Буря в бункере (СИ) - А. Никл
Поехали мы тем же составом, за исключением Петра Степановича. Его оставили налаживать быт и строить бункер на территории Князево. Да и нечего старика дёргать, он уже по возрасту не подходит для таких опасных и долгих поездок.
Для учёных пришлось взять четвёртый УАЗ, а то в три мы нашей большой компанией уже не помещались. На этот раз родители передали мне Петю без слёз и истерик, за что я был премного благодарен.
Мы взяли с собой большой запас еды, сменной одежды, палатки и всевозможные мелочи, что могут пригодиться в долгой дороге. Половина багажника каждой из машин была заставлена канистрами с бензином. В городе его осталось не так много, и мы использовали запасы, которые привезли со склада бункерских.
Дорога предстояла дальняя. И на этот раз мы не рискнули ехать без остановок, и Синий наметил на карте места для ночёвок.
Мы выезжали на рассвете. На этот раз я первым вёл машину, а Синий должен был заменить меня под вечер. Так получилось, что мой УАЗ последним выезжал со стоянки, хотя потом должен был перестроиться в начало колонны.
Я медленно вёл машину к воротам, как внезапно услышал громкий лай. Выглянул в окно, и на лице расцвела улыбка. Тут же нажал на тормоза и выскочил из УАЗа.
— Уран! — воскликнул я и обнял волка. — Как ты, дружище?
Он выглядел очень исхудавшим, но кости уже срослись. Кончик уха был откусан, да и шерсть на месте ранений росла плохо. Но он был жив и энергичен, как щенок. Раздвоенный хвост так и метался туда-сюда.
Я обнимал его целую минуту, пока не прибежала медсестра из больницы.
— Вот он где, — запыхавшись, сказала полноватая женщина. — Вы извините, вырвался на перевязке. Не смогла удержать.
— Всё в порядке, — ответил я женщине и почесал волка по загривку. — Он просто соскучился, не ругать же его за это.
— Да, но ему бы полежать ещё несколько дней.
— Вы забываете, что он не человек. И по природе не сможет соблюдать все требования врача, собственно, поэтому вы к нему и приставлены.
Женщина замялась. Видимо, я её смутил.
— Вы можете быть пока свободны. Но приглядывайте за моим другом, пока я буду в отъезде, — попросил я.
— Хорошо, — кивнула она и убежала в направлении больницы.
Так хотелось просто посадить волка в машину и взять с собой. И по глазам Урана видел, что он и сам безумно этого хочет.
Но дорога на самом деле предстояла сложная, а он ещё не до конца поправился.
— Прости, дружок. Не могу взять с собой. Но в следующий раз обязательно!
Волк опустил хвост и насупил уши. Заскулил, как щенок.
— Не могу, тебе надо поправляться, — повторил я.
Мне было невероятно сложно отказать этим большим жалостливым глазам.
Меня спасла Тётя Клава, которая оказалась в нужном месте, в нужное время. Бежала к нашей колонне, чтобы передать еду в дорогу.
— Ох ты, божечки! Уран поправился! — обрадовалась старушка, передала мне котомки с едой и погладила волка по голове. — А чего такой грустный?
— Да вот в рейд его не беру, поэтому и поник, — ответил я и убрал еду в машину. — Спасибо, что подкармливаете. Теперь наша дорога будет не такой унылой.
Волк повернул морду к Тёте Клаве, словно она могла на что-то повлиять.
— Ох, как исхудал-то, — посетовала старушка и достала из кармана завёрнутый в пакет пирожок. — Пойдём, накормлю?
Перед волком встал неловкий выбор: дальше смотреть на меня умоляющими глазами или пойти вкусно поесть. И, конечно, он, как приличный зверь, выбрал второе. Выбрал бы первое, и я бы точно заподозрил, что в его тело вселился человек.
Мы выехали ранним утром. Ночью прошёлся дождь, и дороги размыло, что затрудняло движение колонны. Зато у Червя изрядно улучшилось настроение. Он катался в этой почве как сыр в масле. Да и все наши уже привыкли к моему громадному питомцу, поэтому внезапно задрожавшая рядом земля уже никого не пугала.
Первый день пути прошёл без происшествий. Несколько раз останавливались, чтобы размять ноги.
А к ночи уже добрались до обозначенного Синим места стоянки. Факел разжёг костёр. Поскольку вокруг была сплошь мёртвая земля, мы использовали захваченные из города дрова.
Расставили раскладные стулья вокруг костра и устроили посиделки. Наелись до отвала и выпили пару стопок водки. Я даже в какой-то миг забыл, что нахожусь в мире постапокалипсиса.
Учёные решили пройтись, разведать местность. Тем более, я окружил каждого индивидуальным куполом, и радиация была им не страшна. Большинство мутантов тоже решили прогуляться перед сном, ведь завтра предстояло снова сидеть на попе ровно до самого захода солнца.
Я остался у костра. А рядом со Мной — Степанов, Лавина и Буря.
Внезапно Мрак вернулся и обратился к Буре:
— Может быть, ты хочешь составить мне компанию?
Буря вопросительно посмотрела на отца, и он одобрительно кивнул. Последнее время она стала прислушиваться к его мнению. Девушка ответила:
— А почему бы и нет.
Она встала, а Мрак подал ей руку. Буря улыбнулась и пошла возле него.
— Мор, — обратился ко мне Степанов, — этот молодой человек с честными намерениями к моей дочери?
— Конечно, — ответил я, — готов за него ручаться. Вы не переживайте, Мрак ради Бури и жизнь отдаст, если придётся.
— Не дай бог, — тихо отозвался учёный.
— Вы всё ещё верите в бога? — усмехнулся я, смотря на пламя костра.
Треск огоньков в тишине выжженного мира успокаивал, и даже немного усыплял. Но откровенный ответ Степанова сразу взбодрил меня:
— Не верю. Но никак не могу избавиться от привычки упоминать его. Ещё до судного дня привык.
— Скучаете по прежнему миру?
— Постоянно, — на выдохе ответил Степанов. — Я уж и не мечтал вот так вот сидеть у костра, вдыхать воздух без противогаза и не бояться умереть. Так что спасибо за этот купол.
Он приложил руку к лицу, трогая прилегающий к коже воздух, где и находилась моя защита из уплотнённых частиц.
— Словно воздух стал густым, — констатировал Степанов. — Это поистине феноменально. Будь у меня больше времени, я бы обязательно изучил эту способность.
— А я бы не дался, — усмехнулся я.
— Это вы сейчас так говорите. А ведь если не получится предотвратить судный день, то технология на основе ваших способностей может спасти человечество от вымирания.
Я задумался. И моё мнение резко изменилось. Но я не спешил об этом сообщать. Сперва надо первый план с перемещением во времени проработать, а если уж он не сработает, то думать дальше.
— Я не понимаю, — встряла в разговор Лавина. —
