"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

— И каковы ваши интересы, Лейх? — спросила моя спутница. — Кстати, ключик не вернёте ли? Универсальный, от кросс-бифуркаторов. Его, как бы, наши люди нашли.

— Ваши люди кинули его в кучу хлама, — ответил раздражённо профессор, — понятия не имея, что это. И уж тем более никто из вас не смог бы его активировать и настроить. Даже мне пришлось повозиться.

— То есть не вернёте?

— То есть у нас, как видите, есть пересекающие интересы. Именно поэтому я попросил вас прийти. Обсудить, не переводя в плоскость конфликта, который никому не нужен.

— Хорошо, конфликт вам не нужен, — согласился я. — А что вам нужно?

— Наша компания занимается, помимо прочего, созданием сложных сенсус-объектов. На этом рынке мы монополисты в силу того, что обладаем уникальным оборудованием и компетенциями. Спрос небольшой, продукт дорогой и штучный, изготовление затратное, но и цена соответствующая. Впрочем, это не всегда коммерция, частично мы создаём их под свои задачи, в том числе проекты научно-гуманитарного плана.

— А этого мужика, Дока, вы на какой употребили? — спросил я.

— Докопались? — скривился Лейхерот. — Да, признаюсь, в данном случае имела место досадная техническая накладка. Наш сотрудник, подписавший, заметьте, договор, где были оговорены риски, выступил катализатором длительной серии необходимых активностей, формируя нужную последовательность генерации разноокрашенного сенсуса. Он справился со своей задачей наилучшим образом и был за это щедро премирован. Однако мы — точнее, я — недооценили его сенсус-потенциал. Кто бы мог подумать, что опытный наёмник в возрасте, военный врач, человек, у которого на нервах должна быть сплошная мозоль, окажется столь… вопиюще эмоционален в личных привязанностях? В норме он, после изъятия всего произведённого сенсуса, должен был лишиться сопутствующей ему информации и получить обратно истраченное время. Время вернулось, но в информацию его психика вцепилась так, что получился дисбаланс. Я понимаю, что ситуация с его точки зрения травмирующая, и постарался отчасти компенсировать последствия. Заставить Ареопаг отказаться от преследования его дочери было не так-то просто, поверьте!

— Даже если бы он ничего не вспомнил, всё равно полное блядство, — сказала Аннушка резко. — Чем вы отличаетесь от тех ребят из подвала с их соковыжималкой?

— Тем, что Михаил, которого вы зовёте «Док», сейчас жив, здоров и растит детей. Которые, между прочим, остались целы благодаря моему вмешательству. Что же касается этичности используемой технологии, то учтите, что при штатном развитии событий никакой психологической травмы не было бы. Считайте это несчастным случаем на производстве.

— То есть если не помнит, то не считается? — спросил я.

— Вы не понимаете, — покачал головой профессор. — Ему нечего помнить. Ничего не было. Его воспоминания — даже не фантомная боль. Он ничего не терял. Эти события изъяты из реальности полностью, со всеми причинами и следствиями. Вместо них произошли другие, и он сам выбрал в них не участвовать, покинув нашу компанию без предупреждения. Полученный сенсус был использован на гуманитарные цели, его структура создавалась специально для реабилитации сенсус-дефицитного среза Берконес.

— О, Берконес крутой! — закивала пьющая уже вторую кружку Крисса. — Зашибись местечко. Не знала, что там проблемы, выглядит сказочно.

— Отчасти благодаря тому сенсусу, — пояснил Лейхерот, — но процесс ещё далёк от завершения. Поэтому мы заинтересованы в доступе к мораториуму. А ещё более заинтересованы, чтобы к нему не имели доступа те, кто имеет сейчас.

— Почему? — спросила прямо Аннушка.

— Производимые ими сенсус-насыщенные инкумбы чрезвычайно опасны.

— Чегой-та, проф? — удивилась Крисса. — Ну, грязноватые, конечно, но…

— Они насыщены страданием и отравлены смертью.

— Ну, блин, не все же! Вон, у этих, — она ткнула пальцем в нашу сторону, — никто ж его насильно не жмёт. Чисто избыток утилизуется, только на пользу!

— Да, — вздохнул профессор, — иногда забываю, как мало мы пока продвинулись в базовых дисциплинах. Слишком много техники, слишком мало теории.

— Фигасе мало! — возмутилась девушка. — Да у меня скоро мозг череп проломит, так много я прочитала!

— Тем не менее, ты совершено упустила из виду, какую природу имеет сенсус-избыточность корректоров. Это недозревшие фокусы коллапса, поглотившие в виде сенсуса боль и страдания гибнущего мира. Недостаточно, чтобы эволюционировать в доминатора или погибнуть в этой попытке, но достаточно, чтобы остаток жизни фонтанировать смертью. Мелехрим, отправляя их в коллапсирующие срезы, таким образом понемногу добавляет им сенсуса. Большая часть в итоге гибнет, но некоторые… Впрочем, не о том речь. Важно, что инкумбы, которые ты извлекла из их мораториума, ничем не отличаются от тех, что производили, выжимая людей досуха, хотя в процессе никто не умер.

— И в чём их опасность? — спросил я. — Мы передали комплект на Завод, вроде бы проблем никаких. Работают, дают энергию. Запах, правда, так себе, как будто кровяную колбасу жарят, но это фигня, зато конвейер на полной мощности наконец-то. Даже игрушки снова начали делать, на них спрос пошире, чем на протезы. Акки, правда, не заряжаются почему-то…

— Пока из инкумбов извлекается только энергия низких порядков, позволяющая приводить в движения различные механизмы, эффект малозаметен. Но на самом деле устройства, в которые их устанавливают, вовсе не электростанции. Это эмиттеры, формирующие структуру Фрактала.

— Вы про маяки Ушедших? — спросила Аннушка.

— Дурацкое название, — сердито ответил Лейхерот. — Основано на внешнем эффекте, происходит от непонимания сути явления. Никакие это, разумеется, не маяки, а устройства, питающие энергией и формирующие резонансную частоту Мультиверсума. Их излучение, в частности, делает возможным существование такого внеметрического феномена, как Дорога. Сейчас ни один из известных эмиттеров на передачу не работает.

— И как же тогда существует Дорога?

— Точно не известно. Двадцать лет назад, когда отключение приняло лавинообразный характер, многие всерьёз опасались, что связность Мультиверсума будет нарушена. В какой-то момент это почти произошло, но потом ситуация стабилизировалась, когда Основатели переключили поддержку на Мораториум. Структуры претерпели некоторые изменения, но устояли.

— А вы уверены, что маяки… или как их там… не работают сейчас? — уточняет Аннушка. — Кристаллы разошлись уже довольно широко, как я понимаю.

— Возможно, покупателей предупреждают, чтобы они не включали излучатели. Ведь их, в основном, интересует энергия. Включение эмиттера не заметить невозможно, будьте уверены. Они оказывают слишком большое влияние на структуру Фрактала. Поэтому сенсус-насыщенные инкумбы так опасны — однажды кто-то это сделает, и весь Мультиверсум будет отравлен смертью. Возможно, именно это является целью распространителей, а не коммерческая прибыль, которую можно получить с меньшим риском.

— Но зачем это может понадобиться? — спросил я.

— Есть мнение, что насыщение Фрактала мортальным сенсусом усилит Доминаторов, заблокированных в замкнутой метрике без выхода, дав им шанс вырваться. Считается, что они забрали с собой много ценного, и доступ к их технологиям даст преимущество. Сегодняшнее примерное равновесие сил многих не устраивает. Лично я считаю, что это чрезвычайно опасно. Ковырять стены тюрьмы, плохо представляя, кто в ней заперт, — плохая идея. Меня перспектива возвращения Доминаторов в общую метрику пугает, а гарантий, что этого не произойдёт, нет. Тем не менее, есть те, кто готов пойти на такие риски.