Широков Алексей - Полет Сокола

Однако, вместо того, чтобы закричать, старик отшатнулся и, упав, начал отползать от меня, при этом не поднимая особого шума. Меня это несколько отрезвило. Возможно, он не один из этих фанатиков и сможет мне помочь. Конечно, встретить такого человека, просто случайно заскочив в первую попавшуюся лавку, — это рояль из роялей. Однако сейчас я уже ничему не удивлялся, само нахождение в этом городе меня и моих друзей тянуло на целый рояльный комбинат. У нас в отряде служили живые с разных концов света, а при наличии кристалла с базой и собеседника для разговорной практики выучить язык — дело пары месяцев максимум, поэтому я знал, кроме имперского, еще с пяток иностранных языков. Но на каком говорят тут, даже не представлял и решил пробовать все по очереди, начав с имперского.

— Вы меня понимаете? — Глаза деда вспыхнул нескрываемым изумлением. Он часто закивал головой. — За мной погоня.

— Идёмте. — Старик подскочил, как подброшенный пружиной. — Скорее идёмте, нужно успеть проскочить.

Он засуетился, поправляя свою сумку, переброшенную через плечо на манер торбы, и подхватывая с пола ещё одну такую же, не замеченную мной ранее. Эта торба была нагружена продуктами. Я забрал её у деда и закинул за спину. Судя по всему, предстояло бежать, а с таким грузом он будет совсем медленным. Благодарно кивнув, старик устремился к заднему выходу из лавки, сразу набрав приличную скорость. Держась за ним и внимательно смотря по сторонам, я достаточно быстро потерялся в переплетении улочек, переулков и задних дворов каких-то зданий. В итоге мы вошли в полуразрушенный дом и там спустились в подвал. Старик освещал нам путь электрическим фонарем, с виду похожим на старые лампы «Летучая мышь», достав его из сумки. Оказалось, оттуда можно попасть в приличных размеров канализационный коллектор. Судя по кладке, он был построен довольно давно и уже не использовался по назначению. Пройдя по нему, мы оказались в небольшом помещении. Размером всего два на три метра, оно, тем не менее, имело работающую вытяжку, к которой кто-то, возможно, сам старик, приладил небольшую печь из сырой глины. Также тут была сооружена лежанка типа нар. Похоже, он прятался здесь довольно давно.

— Здесь нас не найдут, — сказал дед, цепляя фонарь на, видимо, специально для этого вбитый в потолок крюк. — Это старая часть города, сюда почти никто не ходит, а про это место знаю только я.

Я поставил сумку на нары. В изголовье лежал аккуратно свёрнутый валиком матрас. Теперь я мог его внимательно разглядеть. Невысокий пожилой мужчина, с головой, укрытой чалмой, и небольшой белоснежной бородой, он был типичным представителем среднеазиатского региона Земли. Глядя на него, так и виделась чайхана с пловом и лагманом, неспешная беседа в окружении таких же аксакалов. И уж точно не беготня по тёмной канализации.

— Вы уверены? Меня будут искать очень тщательно. Я изрядно разозлил ваших погромщиков.

— Я слышал какой-то рёв, но не обратил внимания. Думал, это «Истинные дети бога» опять что-то устроили. Со вчерашнего дня в городе очень опасно, а у меня, как назло, совсем не было продуктов. Когда прошла основная волна погрома, я потихоньку пошёл разжиться хоть какой-нибудь едой. То, что мы встретились, это большая удача, молодой человек, и для вас, и для меня. Вы укроетесь от ищущих вас фанатиков, а я, благодаря вам, и успел добыть продукты, и ушёл, не попавшись. Так что давайте сейчас заварим чайку и поговорим.

— Один вопрос. Там, где казнили металюдей, среди заключённых остались мои друзья. Я устроил бойню и ушёл. Эти ваши «Дети» в отместку не казнят оставшихся?

— Сегодня точно нет. Если они решатся, то сделают это напоказ, чтобы все видели. Им важен не столько факт смерти неугодных их вере, сколько устрашающее воздействие на противников. И способ повязать кровью своих прихожан. Так что минимум сутки у вас есть. Если я правильно понял, вы хотите спасти своих друзей?

— Это так. Вытащить их — моя первоочередная цель.

— Значит, вам не помешает помощь. Садитесь, сейчас вскипит чайник, и мы всё обговорим.

Излишней доверчивостью я не страдал. Часть моего «я» пришла из мира, где ложь была возведена в культ. Солги, и тебя изберут депутатом. Обмани, и тебе понесут деньги, сами понесут, отбиваясь при этом от пытающихся их образумить. Ври, глядя в глаза миллиардам людей, тряся пробиркой с белым порошком, и нападай на другую страну. Ну и что, что твоя ложь раскроется, ты уже забрал все богатства той страны себе, а отвечать за свои слова всё равно не придётся. Ложь всегда и везде. По телевизору, по интернету. Люди, нацепив фашистскую символику и выкрикивая нацистские лозунги, убивают других людей? Это не фашисты, вам показалось. Лги, отрицая очевидное, только так ты сможешь построить правовое государство.

Однако в этом мире слово чести всё ещё ценилось. Конечно, я не идеализировал местное общество, но признавал, что по сравнению с Землёй здесь жизнь была намного честнее. И если человек хотел помочь, значит, он действительно хочет это сделать, а не заманить тебя куда-нибудь и подставить. К тому же, в моей ситуации я был склонен списать нашу встречу на это самое всемогущее «нечто», забросившее меня сюда. Как бы то ни было, я решил довериться старику.

— Называй меня Темир-ака, — начал рассказывать старик, когда заварился чай. — Я всю жизнь прожил в этом городе. Работал в администрации, занимался архитектурой. Также следил за состоянием коммуникаций и по долгу службы облазил всю канализацию. Ещё в детстве я увлёкся историей моего города. У него длинная история взлётов и падений. Орды нежити, бывало, сравнивали его с землёй, но он всегда поднимался. А уж сколько царей, князей, шахов и прочих ханов он пережил, не счесть. Это место я нашёл во время одного из походов в канализацию. Наш город, как и все Дикие земли, брошен крупными странами на откуп бандитам и преступникам. Конечно, не все здесь такие, но именно они, в основном, становятся во главе. Другие здесь просто не выживают. Работать тут мало кто хочет, поэтому в основном мне приходилось всё делать самому. И я решил никому ничего не рассказывать, а устроить тут убежище. У меня тогда ещё была жива жена и дочка подрастала. Потом жена умерла, дочка вышла за муж и родила мне внука. А про убежище по-прежнему никто не знал. Как оказалось, я был прав. Где-то год назад в городе появились новые люди. Они всегда улыбались и никому из людей не отказывали в помощи. Очередному правителю они принесли щедрые дары, и тот позволил им остаться, отдав в их распоряжение старый рынок. Вскоре он стал любимым местом развлечения молодёжи. Эти люди учили их писать и считать, показывали фильмы, дарили книги. А ещё они рассказывали, отчего всё вокруг так происходит. Что раньше на планете жили только люди, созданные Создателем, прости за тавтологию. Не было ни металюдей, ни нежити. И у всех всё было. Это, якобы, был золотой век человечества. А потом люди отвернулись от Создателя и стали заниматься магией. И за это он проклял их, изменив их тела, дабы отделить чистых людей от нечистых. И повелел чистым освободить мир от нечисти. Но люди оказались слабы, предпочли отвернуться от Создателя и жить с метами. И тогда он создал нежить, чтобы наказать людей и заставить вернуться их в лоно веры. И только истинно верующий может спастись от Орды нежити, а чтобы доказать веру, нужно избавиться от всех нелюдей. Сначала это слушали дети и рассказывали дома. Затем пошли их родители. Никому не отказывали эти люди, называющие себя «Истинными детьми бога». Не хватает у тебя денег, тебе их займут и даже без процентов, но только если ты состоишь в общине. Для своего ничего не жалко. И людей становилось всё больше и больше. Когда к ним стал заходить правитель, я понял, что грядёт буря. Я собрал всё, что у меня было, и отправил дочь с внуком и зятем к родне на границе с Империей. А сам остался, потому что не смог бросить свой любимый город. Напряжение нарастало постепенно. Сначала просто косые взгляды на металюдей. Потом оскорбительные надписи, затем битые стёкла и так далее. И закончилось всё вчера. Обезумевшая толпа громила дома и лавки, убивала пытавшихся убежать. А остальных потащили на площадь. Я не пошёл туда, мне было страшно. Я спрятался здесь, но, к сожалению, не успел запастись едой. И пока никого не было, вышел и встретил тебя. Что ты сделал, что нам пришлось убегать от этих фанатиков?