору, – кивнул я, отхлебывая пиво. – Самому, право слово, не терпится узнать.
– Новости странные, – нахмурился капитан, – если не сказать больше.
– Не томи, – поторопил его я. – Я уже расстраиваться начинаю, а еще толком ничего не узнал.
Некоторое время молчали, отхлебывая холодное пиво из банок.
– Помнишь, – наконец начал Тимур, – я тебе еще тогда, на проспекте, после сцепки с бандитами про ход дел рассказывал?
– Помню, как не помнить. Страху тогда натерпелись, хуже, чем с мертвяками.
– Нет ничего хуже негодяев, на чужом горе наживающихся, – покачал головой капитан. – Вспомни ту же Фукусиму, когда реактор у японцев грохнул. Ты представляешь, у них даже цены на продукты питания тогда не поднялись, а у нас?
– Что у нас? – не понял я.
– Да взять тот же теракт, когда мусики в аэропорту московском пояс рванули? Сволочи наши, что в таксистах, просили за поездку до тридцати тысяч, да лохотронщики зоновские тут же активно начали людей под эту гребенку на деньги разводить.
– Печально, – кивнул я. – Неужели у нас везде так?
– Почти, – хмыкнул Тимур. – Хохма в свое время ходила среди бойцов, что некоторые люди до сих пор живы, потому что пристрелить их попросту незаконно.
– И что теперь? – улыбнулся я. – Будешь олицетворять добро с кулаками?
– Вряд ли, – капитан отхлебнул из банки и потянулся к пачке сигарет. – Своих дел выше крыши, но мимо мерзости не пройду и патронов на них жалеть не стану.
– А мы тут намедни килограмм тридцать герыча сожгли, – поделился я.
– Да ну? – улыбнулся Тимур. – И как? Хорошо горело?
– Горело хорошо, – кивнул я, – воняло только сильно, а так ничего, вполне себе костер получился.
