Алексей Евтушенко - Отряд-3. Контрольное измерение
Зигфрид открыл, было, рот, чтобы ответить, но не успел.
– Вале-ра, – спокойно произнёс Велга. – Ты не забыл, что мы в гостях?
– Кто, я?! – округлил чёрные нахальные глаза Стихарь. – Да я об этом каждую секунду помню. Но ведь надо же как-то разбавлять наш разговор. Шутками, там и прочим…
– Не обращайте внимания, – сказал Велга, улыбаясь Эле и Зигфриду. – Нашего Валеру иногда заносит.
– Ничего, – улыбнулся в ответ Зигфрид. – По-моему, все замечательно. А насчет возраста и Золотого бора… Понимаете, Эля решила, что вы наши ровесники по двум причинам. Во-первых, в вас чувствуется повадка очень опытных, много повидавших и много переживших людей, а опыт приходит только с возрастом.
– Увы, не только, – сказала Аня, переводя внимательный взгляд с Зигфрида на Элю и обратно
– Да, не только, – согласился Зигфрид. – Но большей частью, всё же, именно с возрастом. Во всяком случае, у нас.
– Понятно, – сказал Дитц. – А во-вторых?
– А во-вторых, Золотой бор не считается местом отдыха молодежи. Сюда, в абсолютном большинстве, приезжают люди постарше.
– Тут очень спокойно и тихо, – пояснила Эля. – А молодёжь не очень жалует тишину и покой.
– Да, – согласился Дитц. – Молодёжь всегда и везде одинаковая. Скажите, а какой сейчас год от рождества Христова?
– Сегодня двадцать второе июня две тысячи сто девяносто восьмого года, – чуть помедлив, ответил Зигфрид. – Мы с вами в России. Отсюда до Москвы около четырехсот километров на северо-северо-запад… Что это вы?
Дитц и Стихарь молча разлили по рюмкам коньяк, и отряд, как один человек, поднялся.
– Господа и товарищи, – сказал Хельмут. – Много-много лет назад по местному исчислению, а для нас будто вчера, Германия вступила в войну с Советским Союзом. Мы были смертельными врагами, достойными друг друга. Но волею судьбы и Бога стали братьями. Братьями по оружию и общему делу. Давайте выпьем за наше боевое братство и за то, чтобы больше никогда ни в одном из миров и вселенных немцы и русские не сходились в смертельной схватке.
– Хороший тост, Хельмут, – сказал Александр. – Давайте.
Они выпили и сели.
– Интересно, – заметил Зигфрид. – А ведь действительно, с тех пор, как в августе, кажется, тысяча девятьсот сорок четвертого года закончилась Вторая мировая война, немцы и русские, действительно, ни разу больше не воевали друг с другом.
– А кто у вас победил? – спросил Вешняк.
– М-м… я не историк, но, кажется, дело кончилось сначала перемирием, а потом и вовсе миром. Лидера немцев…этого…как его…
– Адольфа Гитлера, – подсказал Стихарь.
– Да, кажется, так его звали. Так вот, его убили свои же генералы. И тут же начали переговоры о перемирии. Хотя, насколько я помню, победить должны были русские. Германия к тому времени уже выдохлась.
– Везде своя история, – констатировал Дитц. – Забавно. Скажите, Зигфрид, вы не против того, чтобы прочесть нам короткую лекцию о том, что стало с миром дальше? Хотя бы основные события, начиная с окончания той войны и до этих дней. Чтобы нам хоть как-то ориентироваться.
– Отчего же, с удовольствием. Хотя лучше всего вам воспользоваться Всемирным Информаторием. Там есть вполне доступный курс лекций по истории.
– Да мы бы с радостью, – сказал Дитц, – но не знаем, как это сделать.
– Доступ к Всемирному Информаторию осуществляется из любого человеческого жилища. Когда вернетесь к себе, прикажите дому включить экран. Когда экран включится, попросите краткую лекцию по истории за интересующий вас период.
– И всё? – недоверчиво осведомился Шнайдер.
– Все. Информаторий можно спросить, о чем угодно. Нужно только правильно задать вопрос. Смотрите, я вам покажу.
И Зигфрид, видимо для наглядности хлопнув в ладоши, громко произнёс:
– Включить экран!
Воздух справа от входной двери как будто зашевелился, замерцал едва уловимыми искорками… секунда-другая, и вот уже над полом на уровне глаз висит и светится ровным серебристо-голубым светом прямоугольник экрана с диагональю, как минимум, полтора метра.
– Лихо, – присвистнул Стихарь. – И как этой штукой управлять?
– Так же, как и всем остальным, – сказал Зигфрид. – Даёте команду – и всё. Ну, вот, что, например, вы желали бы увидеть?
– Например, последние новости, – предложил Дтиц. – Хотелось бы знать, что делается в мире.
– Хорошо, – кивнул Зигфрид, – Попробуйте дать команду сами.
– Ну, с отдачей команду меня, думаю, особых проблем возникнуть не должно, – сказал Хельмут и, повернувшись к экрану, железным голосом лязгнул. – Хочу увидеть последние новости! Немедленно!
– Ой, – поёжилась Эля. – Ну и голосок у вас. Даже страшновато делается….
– Бояться совершенно нечего, – успокоил ее Велга. – У Хельмута добрейшее сердце, смею вас уверить. Просто у настоящего командира и должен быть именно такой голос, когда он отдаёт приказы. Иначе подчинённые просто не поймут, что он хочет им сказать.
– Да и вообще мы хорошие ребята, – поддержал своего лейтенанта Валерка. – Мухи не обидим.
– Если, конечно, она нас не обидит, – ухмыльнулся Майер. – О, глядите!
На экране возникло изображение, и появился звук. Изображение было цветным и настолько объемным, что казалось – это не экран висит перед ними перед ними, а какое-то волшебное окно, сквозь которое можно заглянуть в любое желаемое место. Звук тоже шёл как будто со всех сторон одновременно, и Велга даже невольно оглянулся в поисках невидимых динамиков.
Снимали с большой высоты.
Внизу проплывали клочья облаков, и блестела на солнце извилистая лента реки, по берегам которой кто-то словно рассыпал в беспорядке горсть ярких разноцветных кубиков и шариков.
– … выглядит крупное поселение наших новых братьев по разуму, расположенное в южном полушарии планеты, – сообщил приятный женский голос. – Экспедиция Института Внешних Связей достигла намеченной цели и обнаружила разумную жизнь в Малом Магеллановом Облаке. Напомним, что оно удалено от нашей галактики Млечный Путь на 200 тысяч световых лет, и люди не только впервые сумели преодолеть столь внушительное расстояние, но и с помощью дальней связи передали данные о своем открытии на Землю. Экспедиция продолжает свою работу.
– А теперь вернемся к земным событиям. Сегодня перед Советом по Этике и Морали выступил доктор психологии профессор Эндрю Линдстрем, – продолжил голос, и объемная картинка на экране сменилась.
Теперь это было изображение мужчины в летнем костюме непривычного покроя. Мужчина стоял в свободной позе на круглом подиуме перед заполненным людьми амфитеатром и что-то говорил по-английски, подкрепляя слова сдержанной жестикуляцией.
– Профессор Линдстрем известен своими весьма неординарными взглядами на проблему «окаянных», – сказала женщина-диктор, перекрывая речь ученого мужа, – и, пользуясь своим правом постоянного члена Совета, в очередной раз призвал СЭМ отказаться от практики их полной изоляции от общества…
В последующие десять минут они увидели и услышали много интересного, но вопросов от этого меньше не стало. Каковые вопросы немедленно и посыпались на гостеприимных хозяев.
Беседа, если это можно было назвать беседой, затянулась до ночи. Из ответов Эли и Зигфрида выяснилось следующее.
Человечество на этой Земле уже сто пятьдесят лет, как покончило не только с войнами, но и с вооружёнными конфликтами и столкновениями.
Взлёт недорогих технологий, основанный на дешёвой и безопасной энергии (её научились получать, используя свойства гравитационного поля) позволил в довольно короткий срок искоренить бедность и нищету. А нанотехнологии, умело примененные в медицине, генетике и экологии позволили человечеству забыть о тысячах болезней, подняли среднюю продолжительность жизни до ста семидесяти лет, возродили на планете сотни исчезнувших видов живых существ и очистили её от залежей грязи и мусора, скопившегося на ней за последние века.
Но всё это произошло после того, как нефть, газ и уголь перестали быть одними из главных козырей в большой политике, а новое сокрушительное оружие, основанное на открытии и практическом применении антигравитации (ядерное и, появившееся, было, нано-оружие не шли с ним ни в какое сравнение), получили возможность приобрести даже беднейшие страны, и традиционные отношения между государствами претерпели революционные изменения.
Право силы уже не работало, потому что сильными стали все.
И все получили недорогую возможность выхода в открытый космос.
И немедленно выяснилось, что освоение планет Солнечной системы, а затем, с появлением гиперпространственных двигателей, и ближайших звёздных систем, занятие не менее захватывающее и прибыльное, нежели война. Человечество как-то сразу почувствовало, что ему тесно на Земле и с яростным энтузиазмом устремилось в космос. Свою роль тут, конечно, сыграла и культура с искусством, своевременно и талантливо сотворившие главными героями информационно-познавательных передач, газетных статей, фильмов и книг не солдат с диверсантами и террористами и не полицейских с грабителями и убийцами, а учёных, испытателей, конструкторов, исследователей, космонавтов и первых колонистов далёких, только что открытых миров. Не отстали от прочих и воспитатели с учителями. Была разработана и с успехом применена в глобальном масштабе (разумеется, с учетом национальных особенностей) новая прогрессивная система воспитания подрастающего поколения, способствующая не подавлению, а наиболее полному раскрытию личности. Профессия учителя стала не только престижной, но и модной, что позволило выбирать из сотен тысяч претендентов наиболее талантливых и способных…
