Александр Мазин - Утро Судного Дня

Беседовали они часа два. Пока обоим китайцам не стало очевидно, что нужного им результата не будет.

Наконец Сяо Сянь откинулся на спинку кресла и что-то произнес по-китайски. Его спутник отрицательно качнул головой.

– У нас больше нет вопросов, майор, – доброжелательно произнес Сяо Сянь. – Спасибо за сотрудничество. Поправляйтесь.

– Я вполне здоров, – возразил Грива. – И чувствую себя прекрасно.

– Физически, возможно, – перебил его Сяо Сянь. – Однако специалисты говорят, что ваше психическое состояние еще не вполне вошло в норму.

– Мое психическое состояние войдет в норму намного быстрее, если я получу возможность покинуть эту палату! – резко произнес Грива. – Уверен, что в нормальной обстановке и моя память быстрее восстановится.

– Мы с коллегами обдумаем это вопрос, – бесцветным голосом произнес Сяо Сянь.

Его спутник снял темные очки, уставился на Артёма неприязненно, процедил что-то по-китайски.

И тут Грива его узнал. Никакой он не психопатолог. Спутник доктора Сяня – специальный координатор Ю, глава регионального управления китайского сектора. И член президиума координационного совета. Пятнадцать лет назад, когда Артём только-только поступил в Высшую Школу, Ю был одним из лучших сотрудников китайской информационной разведки. О нем даже сняли гало-сериал: «Червь-Дракон». Это прозвище Ю заработал, вскрыв во время последнего индо-пакистанского конфликта военный информаторий Пакистана. Информаторий Китай немедленно продал индусам. Ценой сделки стал Тибет, в начале века отошедший к Индии. Не столь дорого, если учесть, что на следующий день Пакистан капитулировал. Тогда какого черта он здесь?

Червь-Дракон ушел из китайской разведки в «Аладдин», когда у него начались трения с коммунистической верхушкой. А пять лет назад, когда власть в Китае перешла к другому клану, Ю стал главой регионального управления китайского сектора. И одним из самых влиятельных лидеров «Аладдина».

Однако Грива знал, что непосредственный начальник Гривы Хокусай относился к Ю резко негативно.

Так какого черта Червь-Дракон здесь делает?

Сяо Сянь произнес что-то по-китайски. Грива, естественно, не понял. А вот ответ специального координатора Ю…

– …Доктор, мне нужны не предположения, – недовольно буркнул Ю, продолжая буравить Гриву взглядом. – У меня есть глаза, чтобы видеть то, что с ним произошло. И мне нужен точный ответ на вопрос: насколько он – это он, а если этот русский – тот самый, кого мы отправили восемь месяцев назад, то какова вероятность, что он может быть носителем чужой программы? Меня в первую очередь интересует не то, насколько он может быть полезен, а то, насколько он может быть опасен!

– Этот человек совершенно безопасен, – ответил доктор Сянь. – Генный анализ подтверждает его личность. Изменения, которые с ним произошли, не являются патологическими. Он полностью контролируем. Любое изменение его состояния моментально фиксируется и анализируется.

Гриве потребовалось все его самообладание, чтобы «удержать лицо», когда он понял, что понимает, о чем они говорят.

«Что со мной? – подумал Грива. – Я же не знаю китайского! Точно не знаю… Вернее, не знал минуту назад…»

– Это всё, что вы можете мне сказать, доктор? – недовольно произнес Червь-Дракон. – Фиксируется и анализируется… Всё, что творится вокруг вашего трехглазого беса, тоже фиксируется и анализируется. А следовало немедленно уничтожить эту дрянь.

– Совет не считает целесообразным утилизацию столь ценного артефакта, уважаемый Ю.

– А я считаю!

– Искренне сожалею, мой господин, что вам так и не удалось набрать большинство в совете по этому вопросу.

– Проклятье на вас, доктор! Вам что же, плевать на Поднебесную? После того, что случилось два дня назад в Гонконге?

Грива навострил уши. Ну-ка, ну-ка, что там такое случилось?

Червь-Дракон, наверное, что-то почувствовал.

– По-моему, он понимает нас, – произнес глава китайского управления, сверля Артёма взглядом.

– Исключено, уважаемый, – возразил доктор Сянь. – Он может знать десяток китайских слов, не более. И уж точно не знает диалект, на котором мы сейчас говорим.

Ю перестал гипнотизировать Гриву. Изобразил добродушную улыбку и снова надел очки.

– Мы не знаем, где был этот русский разведчик, – произнес он.

– В первую очередь этот человек – наш сотрудник, а не…

– Перестаньте, доктор! Мы оба видели его тесты. В первую очередь он – подданный их Императора, а уж потом – наш сотрудник.

– Но тесты показали, что он к нам лоялен. Он верен клятве, которую он дал, потому что очень высоко ставит…

– Нам не нужна лояльность, доктор! – перебил его Ю. – Нам нужна преданность. Абсолютная преданность. И таких людей у нас достаточно.

– Вы не возражали, уважаемый господин, против использования этого человека в прошлогоднем эксперименте.

– Я не возражал против прошлогоднего испытания, потому что был уверен, что все это – чушь, – отрезал глава китайского филиала. – Опасная чушь. Так и оказалось.

– Прошу простить меня, мой господин, но вынужден возразить вам. Мы получили результат. И более того, вам известно, что после начала эксперимента частота проявлений феномена спонтанной деструкции снизилась в полтора раза. А случаев массового безумия не наблюдалось почти шесть месяцев.

– Зато позавчера мы пронаблюдали его в полной мере. Мне плевать на Америку. Но Гонконг… Знаете, доктор, что больше всего я не люблю? Факторы, которые невозможно учесть! Такие, как этот русский. И то, что он притащил с собой.

– Вы имеете в виду второй объект?

– Я имею в виду программу, которая сидит у него в башке.

– Я бы не назвал это программой. Некая вторичная мозговая деятельность – еще не программа. Подобная картина иногда наблюдается у пациентов с нарушениями психики. Те, кто является носителями управляющего кода, дают совсем другую энцефало-скопическую картину.

– Ученый! – Ю произнес это слово, будто сплюнул. – Из-за таких… – но продолжать не стал. Сдержался.

Снял очки. Посмотрел на Артёма.

– Мое мнение – его надо устранить, – сказал он. – Сегодня я сообщу свое мнение Комитету.

И улыбнулся Гриве.

«Ах ты сволочь…» – подумал Артём и тоже улыбнулся. Большое искушение – прямо сейчас взять и оставить китайский сектор без руководства. Но даже думать об этом нельзя. Угадает, тварь такая, опасное для здоровья намерение. Да и не получится. Судя по физиономии и пластике, Червь-Дракон тоже умеет ручками головы откручивать. И кто поручится, что Грива сейчас не под прицелом парализатора?

– Комитет вас не поддержит, – довольно холодно произнес доктор Сянь.

– А вы?

– И я.

– А если я буду настаивать?

– Это неразумно.

– Хорошо, – глава китайского сектора поднялся. – Пойдемте, почтенный. Мы обсудим это позже. – И добавил по-русски: – До свиданья, коллега. Надеюсь, очень скоро вы получите то, что вам необходимо.

– Я тоже надеюсь, – ответил Артём.

Они обменялись понимающими взглядами.

«Ты знаешь, что я знаю…»

Дверь закрылась. Грива лег на койку и закрыл глаза. Что можно вынести из этой встречи? То, что Артём вдруг научился понимать китайский? Может, у него есть теперь и еще какие-нибудь полезные способности? Очень не помешало бы умение проходить сквозь стены. Или хотя бы становиться невидимым. Артём физически ощущал, как над ним сгущаются тучи. Надо что-то делать. Но – что?

Глава третья

Сюрприз

Хокусай появился через час после того, как ушли китайцы.

Протесты Гривы по поводу заточения он слушать не стал.

– Позже, – бросил специальный координатор. И, по-японски, в императиве: – Пошли.

Штатский наверняка спросил бы: куда? Грива спрашивать не стал.

Ого! За дверью, оказывается, караулил целый взвод. В «третьей» броне, но без штатного оружия. Рассредоточились тремя линиями. Первая – барьерная, вторая – с парализаторами на изготовку. Третья – контрольная.

«Да уж, – подумал Артём. – Хорош бы я был, если бы набросился с голыми руками на почтенного Ю».

– Не знал, что меня так уважают, – наигранно бодрым голосом произнес Грива.

Ничего себе пряники… Это же стандартная схема конвоирования особо опасных преступников. Такое Грива видел только в старых, еще времен терроризма, учебных фильмах.

Хокусай реплику проигнорировал.

– Следуй за мной, – буркнул он и зашагал по коридору.

И Артём последовал. В сопровождении «почетного» эскорта. Шел точно посередине коридора, чтоб конвою было удобнее делать свою работу. Интересно, если придется спускаться или подниматься, как им удастся «держать строй» в лифте?

Однако лифтом они не воспользовались. Поднимались на эскалаторе. Затем – еще один коридор. Зеркальные (антилазерная пленка) двери. Противорезонансный контур не виден, но, надо полагать, тоже имеется. А эти рыльца под потолком – наверняка выходы боевых гнезд. Скомандуют пуск – и тысячи самонаводящихся «пчелок» заполнят пространство. На этом фоне стандартные парализаторы караула выглядели детскими игрушками. Но броня на караульных даже не «тройка» – десантная «пятерка». Экзоскелет, сервоприводы, встроенный «прыгун».