Вадим Денисов - Командировка
На подъезде к Туапсе начинается легендарный, как мне сказали, серпантин, который пугает многих водителей, особенно впервые путешествующих к курортным районам. Мне же, например, очень нравится ездить по серпантину, невзирая на все его неудобства. Просто надо быть очень внимательным и сосредоточенным. И еще — любой серпантин легко проехать. Секрет очень прост: медленно двигайтесь, не гоните.
Дедеркой мы проехали без пауз, я хотел как можно быстрей пробраться к садовым участкам Кроянского в пригороде Туапсе, чтобы согласно нарисованной старлеем схеме буквально огородами, то есть укрытыми в разросшейся зелени узкими извилистыми переулочками, вдоль гор прокрасться поближе к реке.
Так и сделали. Проезд по закоулкам принес больше сложностей, чем я прикидывал. То брошенная машина мешает, то дерево. То и дело в кабину влетал тяжелый трупный запах. Скорее всего, здесь проживало много пенсионеров, не пожелавших эвакуироваться неизвестно куда и решивших умереть в родных стенах. После того как отключилось водоснабжение и электричество, жить многим стало очень тяжело. И помочь было некому.
Мелькали синие таблички с названиями улочек: «Верхнекордонная», «Ломоносова», «Кошкина»… Несколько раз «егерь» медленно прорубался тяжелым бампером прямо через садовые участки, потрескивали заборы, сараи и кусты, Гоблин постоянно шипел рядом, требуя большей осторожности и тишины, я в ответ лишь матерился.
Взмокли оба.
В конце концов мы вышли на заброшенную промзону.
Отсюда было видно разветвление железнодорожных путей, забитых грузовыми составами без локомотивов. Как и предупреждал Борис, нефтебаза «Заречье» сгорела дотла, уничтоженная давним взрывом. Куда конкретно упал тот роковой метеороид, было неясно, поверхность вокруг сплошь усеяна обломками бетона и рваными кусками гнутых металлоконструкций, в самых неожиданных местах лежат перевернутые баки и цистерны, отброшенные взрывной волной… Здесь не то что бандитам — драной собаке делать нечего! И все равно я двигался тихонечко, крадучись, как мышка.
Наверное, можно было пройти к реке и попроще, и побыстрее. Ничего, мне не стыдно.
Доблесть сталкера не в лихих прорывах, а в индейских методиках, я ни с кем в лоб сходиться не собираюсь, готов и в кустах пересидеть, если что. Вот только Гоблин… Беспокоит меня Сомов — азартен он что-то сверх меры! Я успокоился, а вот он сильно возбужден, глазами так и зыркает. Не пришлось бы мне опять доставать служебно-матерные таблетки от хапужного нервного зуда.
Вдоль реки Туапсинки, как называют ее местные, я поехал по своему берегу, то есть левому, не торопясь перебираться на ту сторону. Так доехали до села Холодный Ручей. Остановились у опор моста, осмотрелись.
Неподалеку виднеется ветхий навесной мостик, самодельный, длинный, кинутый через поток совсем недавно, судя по достаточно свежим доскам настила. Представляю, как это чудо инженерной мысли типа «пронеси, господи!» раскачивается из стороны в сторону с амплитудой метра в полтора… Особый кайф проходить по нему с грузом за спиной, когда река в паводке поднимается по обрез корней деревьев. Тут вообще кто-то ходит? Мостик для кудлатых кавказских собак и черных пятнистых свиней.
На противоположной стороне ущелья хорошо заметна насыпь ветки железной дороги, которая вскоре скроется в тоннеле, а за ней видно и трассу Р-254 — этой суждено карабкаться на перевал Шаумяна. Туда нам и надо.
Местный автомобильный мост через Туапсинку «егерю» в переправе не помощник. Разрушенный много лет назад после особо мощного паводка, он так и не был восстановлен.
С левой стороны чуть подальше должен быть брод. Ага, вроде вот он! Точно, вешка воткнута. Возле реки мы встали капитально, побродили по золотистому песку пологого берега с должным вниманием. Итог: здесь реку действительно вполне можно пройти вброд, разведчики с «Шепси» место выбрали правильное. Ниже начинаются перекаты с глубокими каналами, колесо запросто застрянет.
— Ну что, Гоб, «шишига» прошла, значит, мы тем более пройдем!
— Ныряй!
«Егерь» подготовлен так, что может погрузиться в воду по стекла, лишь бы дно было каменистым. Я осторожно потянул машину в реку. Тут главное не тормозить и не ерзать, а ехать спокойно, с постоянной скоростью.
Течение в Туапсинке оказалось не особенно сильным, да и неглубоко, река в этом месте разливается, разваливается несколькими рукавами. Через пять минут мы выбрались по склону на основную магистраль, по которой и перевалим в долину на той стороне хребта.
Искупавшаяся в холодной воде машина, словно отряхнувшийся от воды волк, присмотрелась, принюхалась и бодро побежала по практически идеальному асфальту.
Ехалось легко, дорога действительно была хороша, даже разметка везде сохранилась. Чуть ли не автобан! Летишь себе в тени высоких деревьев, наслаждаешься прохладным ароматным воздухом, стекающим с гор.
Чтобы мы не забывали, в какой обстановке оперируем, Смотрящие эту красоту периодически разбивали жутковатыми картинками…
Капитальная бетонная остановка, в которую врезался черно-желтый автобус типа «неоплана». Водитель и не думал отворачивать, на бетон шел как на таран. Стены остановки, усиленные прочной распоркой задней стены, были сделаны настолько кондово, что спокойно выдержали страшный удар. Автобус не отбросило в сторону и не развернуло к обочине, он буквально впечатался, жуть! Судя по тому, что корпус никто не оттаскивал и не резал гидроножницами, погибшие пассажиры так и остались внутри. Впрочем, проверять версию не хотелось.
Вскрытый и разграбленный магазин запчастей и автохимии. Рядом чернеет сгоревший продовольственный павильон, этот пожар — дело рук человеческих. На асфальте валяются выцветшие картонные упаковки с чем-то грабителям ненужным, несколько ящиков и цветастые бутыли с маслами.
И все это на фоне цветов и буйной зелени.
Рядок битых машин, все пришли вдогон, и крепко. Туман упал на трассу? Остальные непомятые уехали, а эти брошенки остались стоять навечно. Двери у всех открыты. Легкие тряпки давно унес ветер, а те, что потяжелей, так и лежат на полосе, кажется, что они уже присохли к асфальту. Наверняка и здесь были пострадавшие.
Стремительно дичающие свиньи то и дело выходят на дорогу, упрямо норовя угодить под колеса. Визжат, возмущаются! Сбежав из брошенных дворов, они теперь самостоятельно добывают пропитание на склонах. Наверное, их уже вовсю охмуряют дикие кабанчики, скоро выведется новая порода. На автомобиль свиньи плюют. А вот человека, стоит ему выйти из кабины, хрюшки уже боятся, как вполне дикие, мы специально проверяли.
Возле поселка с названием «Красное» нас ожидало страшное зрелище. И непонятное.
Представьте себе, что кто-то резким движением с небес воткнул в землю гигантский скребок, после чего отгреб половину поселка вправо, а потом все отодвинутое сжег. Странным образом уцелевшая, как бы отрезанная часть поселения не предъявляет к осмотру следов разрушений, половина домов стоят яркими игрушками. Напротив — как после ядерного удара, все смело.
В уцелевшей части поселка над одной крышей поднимается дымок из печи, кто-то там еще живет… А что, река с пресной водой, отличная автострада. С другой стороны — неспокойный Туапсе под боком, оно им надо, такое соседство? Наверное, на оброке сидят, не позавидуешь. И все равно живут люди, цепляются.
В целом все шло спокойно.
Драйв начался километра через два после проезда станции Греческое.
— Машина впереди! — быстро объявил Сомов, собираясь из развалившегося в сиденье тюленя в тугой комок. — УАЗ, заряженный, лифтованный, открытый!
Ну, вот и первые сюрпризы! А так хорошо рулилось!
— Двое сидят. Бандиты.
Гоблин знает что говорит, только я всегда стараюсь перепроверить по своим ощущениям. Да! Тот самый случай, о котором нас предупреждал старлей. Я машинально посмотрел в зеркала заднего вида. Развернуться быстренько и от греха дернуть назад? Не вариант. Если мы будем шарахаться от каждого встреченного на дороге авто, то до цели не доберемся никогда. Объезда тут нет, надо проходить.
Резко снизил скорость.
Вот ведь как хитро встали, подлецы! Как гаишники, в засаде устроились! Нет бы возле Греческого выстроиться, там ведь удобно, дома рядом, убежище…
— Будем проходить, — объявил я, подтягивая автомат. — Как-нибудь отбазаримся.
— Отбазаримся? — переспросил Мишка, перебирая стволы. — Ну-ну.
А все потому, что тихо идем. Если бы они издалека услышали звук, аналогичный шуму подходящей «шишиги» с ребятками из Шепси, глядишь, и сами спрятались бы или ушли бы на всех парах. Теперь придется лоб в лоб.
— Увидят — и сами не захотят воевать, разойдемся краями, — несколько неуверенно сказал я и разозлился сам на себя. — Гоблин, тебе что, подраться зудит?
