Алексей Фомичев - Всеми правдами и неправдами

Он страшно спешил. С момента, как его почти сбросили в бетонный прямоугольник, он не отдохнул ни единой секунды. При тусклом свете чадящего факела практически на ощупь обследовал подвал, ища что-то острое. Пол был завален проводами, картофельной кожурой, обрывками газет и сплющенными коробками спичек. Увы, ни осколков стекла, ни бритвы на полу не нашлось.

Он выругался, вновь обошел стены и с третьего раза нащупал выступ возле угла. Край арматуры немного выступал из стены.

«Коробка-то железобетонная, – мелькнуло в голове. – Бомбоубежище, что ли?»

Выступ был на высоте около метра. Нэд встал к стене спиной и начал быстро двигать руками, перепиливая веревку. Дело шло медленно, Нэд ускорял движение, скаля зубы, когда острый край арматуры попадал по коже.

Злость придавала сил. Волокна веревки лопались с легким хлопком, ослабляя давление.

«Везли минут сорок, Волковку проскочили. По мосту один раз проехали. В какую сторону? На юг или к Арзану? Кто они? Сразу не грохнули, что-то надо… Разговор впереди, а потом что? Надо сваливать…»

Сумбурный поток мыслей вперемежку с яркими фрагментами картинок крутил в голове водоворот. И все время перед глазами стояло лицо того парня с косичкой. Как-то тот связан с захватом…

Когда путы лопнули, Нэд упрятал длинный конец под кольцо веревки на левой руке, сел на пол и задумался. Живым его не оставят, как и других. Смерть со всех сторон. Надо уходить. По крайней мере попробовать.

…Квадрат крышки люка со скрипом отвалил в сторону, и в подвал проник солнечный свет. По узким ступенькам слезал высокий худощавый человек в одежде боевика. Длинные черные волосы аккуратно схвачены черной повязкой, кожанка на груди расстегнута, широкая мускулистая грудь блестит от пота.

«А вот и он… Старый знакомый незнакомец. – Нэд потрогал веревку. – Сейчас начнется…»

Лжебоевик стряхнул пыль с брюк, подошел ближе к пленнику и с интересом посмотрел на него. Нэд в свою очередь рассматривал незнакомца. Дуэль взглядов продолжалась полминуты.

– Давай знакомиться. Меня зовут Даран Хорте. А тебя?

– Нэд.

– Хорошее имя… Нам предстоит долгий разговор, Нэд. Очень долгий. Но не здесь. Сейчас ты ответишь на несколько вопросов, а потом мы поедем к…

– К тебе в гости, – продолжил Нэд. Собеседник кивнул. – Ну и имечко ты себе выбрал. Неужели родители не могли придумать что-то нормальное?

Хорте пропустил колкость мимо ушей, достал из сумки сканер, включил анализатор, повел в сторону Нэда. На экране возник трехмерный график, от осей координат протянулись пунктирные линии. На точке пересечения возник красный кружок. Над кружком замигали цифры. 0, 93. Хорте нажал маленькую кнопку, график исчез, цифры заняли весь экран. 93%.

– Вот так, приятель. Вероятность правильного обнаружения девяносто три процента. И что примечательно, эта штука указывает на тебя. Странно только, почему он не работал с дистанции больше двадцати метров? У вас такие же?

– Что – такие же?

Добродушное выражение исчезло с лица, глаза сощурились, на скулах вспухли желваки.

– Рекомендую начинать говорить. Правду. На базе из тебя все равно вытянут все. Ладно, давай по порядку. На кого ты работаешь?

– На Виконта. Но это не такая уж и тайна…

Хорте подошел к пленнику вплотную.

– Я же просил, говори правду. Ты знаешь правила, знаешь, что убивать тебя не станем. Переправим в центр, а там решат, что с тобой делать. Тех, кто сдается и сотрудничает, глупо убивать. Проще предложить работу на нас.

Нэд ошалело глядел на лжебоевика, чувствуя, что перестает понимать происходящее. Тот намекал на что-то странное, непонятное, но, самое поразительное, считал, что Нэд его вполне понимает.

– Слушай, приятель… Вы нас повязали, ладно. На Эрика ты работаешь или на кого еще, не важно. Что нужно, спрашивай, знаю – скажу. Но не пудри мозги.

– Играешь в незнайку? Ну-ну. Ты же влип по полной программе. Не узнаешь сканер? У вас таких нет?

– Да где у нас-то? – Разговор принимал настолько странный оборот, что у Нэда пропал и след волнения. Беседа глухого и слепого. И что самое интересное – этот любознательный кретин говорит на полном серьезе…

– Ты с Датлая или из Равитана? С какой планеты прошел «контур»? Чья установка сработала?

Нэд от неожиданности сглотнул тягучую слюну, поперхнулся и закашлял. На глазах выступили слезы.

– Мать твою за ногу! Псих! Мы попали к банде шизофреников!

Хорте смотрел на горькое веселье Нэда, напряженно слушая слова, едва проникавшие из-за плотного кашля. То, что агент будет врать, и так понятно, но он не ожидал, что тот будет врать так странно.

– Лучше смеяться в конце! Не находишь?

– Ха! Хорошо смеется тот, кто смеется последним! Вот так надо говорить.

– Здорово! Я запомню. Но у нас говорят так, как сказал я…

Нэд вдруг смолк, поднял голову и посмотрел прямо в глаза Хорте. Всю веселость как рукой сняло. Он смотрел на лжебоевика и понимал, что тот абсолютно искренен.

– Черт побери! А ведь ты не шутишь. Парень, ты кто?

В голове Хорте мелькали схожие мысли. Глядя на Нэда, он вдруг сообразил, что тот ни сном ни духом не знает ни о Датлае, ни о Равитане, ни о «контуре». Но сканер говорит, что сидящий перед ним человек несет на себе явные следы пребывания в «контуре» пространственно-сопряженной динамики. И не доверять надежной технике нет причин…

«Сейчас… он склонился, руки заняты игрушкой, не успеет среагировать… – Нэд чуть повел руками, проверяя свободу кистей. – Надо отвлечь…»

Хорте вдруг резко отступил назад, опустил сканер, разглядывая пленника. Агенты врут, пробуют уйти, глотают ацентал, перестают дышать, идут в безумную атаку, желая схлопотать пулю. Но они не разыгрывают незнаек, оказавшись в руках противника. Ни равитанцы, ни датлайцы, даже самые высокорожденные. Умеют проигрывать и с честью погибать. Или предавать, но уже без чести.

– Ладно. Кто ты, мы выясним на базе. Там не прикинешься идиотом.

– Слушай, – заторопился Нэд, видя, что Хорте отходит назад. – Ты можешь объяснить, что происходит? И кто ты? Я же все равно в ваших руках.

Хорте помедлил, убирая сканер в сумку, подошел к лестнице. Отчеканил:

– Официал Даран Хорте, начальник оперативно-поисковой группы третьего направления Управления пространственно-сопряженных миров Государственной Тайной Полиции Унии Согласных Миров.

– Это где? – тупо спросил Нэд, выбитый из колеи.

– Условно первый мир.

– А мы тогда где?

– Второе пространство, четвертое сопряжение, первый расход.

– Парень, – совсем тихо спросил Нэд, – ты давно температуру мерил?

– Я не знаю, как ты оказался здесь и кто ты на самом деле, но на базе выясним. А если не хватит оборудования базы, к нашим услугам институт в центре. Вытащим из твоей головы всю историю, вплоть до внутриутробного состояния.

– Ну, это вряд ли, – буркнул Нэд. – У меня амнезия, так что хрен вы чего вытащите. Уже пробовали…

Официал нахмурился, подошел ближе. С тревогой спросил:

– Так ты не помнишь ничего? И с какого момента?

– Да месяца два точно.

Официал непроизвольно отступил на шаг назад, рука автоматически тронула поясницу. В глазах вместе с удивлением возникло уважение.

– Два месяца назад был зафиксирован проход «контура» ПСД. Я знаю агентов, которым изменяли внешность, рост, цвет волос, видел того, кому наращивали член, и слышал о внедренных агентах с измененной памятью. Но они – особо важные разведчики. Ты – большая шишка.

Нэд поджал под себя ноги и чуть развел руки, готовясь прыгнуть, но проклятый официал не подходил ближе трех шагов, а с такой дистанции прыгать без толку.

Хорте опять пошел к лестнице, взялся за перекладину.

– Стой! Скажи, что будет с моими друзьями?

Официал пожал плечами:

Дверь сарая отошла в сторону, на пороге возник боевик, секунду постоял, привыкая к тусклому свету, потом захлопнул дверь и шагнул вперед. Дора смотрела на него расширенными глазами, гадая, что тот скажет.

– Что, подружка, соскучилась? Надоело без дела стоять? Ничего, сейчас мы что-нибудь придумаем.

Боевик подошел к ней вплотную, схватил за плечи, притянул к себе. Репортерша попробовала вырваться, но без рук много не сделаешь, а веревки так и не сняли, когда привели сюда.

– Ну-ну, красотка. Не ломайся.

– Пусти.

Боевик встряхнул ее, Дора от неожиданности едва не упала.

– Вот так-то лучше. – Бандит с жаром поцеловал девушку в губы, сжимая все сильнее и чувствуя, как волнующе извивается ее тело. – Не мешай. Все равно скоро в расход. Будешь послушной – еще поживешь. А нет, трахнем – и в овраг.

Ужас сковал репортершу, страх за жизнь и отвращение от лапанья бандита лишало ее сил. Боевик прижал сильнее, левой рукой нашарил ее грудь, больно сдавил.

– Что ты?.. Отпусти… Не надо…

Бандит рванул рубашку, пуговицы со стуком попадали на деревянный пол. Железная рука сорвала лифчик, расстегнула рубашку до пояса. Пальцы скользнули за ремень брюк.